— Расскажите, пожалуйста, кто в Москве принимает решение о благоустройстве детских площадок? Кто выделяет средства и кто следит за качеством выполненных работ?
— Оборудование детских, спортивных площадок вблизи жилых домов идет в рамках программы по благоустройству города, деньги на которое выделяет мэрия.
Предположим, в неком районе уже есть подобные хорошо оборудованные площадки. Средства можно либо перебросить на другой объект, работы по которому предусматривает данная статья расходов, либо сэкономить, либо «распилить» между своими. Зачастую работают по третьему, последнему, варианту. Мне на подпись приходили бумаги, как две капли воды похожие одна на другую. Некие сотрудники ГУИС (государственных учреждений «Инженерные службы районов»), одни и те же лица, на организованных ими же собраниях жильцов того или иного двора выступали с одними и теми же предложениями, которые граждане и принимали. Понятно, что такие «совпадения» настораживают.
По факту принятия предложений жильцами о благоустройстве их двора пишутся акты открытия и соответственно закрытия работ после их выполнения. За все время своей работы я не видел ни одного акта, который был бы до конца заполнен в соответствии с требованиями, к нему предъявляемыми. Приносят документ, а он вообще пустой, и место стоит для подписи депутата. Я на это резонно возмущаюсь: «Как такое вообще возможно?!» В общем, здесь, в сфере благоустройства дворов, нарушений очень много, и то, что где-то кто-то расписался за жильцов, вовсе не самое ужасное.
— Могут ли депутаты муниципальных собраний как-то повлиять на данную ситуацию? Какова роль их самих в этом процессе?
— Программа благоустройства района, составленная по итогам «собраний» сотрудников ГУИС с жильцами, рассматривается депутатами муниципальных собраний. И уже на этом этапе они способны как-то вмешаться в ситуацию. Например, просто ее не согласовать.
К тому же по каждому конкретному объекту, благоустройство которого заложено в документе, депутат подписывает акт об открытии и закрытии работ. Если депутат документ не подписал, работы в принципе не могут быть начаты. У народных избранников есть возможность влиять на ситуацию. И по итогам благоустройства делать запросы об использованных в каждом конкретном случае деньгах, для чего, впрочем, ему необходимо согласие депутатского собрания. То есть захотел независимый депутат узнать, как расходовались средства, — выносит проект запроса на обсуждение коллег. Если они его принимают, идет официальное обращение. По нему в течение двух недель должен прийти ответ по существу.
Но все это работает только в том случае, если у самих депутатов есть желание осуществлять подобный контроль. Часто бывает, что в муниципальных собраниях имеет место тотальное доминирование представителей одной всем известной партии. Им сказали: «Там все нормально, одобряйте», — они и одобрили, не вникая в суть дела вообще. Часто акты открытия и закрытия работ вообще подписывают два-три самых активных депутата из 10—15. Остальным и дела нет.
— На ком же лежит главная ответственность за то, что в московских дворах такие ужасные, порой травмоопасные детские площадки, построенные за огромные, совершенно несопоставимые деньги?
— В первую очередь ответственность лежит на ГУИС, который выдал техзадание на снос старой, хорошей, площадки и строительство на ее месте новой. Именно его сотрудники всегда ссылаются на то, что делают это только и исключительно по просьбам самих жильцов, которым предыдущие сооружения не подходили. И в данном случае ГУИС попался на откровенном вранье. Оказалось, что жителей площадка устраивала. Здесь нужно посмотреть на то, кто являлся подрядчиком и субподрядчиком проекта. Наверняка это аффилированные с ГУИС или управой структуры.
На одну ступень ниже на уровне ответственности стоят депутаты муниципального собрания, осуществляющие контроль. Все народные избранники, утверждавшие тот или иной спорный и откровенно ненужный объект в ходе рассмотрения программы благоустройства района, делят ответственность с ГУИС.
— Константин, действительно подписи жильцов под актом выполненных работ необходимы? Неужели у граждан есть реальная возможность влиять на то, какие именно сооружения будут возводиться на их придомовой территории?
— Акт выполненных работ не может считаться закрытым, а сами работы — выполненными, пока его не подпишут представители инициативной группы жителей: председатель товарищества собственников жилья или жилищного кооператива, председатель совета дома или старший по подъезду. Мне самому как депутату попадали в руки подобные акты. И я могу сказать, что в 90 процентах случаев речь идет о неких лояльных руководству управы или сотрудникам ГУИС людях, которые подобные бумаги и «подмахивают». Часто за жильцов ставят подписи даже без их ведома. Так и произошло в данном случае. Вообще подобные росписи являются здесь формальностью с точки зрения органов исполнительной власти и фирм, выполняющих заказ.
— Что вы можете посоветовать жителям столицы, желающим взять процесс работы управ, ГУИС, жизнедеятельность своих дворов под свой же контроль?
— Сейчас я со своими коллегами и единомышленниками готовлю агитационный материал, из которого москвичи, жители нашего района и далее всех районов города, могли бы узнать, какая служба, должностное лицо отвечает за тот или иной аспект: озеленение территории, ее благоустройство, ремонт подъезда и так далее. Он поможет гражданам в их борьбе за соблюдение своих законных прав со стороны властей, госучреждений.
Самим жильцам, во-первых, необходимо выбрать нормальных, деятельных старших по подъездам, председателей ТСЖ, которые могли бы отслеживать ситуацию и все то, что происходит во дворе, на придомовой территории. По опыту знаю: там, где есть такие люди, все находится у жильцов под контролем.
Во-вторых, конечно, выбрать хороших депутатов муниципального собрания. А если это пока невозможно — ведь до ближайших выборов еще далеко, — навещать своих депутатов и писать им заявление с просьбой о передаче информации по поводу конкретной ситуации. Жильцы вправе посещать и заседания муниципальных собраний, смотреть, какие решения там принимаются. Это полностью законно.
Материал подготовили: Сергей Шурлов, Мария Пономарева