— С чем связано увеличение количества уголовных преступлений в армии?
Рост количества уголовных преступлений в армейской среде — это давняя история, которая ведет начало с распада Советского Союза и которая все 90-е и нулевые годы постоянно прогрессировала. К сожалению, в условиях так называемого нового облика вооруженных сил, о котором заявляли во всеуслышание руководство страны, министр обороны, все стало только хуже. За последние годы реальной работы, связанной с профилактикой уголовных преступлений, нарушений устава вооруженных сил, не велось. В результате получили то, о чем говорит военный прокурор Фридинский.
— Судя по докладу Фридинского, в нашей армии процветает не только коррупция, но и бытовое воровство. Это тенденция последних лет или, может, так было всегда?
Нет, конечно. В советские годы я служил в вооруженных силах, в 84–86-е годы, никакого воровства и близко не было. Самое максимальное, что могли украсть военнослужащие в то время, — кусок мыла и тюбик зубной пасты. Это максимум. Сейчас же речь идет о том, что воруют почти тотально все, что под рукой находится. Это и военное снаряжение, военное оборудование, это и боеприпасы, к сожалению, и оружие, которое воруется со складов с целью перепродажи. Мы знаем, что данное оружие всплывало чуть позже на Северном Кавказе в различных горячих точках.
Это абсолютное разложение вооруженных сил, абсолютное разложение системы, которая была сломлена в период конца 80-х — начала 90-х годов. Но, к сожалению, ничего нового взамен создано не было. И сейчас мы пожинаем плоды.
— Связано ли это еще и с тем, что в армию призываются все подряд, поголовно?
Безусловно. Если раньше был отбор, и отбор достаточно серьезный, когда смотрели не только на анкетные данные человека, никаких судимостей не допускалось, — сейчас же на это закрывают глаза. Некомплект в плане призыва в вооруженные силы достаточно большой, и, вне всякого сомнения, в армию попадают любые лица, которые имели и имеют судимости, в том числе непогашенные судимости.
Уголовная среда постепенно почти поглотила наши вооруженные силы. Если раньше на эту проблему выделялись соответствующие средства с целью и профилактики, и борьбы с этим злом, то сейчас это, к сожалению, ушло из числа приоритетов.
Да, у нас были проблемы, связанные с той же бериевской амнистией, которая состоялась в 53-м году, когда в вооруженные силы проникли уголовные элементы после Великой Отечественной, но с этим достаточно быстро и эффективно справились. Мы знаем, чем закончил Берия и как закончил. Эти последствия негативные, которые появились в вооруженных силах, были искоренены. А сейчас этому абсолютно никакого внимания не уделяется, особенно последние годы. Поэтому мы пожинаем то, что сами же и посеяли в период 90-х и нулевых годов.
— Как бороться с уголовными преступлениями в армии? Существуют ли эффективные методы?
Прежде всего, необходима кадровая подготовка офицерского состава, сержантского состава. В условиях, когда сокращается количество военных училищ, которые готовили квалифицированные кадры, думаю, это сложно. Все армейские проблемы в людях — это человеческий фактор, вне всякого сомнения.
В последние годы человеческому фактору мало уделялось внимания и, более того, делалось все, чтобы исключить возможность квалифицированной подготовки кадров. Количество военных училищ сокращено в десятки раз за последние годы! Откуда возьмутся кадры подготовленные, которые должны личным примером воспитывать военнослужащих, вести с ними работу ежедневную?
— Как вы думаете, в профессиональных армиях то же самое? Или это только там, где есть призывники?
Мы далеки еще от создания профессиональной армии. У нас был опыт различных контрактных подразделений и частей. В основном это было связано с воздушно-десантными войсками на базе псковской дивизии ВДВ. Были попытки создания, но пока ни к чему это не привело.
Если взять, к примеру, немецкую армию, их структуру подготовки, создания и функционирования вооруженных сил, то, безусловно, ничего подобного там нет. Есть отдельные, конечно, негативные примеры. Отдельные, повторяю. Но у нас это система, к сожалению. У них этого нет.
Достигается это за счет очень высокой, квалифицированной подготовки офицерского состава, который ежедневно, ежечасно находится в подразделениях, постоянно ведет работу соответствующую, осуществляет контроль за жизнью, бытом и деятельностью своих подразделений.
У нас это утрачено. Все это было, но утрачено и разрушено. Такова сейчас наша реальность.
Материал подготовили: Елена Николаева, Александр Газов