Мало кто верит, что дело «Оборонсервиса» и его фигурантки Евгении Васильевой приведет к реальному наказанию. Еще бы: она является креатурой Анатолия Сердюкова — пусть и бывшего, но все же члена ближайшего окружения президента, которого хоть и сняли с поста министра обороны, но в тюрьму в любом случае не отправят. Просто потому что Владимир Путин «своих» не просто не сдает, но и сильно не наказывает.
Однако за последние дни в судьбе экс-руководительницы Департамента имущественных отношений Минобороны Евгении Васильевой произошли неприятные перемены: сначала ее обязали носить на ноге электронный браслет, а потом арестовали квартиру в Москве и две в Санкт-Петербурге. Также наложен арест и на ее дом в Ленинградской области и нежилое помещение на Арбате общей площадью более 600 кв. метров, сообщает сайт Следственного комитета РФ.
Перед «кольцеванием» Васильеву допросили по делу ее подруги Натальи Дыньковой, занимавшей пост генерального директора ОАО «439 Центральная экспериментальная военно-картографическая фабрика», которой тоже предъявлено обвинение в крупных махинациях на миллионы рублей. Плюс ко всему Евгении сообщили, что ей вряд ли вернут изъятые при обыске деньги, произведения искусства и ювелирные изделия.
Эти новости вызвали недоумение у скептически настроенных россиян — все были уверены, что ничего страшного подругам Сердюкова, так же как и ему самому, не грозит. Дескать, замнут потихонечку.
Однако делать какие-то выводы из процессуальных действий правоохранителей нельзя. Расследование открыто, следователи в общем-то действуют по закону и не более того. Говорить о каких-то последствиях для всех фигурантов «Оборонсервиса» и Анатолия Сердюкова лично рано: ключевой вопрос в том, с чем выйдут в суд.
Гораздо более наглядно отвечают на вопрос, пытается ли власть хотя бы попытаться начать бороться с коррупцией, обычные дневные новости. Посмотрим на сайт «Коммерсанта» от 7 марта:
11.08. Уголовное дело против главного медика Внутренних войск направлено в суд.
11.27. Глава уголовно-исполнительной инспекции Петербурга задержан за мошенничество.
11.20. Против депутата Михеева возбуждено уголовное дело.
11.10. В Саратове заведено дело о мошенничестве со средствами ФСИН на 100 млн рублей.
И это только первая половина дня четверга. Но такой новостной поток обрушивается на граждан уже месяца два. Возбуждаются дела против чиновников, политиков, нарушителей правил ПДД, профессоров и депутатов. Что это? Прекрасная работа правоохранителей? Пиар Кремля на волне как бы борьбы с преступниками, где возбужденные дела потом превратятся в условные сроки? Действительная попытка власти справиться с мздоимством?
В нынешней политической ситуации, где все решает желание или возможности одного человека, дать ответы на эти вопросы невозможно: нет команды, нет стратегии, нет даже бизнес-интересов государства — все нет перечислить трудно. Какой из факторов повлияет на дальнейшую судьбу коррупционных дел, скорее всего, не знает сейчас и сам президент. А значит, открываться они будут лавинообразно, а закрываться — в зависимости от телефонного права.
Комментирует следователь СКР, попросивший остаться неназванным
Нужно понимать, что, если уголовное дело открыто, мы обязаны совершать положенные по закону процессуальные действия. Любой следователь должен доказать состав преступления. Потом выясняются его участники.
Состав экономического преступления доказывается путем проведения разного рода экспертиз и другими процессуальными действиями. Это в «болотном деле» все решается быстро. В деле «Оборонсервиса» решили бороться по правилам.
Например, если бы имущество Васильевой было арестовано раньше, без тех доказательств, которые, вероятно, есть у следователей сейчас, адвокаты Евгении легко все сняли бы в суде. И второй раз наложить арест на ее квартиры было бы невозможно. Так работает судебная система. Похоже, у следствия появляется все больше доказательств по этому делу. Вероятно, уже есть результаты экономической экспертизы, которая подтверждает большой ущерб от ее действий.
То есть у следствия появилась возможность арестовать ее имущество, и оно воспользовалось этим правом. Ведь если нанесен ущерб имуществу, его нужно возместить. А есть основания предполагать, что Васильева может все распродать. И чем тогда компенсировать ущерб государству?
Я думаю, власть реально пытается что-то сделать с безудержной коррупцией. Да, бессистемно, но нельзя забывать, что в этом деле работают военные прокуроры и военные следователи. И они хотят в рамках своего военного ведомства вернуть то, что, предположительно, украли у армии. Ситуация для них предельно конкретна: нас, военных, обокрали — мы это хотим вернуть.
Судя по всему, правоохранители перестали обращать внимание на то, кто фигурирует в деле: есть состав, есть доказательства и они работают. И, на мой взгляд, верно работают.
Думаю, здесь нет политического заказа как такового. Хотя и Кремль понимает, что надо начинать хоть что-то делать в рамках борьбы с коррупцией, а иначе она съест их самих целиком. Дело не в Сердюкове и его подругах, хотя я предполагаю личностные факторы, но дело в объемах воровства в «Оборонсервисе».
Журналисты почему-то перестали говорить об аресте Панова, замминистра Регионразвития. Почему вы не пишете, как там идет следствие? Конечно, история фавориток Сердюкова интереснее публике. Но глава правительства Пермского края Роман Панов арестован по подозрению в хищении бюджетных средств, выделенных на саммит АТЭС. Идут следственные действия, он сидит. А фигура крупная. Но СМИ написали и молчат. Видно, нет горяченького, вот и не освещают. А ведь это показатель: пусть не борьба, но попытка бороться с коррупцией есть.
Не исключаю: если так все пойдет и дальше, мы станем свидетелями, когда и так называемый ближний круг президента может ответить, если докажут что-то серьезное. Есть ощущение, что сверху пришла команда «Фас!» на тех, кто зарвался. Срабатывает у власти и инстинкт самосохранения, и желание удержать власть. А дело Сердюкова — знак даже тем, кто имел карт-бланш: мол, пора прекращать.
Материал подготовили: Мария Пономарева, Александр Газов