Сырьевой придаток

Как формируется бюджет

• В высоком качестве (5,35 Мб)
• В низком качестве (2,52 Мб)

Бюджет складывается из налоговых источников и из доходов государства от внешнеэкономической деятельности. Соответственно, страны по особенностям формирования бюджета можно разделить на страны с высокой долей экспортных товаров в структуре доходов бюджета и на страны с низкой, умеренной.

Россия относится к странам с очень высокой долей зависимости доходов бюджета от экспортных товаров. Прежде всего от углеводородов и металлов. Соответственно, колебания конъюнктуры цен на эти товары оказывает значительное влияние на доходы российского бюджета.

Доля сырьевых доходов России растет

• В высоком качестве (2,70 Мб)
• В низком качестве (1,27 Мб)

Более 60 процентов — цифра, которая «плавала» на протяжении 90-х и нулевых годов. Причем она имеет устойчивую тенденцию к плавному повышению. То есть, несмотря на все разговоры о диверсификации экономики, в реальности в течение нулевых годов доля сырьевых доходов в бюджет только растет.

Страну удерживает на плаву Стабфонд

• В высоком качестве (6,80 Мб)
• В низком качестве (3,22 Мб)

На нас похожи, прежде всего, нефтяные монархии. На нас похожа Норвегия. На нас похож, если говорить, скажем, о Канаде, один штат Канады — Альберта, в котором добывается основная канадская нефть. А если говорить о США, то штат Аляска, который также является одним из основных нефтедобывающих регионов.

В мире таких стран достаточно мало. То есть мы должны понимать, что резкие колебания доходов российского бюджета — некая наша судьба, которая непреодолима в среднесрочной перспективе. Вопрос в том, что есть методы, как можно снижать эту зависимость.

Российское правительство в последние несколько лет продемонстрировало успешное заимствование из институтов стабилизационного фонда, который сумел удержать российский бюджет на плаву. И удерживает его на плаву до сих пор в условиях значительного падения цен на углеводороды — двукратного по отношению к лету 2008 года. Большинство стран, похожих на Россию, также имеют аналогичные стабилизационные фоны. Собственно, подобные фонды есть и в Норвегии, и в Саудовской Аравии.

Цена на нефть — крайне ненадежный бюджетный показатель

• В высоком качестве (8,43 Мб)
• В низком качестве (3,99 Мб)

Стабилизационный фонд — это фонд, который был сформирован в так называемые тучные годы высоких цен на нефть, при которых устанавливалась цена на уровне существенно более низком, чем потенциальный годовой рост цен на нефть. Все доходы свыше определенной цены, которая варьировалась начиная с 30 долларов и потом плавно поднималась, изымались в стабилизационный фонд.

Действительно, так как Россия уже второй год сводит бюджет со значительным дефицитом, и, по существующим официальным прогнозам, дефицит у нас запланирован также на 2010 и на 2011 годы. Сейчас есть некоторые оптимистичные оценки, что, возможно, если цены на углеводороды вырастут, то на 2011 и 2012 годы бюджет будет с профицитом. Но это опять же оценки, которые очень неустойчивы.

Я проиллюстрирую их очень простым примером месячных колебаний. Если, скажем, в конце января цена нефти марки «Брент» составляла около 70 долларов, то в начале января она была около 80. То есть колебания в течение месяца составили десять долларов за баррель. А, как мы знаем по 2008-му — или, наоборот, если говорить о понижении, то по 2004-му, 2005-му годам, — возможны еще более резкие колебания в сторону повышения или понижения.

Российская экономическая модель уникальна

• В высоком качестве (11,21 Мб)
• В низком качестве (5,31 Мб)

Разница нашей ситуации и ситуации большинства развитых и развивающихся стран состоит в том, что при отсутствии неких крайних эксцессов, связанных с резким ростом бюджетного дефицита или девальвации национальной валюты, доходы от различного рода налогов (налог на имущество, налог на прибыль, акцизы и так далее) незначительно меняются от года в год. И только в случае резкого падения экономической конъюнктуры в стране вслед за этим падает производство и, соответственно, налог на производство. На примере бюджетов российских субъектов Федерации, которые не имеют значительной сырьевой составляющей, это четко видно. Там произошло падение доходов регионального бюджета на 30—40 процентов. Это связано с тем, что упало производство, упала экономическая активность.

А вообще в России в нулевые годы сформировалась еще не до конца исследованная экономистами специфическая модель экономики, которая, весьма вероятно, умеет обеспечивать экономический рост в условиях не просто высоких, но постоянно растущих цен на энергоносители. Ведь если мы с вами вспомним 2005 год, когда уровень цен на энергоносители был примерно такой, как сейчас, и вырос примерно в два раза по сравнению с уровнем 2003 — начала 2004 годов, то мы радовались. Мы говорили, что это блестящая конъюнктура, что лучше и быть не может, что все прекрасно. Но при уровне цен в 25—30 долларов за баррель мы имели 5—6-процентный экономический рост, то сейчас при уровне 70 долларов за баррель мы имеем 9-процентное падение ВВП по итогам прошлого года.

Лоббисты заставляют правительство увеличивать расходы во время кризиса

• В высоком качестве (8,03 Мб)
• В низком качестве (3,79 Мб)

Во многом, конечно, это связано и с той политикой, которая проводится российским правительством. Потому что если во всем мире в условиях кризиса нормальная реакция правительства на кризис — сокращение бюджетных расходов, то в России в условиях кризиса бюджетные расходы только росли.

С чем этот феномен связан? Этот феномен связан с тем, что за каждой строчкой расходов стоят лоббисты, которые в них заинтересованы. Это лоббисты достаточно высокого уровня. Соответственно, правительству в итоге оказывается намного проще сказать: «Друзья, у нас не такие плохие экономические показатели. Пока давайте мы будем занимать».

То есть конструкция бюджетов ближайших лет, в случае если цены на энергоносители не вырастут, исходит из необходимости масштабных внешних заимствований. Давайте занимать, а там посмотрим. А там вдруг цены на энергоносители вырастут. То есть фактически такая опция, как сокращение расходов, нынешним правительством не рассматривается. Вернее, были несколько снижены расходы на государственное управление в 2009 году. Но это все компенсировалось значительным ростом расходов по статье «Национальная экономика», которая фактически является прямыми дотациями различным государственным, коммерческим и частным предприятиям.

Уровень бюджетных расходов на безопасность неоправданно высок

• В высоком качестве (9,20 Мб)
• В низком качестве (4,36 Мб)

Безусловно, этот уровень заимствования не критичен, но в общем это плохая тенденция, потому что мы проедаем те деньги, которые были накоплены благодаря удачной экономической конъюнктуре. Притом что, наверное, ни один человек в здравом уме не скажет, что расходы российского бюджета рациональные, обоснованные и должны быть именно такими.

Я приведу пример: из расходов российского бюджета 22—25 процентов — оборона, безопасность, правоохранительная деятельность. Это экстремально высокий уровень расходов, который не объясняется никаким локальным конфликтом на Северном Кавказе. Такого уровня расходов там совершенно быть не должно. Как-то, наверное, можно было бы это прокомментировать.

Ресурсное проклятие России

• В высоком качестве (13,35 Мб)
• В низком качестве (6,31 Мб)

Среди экономистов достаточно популярны дискуссии о так называемом ресурсном проклятии. Теории, с которой увязывают высокую зависимость стран от экспортных поступлений, высокую долю экспортных поступлений в доходах бюджетов стран, с диктатурой, с плохим инвестиционным климатом, с безответственным поведением избирателей в тех странах, где существует демократия. Потому как экспортные доходы не воспринимаются людьми так, как должны восприниматься — как заработанное, которое надлежит справедливо поделить. Экспортные доходы воспринимаются — как правительством, так и населением — зачастую как некая тумбочка, в которую всегда можно залезть и решить все свои проблемы.

Очевидно, что Россия не может при всем желании даже в среднесрочной перспективе резко снизить зависимость от сырьевых доходов. Но стоит вопрос обоснованности расходов. Стоит вопрос, куда тратить эти деньги. Потому что российские инфраструктурные проблемы нарастают.

Если уж мы сегодня много говорим о топливно-энергетическом комплексе, достаточно вспомнить, что за последние двадцать лет в России не построили ни один крупный нефтеперерабатывающий завод. Преимущественно Россия гонит на экспорт сырую нефть, чем снижает свои потенциальные доходы. Спрашивается, почему не построены эти заводы? Ответ очень простой. Потому что инвестиции на строительство этих заводов окупаются в течение 5—6 лет и выше, а в условиях правовой неопределенности, когда инвестор планирует бизнес исходя из опции «в случае чего добежать до Шереметьева», это невозможно.

Есть малоизвестная, но крайне актуальная проблема изношенности малых газопроводов, которые не магистральные, а ведут в большую трубу от малых месторождений. Их изношенность совершенно фантастическая. Есть масса проблем. Есть в конце концов проблема массового вывоза капитала из России, которая рождается из того же обстоятельства ненадежности и опасности бизнеса в России как такового.

Обратите внимание: в условиях кризиса рынок наружной рекламы резко рухнул. Но его один сегмент резко вырос. Это реклама изучения иностранных языков. Это, по-моему, очень показательно.

Нам стоило бы поучиться у развитых стран

• В высоком качестве (8,37 Мб)
• В низком качестве (3,94 Мб)

Безусловно, некоторые развитые страны мира накопили очень большой бюджетный дефицит. Очень большой уровень государственного долга, который сейчас угрожает их национальной самостоятельности. Это можно сказать в какой-то степени и о Соединенных Штатах Америки. Но мы помним, что, во-первых, США остаются крупнейшей экономикой мира, а во-вторых, в США никогда не было конфискационных денежных реформ, и доверие к доллару остается на исторически очень высоком уровне.

Да, конечно, нельзя, чтобы развитые страны имели давление лоббистов или избирателей, что для развитых стран более свойственно. Там дефициты бюджетов, превышающие семь процентов, как в США, в Греции и так далее. Или позволяли резкое наращивание обязательств нескольких коммерческих компаний, как это произошло в Исландии.

Отчасти многие развитые страны могут учиться у России консервативной бюджетной политике. Я имею в виду докризисный период. После кризиса Россия как раз изменила бюджетную политику в другом направлении.

Но вместе с тем надо сказать, что есть страны, которые могли бы поучить и Россию. Прежде всего здесь можно вспомнить Швейцарию, Австралию, Японию, Канаду. Страны, которые достаточно стабильно поддерживают профицит бюджета и невысокий уровень долга.

Энергоресурсы и демократия

• В высоком качестве (9,29 Мб)
• В низком качестве (4,40 Мб)

Можно сказать, что проблемы с демократией не являются специфической особенностью сырьевых стран. Есть, скажем, страна Норвегия, в которой нет никаких проблем с демократией. Значит, есть проблема того, что сырьевых стран в целом, как я уже говорил, в мире относительно немного. И наличие доходов, которые мало связаны с инвестиционным климатом при хорошей конъюнктуре цен на экспортные товары, дестимулирует правительство к проведению политики, направленной на обеспечение неприкосновенности частной собственности.

Если мы считаем, что можем продавать некий дефицитный товар на мировом рынке по высоким ценам, значит, у нас в любом случае его будут покупать и у нас все будет хорошо с бюджетом. Так рассуждают правители подобного рода стран. Это некий вызов.

Но я напомню вам, что и среди бедных стран, в которых нет никакого сырья и нет никакой высокой доли сырья в доходах бюджета, существует огромное число диктатур. Если мы с вами возьмем в качестве примера Африку, на территории большей части которой существуют неправовые или диктаторские режимы, то количество стран с высокими сырьевыми доходами можно пересчитать по пальцам: Нигерия, Габон. Их не очень много.

Я не преувеличивал бы эти зависимости. Хотя, конечно, проще не перейти к демократии. Но избежать соблазна перейти к диктатуре в условиях, когда правительство больше зависит от налогообложения граждан малого бизнеса, чем от экспортных доходов, легче.