По мнению Виноградова, премьер в отношении Сталина ведет себя достаточно осторожно. С одной стороны, он учитывает, что в стране довольно много сторонников советского диктатора, и задача отнять часть голосов у зюгановского электората остается актуальной задачей.

С другой, если вспомнить идею Лужкова о портретах генералиссимуса, которые должны были бы украсить Москву к юбилею Победы, последовала резкая отповедь обоих участников тандема: отношения с Западом, по крайней мере внешние приличия, требуют своего.

Является ли сам факт открытия мемориала, чьи эстетические достоинства сомнительны, а снос был инициирован ярым сторонником очистки Грузии от советского наследия, ударом по «десталинизации», объявленной «младшим членом тандема», определенно сказать нельзя, — полагает Виноградов. Если хочется, любой пиар-ход Путина можно трактовать в антимедведевском духе и наоборот. Но есть ли смысл в таком хотении?

Рядом с Путиным на Поклонной горе стояли противники Саакашвили, лидеры движений «Единая Грузия» Нино Бурджанадзе и «За справедливую Грузию» Зураб Ногаидели, а также мэр Москвы Сергей Собянин.

Путин в своей обычной манере назвал снос монумента «позорным актом государственного вандализма». Одновременно в Тбилиси министр культуры и защиты памятников Грузии Николоз Руруа назвал участие Бурджанадзе и Ногаидели в церемонии открытия копии мемориала в «стране оккупанта» «наглостью и цинизмом».

По словам Руруа, открытие копии снесенного памятника в Москве — «результат фантазий Владимира Путина, который тоскует по советской империи».