Закон «О полиции»

Вадим ПРОХОРОВ,

адвокат

НАЗОВИ ИХ ХОТЬ ГОРШКОМ

НАЗОВИ ИХ ХОТЬ ГОРШКОМ
Стимулируя дискуссию о переименовании милиции в полицию, власти пытаются отвлечь внимание общественности от сути предлагаемых нововведений.
11 октября 2010
Полемика вокруг законопроекта «О полиции» не утихает. Хотя, казалось бы, чего уже спорить — к его рассмотрению вот-вот приступят депутаты Госдумы, которые вряд ли рискнут не одобрить инициированный лично президентом документ. Скорее всего, парламентарии, подобно чиновникам МВД, приведут непонятно откуда взявшиеся цифры, что россияне в целом позитивно оценивают вынесенный на обсуждение законопроект и выступают за скорейшее его принятие. Разве народные избранники могут себе позволить не прислушаться к мнению народа… И все же представители общественных и правозащитных организаций продолжают взывать к власти, не уставая повторять, что принимать закон «О полиции» нельзя ни под каким видом, ибо он есть не что иное, как изощренная форма саботажа давно назревшей реформы правоохранительных органов.

 

Заместитель главы МВД Сергей Булавин уверен, что в последнее время в стране значительно снизилось количество противников переименования милиции в полицию. По его мнению, это связано с информационной работой и «заработавшим механизмом разъяснения». «Люди стали изучать и понимать сущность проблемы», — говорит Булавин. Как рассказал замминистра, этот вопрос поднимался на первоначальном этапе строительства российской государственности. Идея переименования уже звучала в начале 1990-х годов прошлого века при принятии закона «О милиции». Но тогда, по всей видимости, общество не было готово к столь серьезным изменениям. Чиновник привел в пример современный опыт: «Была налоговая полиция, работает наркополиция, и это не вызывает ни у кого негативных эмоций». Напомним, с предложением переименовать милицию в полицию Дмитрий Медведев выступил 6 августа 2010 года. Аргументируя эту идею, президент отметил, что наименование «милиция», введенное после Октябрьской революции 1917 года, подчеркивает народный характер правоохранительных органов, «это, по сути, дружинники в погонах». Полиция же, по его мнению, ассоциируется с профессиональными людьми, «которые работают эффективно, честно, слаженно».

Как бы то ни было, дискуссия вокруг законопроекта далеко не всегда выходит за рамки споров о целесообразности переименования милиции в полицию. Почему-то эта в общем-то малозначительная тема очень сильно взволновала экспертное сообщество. Ряд аналитиков, как, например, известный адвокат-коммунист Дмитрий Аграновский, даже увидели в смене вывесок некий потаенный символический смысл (подробнее здесь)…

Законопроекту «О полиции» трудно дать политическую оценку. Не исключено, что его появление — это в какой-то мере политический заказ. Возможно, инициировав этот законопроект, люди, близкие к Дмитрию Медведеву, пытаются реально взять под свой контроль силовые структуры. Хотя прерогатива в этой сфере принадлежит главе государства, общеизвестно, что по ряду вопросов «номером один» у нас в стране является не президент, а премьер-министр.

Гораздо очевиднее причины, побудившие власть вынести законопроект на широкое обсуждение. На мой взгляд, оно нужно лишь для того, чтобы имитировать наличие в России некой общественной деятельности. Народу кинули кость, и он на нее набросился.

Вместо того чтобы обсуждать принципиальные вопросы — дефицит независимых политических партий, отсутствие конкуренции на выборах, безнаказанность и коррупцию, — для дискуссии вбрасывается вопрос: «Милиция или полиция?» По большому счету правящему режиму все равно, как будут называться правоохранительные органы, а народ что-то обсуждает — причем одновременно и либералы, и консерваторы. У кагэбэшников это называлось «отвлечение на негодный объект».

Само по себе переименование милиции в полицию, может, и правильно. Так или иначе, оно приближает нас к неким европейским стандартам. Тем более что во всем мире под милицией понимается народное ополчение, которого у нас давно уж нет, а по сути, и не было с революционных лет.

Но главное в законе — это не его название, а содержание. А к нему у меня есть ряд претензий.

Подробнее остановлюсь на одной из них. Согласно закону «О полиции», любое распоряжение сотрудника органов внутренних дел считается законным, пока оно не признано незаконным в установленном порядке, то есть вышестоящей инстанцией или судом. Такого не было ни при советской власти, ни после.

Сейчас, разбирая дела по статье 19.3 Кодекса об административных правонарушениях, устанавливающей ответственность за неповиновение сотруднику милиции, суды пусть не всегда, но все-таки исходят из того, что законность распоряжения сотрудника милиции нужно доказывать.

По новому закону достаточно будет доказать, что сотрудник полиции давал хоть какое-то распоряжение. И все. Не важно, законное оно или нет, — ты будешь отвечать, если его не выполнил.

Включение в нормативный акт одного этого пункта полностью перечеркивает все то позитивное, что в нем есть. Поэтому принимать такой закон абсолютно недопустимо, ведь это — полный правовой беспредел.