Выступление Кирилла показывает, что пока РПЦ не выбрала ни один из этих вариантов. Однако нельзя исключать, что субботнее заявление — демонстрация желания главы Церкви быть своего рода независимым арбитром в жизни общества.
«Церковь должна сохранять автономность по отношению к государству, не должна становиться частью государственной машины или государственной политики. Она должна оставаться свободной, чтобы иметь возможность давать нравственную оценку, в том числе и деятельности власти», — сказал Патриарх.
Меж тем, несмотря на то что по Конституции Россия — светское государство, значение православной церкви в жизни государства за последнее десятилетие нельзя преуменьшать. И дело даже не только в том, что репортажи о встречах политических лидеров страны с Патриархом занимают первые полосы газет и что ни одно из официальных мероприятий не обходится без представителей РПЦ, а в отношении общества к высказываниям и действиям верхушки Церкви.
Верующим сейчас быть не просто модно, но и единственно возможно. Речь идет не только о христианстве, но и о мусульманстве, буддизме, иудаизме и других мировых религиях. Признаний в атеизме в современной России услышать почти невозможно. Когда нобелевский лауреат Виталий Гинсбург в июле 2007 года вместе с еще девятью академиками РАН подписал обращение к Владимиру Путину, выражающее беспокойство «все возрастающей клерикализацией российского общества» и «активным проникновением церкви во все сферы общественной жизни», это вызвало резкий шквал негодования в СМИ.
А отдельные поступки представителей РПЦ в последние годы не раз переходили грань, отделяющую нравственную оценку событий от политических заявлений. Как сочетается высказывание главы Церкви об автономности по отношению к государству с тем, что Кирилл регулярно принимает в своей резиденции депутатов от партии «Единая Россия»? В июле 2009 года после одной из таких встреч — кстати, состоявшейся по инициативе Патриархата — первый заместитель главы партии по агитации и пропаганде Андрей Исаев заявил, что по всем вопросам, «вызывающим хотя бы малейшие сомнения», «ЕР» будет проводить консультации с Церковью. «Мы договорились о том, что будем представлять Патриархии план законопроектной работы Госдумы», — сказал Исаев.
Русская православная церковь в современной России зачастую становится инструментом политики. Для многих верующих созерцание президента или премьера, молящихся рядом с Патриархом, отрадный показатель их единения с народом. Однако как молитва — ритуал интимный — сочетается с телекамерами, непонятно. Зато очевидно, что рядовой россиянин, считающий себя православным, скорее проголосует за единоверца, чем например, за атеиста, пусть даже социальная программа и предвыборные лозунги последнего лучше отразятся на его жизни.
Вместе с тем трудно вспомнить примеры критики политики государства со стороны представителей высших иерархов Русской православной церкви, даже когда речь шла о существенном ухудшении жизни ее паствы — например, при вступлении в силу закона «О монетизации льгот».
Любопытно сравнить роль рядовых батюшек и, например, католических священников в ситуации социальных волнений. В Латинской Америке нередко можно увидеть монаха в сутане, идущего на демонстрацию протеста во главе своей паствы. Видимо, представление о роли духовного пастыря у части католиков иные — они считают невозможным бросать прихожан в трудное для них время.
Разрыв между политическим влиянием православной церкви и практикой веры не ускользает от духовенства. Как следует из телеграммы посла США, обнародованной WikiLeaks, 28 января 2010 года митрополит Иларион в ходе встречи с американским дипломатом сетовал, что «хоть и от 70 до 80 процентов населения заявляет, что оно православное, лишь 5 процентов регулярно посещают церковь и еще меньше людей следуют православным канонам в повседневной жизни».
И удивляться тут нечему. В феврале 2011 года на встрече с журналистами в Москве глава Синодального информационного отдела РПЦ Владимир Легойда заявил, что РПЦ никогда не станет оппозиционной силой.
Это абсолютно адекватное, в рамках Конституции светского государства, высказывание поражает своей категоричностью. Значит ли слово «никогда» то, что Русская православная церковь всегда будет поддерживать любую власть — даже антинародную, антирусскую, — остается загадкой.
Но на сегодняшний день создается впечатление, что для РПЦ как института важнее встроиться во властную верхушку, чем быть защитником обездоленных и обиженных.
Отец Андрей (Кураев), протоиерей Русской православной церкви, профессор Московской духовной академии
Диалог между властью и Церковью идет в рабочем режиме, а его повестка дня определяется именно нами. То есть инициативу проявляет Церковь. Основная же тема обсуждения: преодоление последствий советских репрессий, восстановление общественного статуса Церкви, ее возвращение в те или иные сферы общественной жизни, включая систему образования, военную службу. Обсуждается вопрос и возвращения Церкви отнятой у нее собственности.
Пока именно эти темы РПЦ ставит перед государством. Встречного же пожелания к Церкви подвергать какой-то нравственной оценке те или иные проекты, которые вынашивает само государства, нет.
Церковь не может существовать отдельно от общества. Оценка же ее конкретных шагов, инициатив, мнений по поводу неких общественно важных событий зависит от того, что хочет увидеть сам оценивающий.
Понятие «политика» само по себе бесконечно широко. К ней можно отнести все что угодно. Если же ограничивать политику выборным процессом, то Церковь, конечно, будет стоять от этого в стороне. Если же политика — взаимоотношения каких-то групп людей, то деятельность Церкви, так или иначе, будет с ними пересекаться.
Александр Проханов, писатель, публицист, главный редактор газеты «Завтра»
Сегодня отделение Церкви от государства вовсе не мешает государству оказывать ей преференции, помогать в приобретении земель, возвращать имущество. Государство мощно участвует в жизни Церкви.
РПЦ, становясь все более сильной, входит в мир мирян. Границу между участием ее представителей в политической жизни страны и реакцией на происходящие общественно значимые события никто в самой Церкви устанавливать не будет. Это зависит от целесообразности, устанавливаемой ею же, и наличия у нее возможностей.
Если РПЦ предоставляется возможность играть большую роль в политике, обществе, она эту возможность реализует. Возможности нет — она останавливается. Если вдруг в обществе, политике возникнет вакуум, Церковь немедленно его заполнит. Вплоть до президентских выборов.
И когда представители РПЦ заявляют о том, что они отказываются от участия в политической жизни, выборах, это говорит не об их добровольном решении, а о том, что у них просто нет на это возможности.