Незаконный бизнес депутатов «ЕР». Pussy Riot и оппозиция. За добро с помощью Интернета и кулаков

Незаконный бизнес депутатов «Единой России»

• В высоком качестве (33,96 Мб)
• В низком качестве (33,96 Мб)

Лев Гулько: Здравствуйте. У нас в гостях сегодня гражданский активист Данила Линдэле. Здравствуйте, Данила.

Данила Линдэле: Добрый день.

ЛГ: Как всегда, у нас три части, и первую мы посвятим событиям, которые начались совсем недавно, — это тот компромат, который появился на членов «Единой России» со стороны некоторых членов оппозиции. И вы принимаете в этом непосредственное участие, так?

ДЛ: Скорее, помогаю обрабатывать информацию, чтобы предоставить ее читателю в удобоваримом виде.

ЛГ: Вот какой вопрос меня волнует: появились бы эти сведения, этот компромат, если бы не началось вдруг давление на депутата Гудкова-старшего? Многим это кажется ответной реакцией.

Вторая точка зрения — мы имеем дело с предвыборной борьбой. Некоторые же и вовсе говорят: а зачем все это? Народ-то этим практически не интересуется. Я имею в виду не интернет-сообщество, а тот народ, на который все и рассчитано.

ДЛ: Начали бы топить Гудкова или не начали — информация эта все равно всплыла бы, поскольку цель с зимних митингов стоит одна — это перевыборы. Проведение честных выборов. Но чтобы провести честные выборы, нужно сделать так, чтобы люди за «Единую Россию» не голосовали. Через Алексея Навального мы скоро запустим проект листовок. Вот вы где прописаны? Откуда родом?

ЛГ: В Москве. Западный округ.

ДЛ: Знаете, кто, от какой партии, представляет ваши интересы в Госдуме?

ЛГ: Я вам скажу честно: меня это мало волнует.

ДЛ: Мало волнует, да? Вот смотрите, есть какая-нибудь там Пензенская область. И от их области есть определенный депутат в Госдуме. Но никто не знает, что у него в декларации написано, чем он занимается в Госдуме. Хоть он там с 99-го года сидит, и непонятно чем занимается. Вот мы на Зубицкого публиковали — он с 99-го года выступил два раза на трибуне и внес несколько поправок.

И не важно, был бы Гудков или нет. Мы бы все равно сделали листовки, которые развешаем во всех регионах. Там будет написано: я, такой-то депутат, представляю ваш регион в Государственной думе. Дальше фотография, сведения и декларация о доходах: у меня два миллиарда заработок в год, «Бентли», фирма и так далее.

ЛГ: То есть разжигание такое.

ДЛ: Ну почему, они же этого не скрывают. Это не разжигание, а открытые данные. В декларации они все указаны. Без вранья. Чтобы «Единая Россия» не говорила, что на них клевещут. Хорошо, давайте будем правду говорить. По сути, первый компромат, который появился на единороссов, — это тоже открытые данные. Но как они встрепенулись на все это! Прямо как петухи встали и начали защищаться.

С их стороны это было ошибкой, потому что началось раньше, чем было запланировано. Наезжать на Геннадия Гудкова, когда у самих бревна в глазах, несколько опрометчиво. Если я буду обвинять кого-то в том, что он неправильно что-то делает, то и меня потом могут обвинить.

ЛГ: Конечно. Так мы о том самом народе из Пензенской области, о котором вы говорите. Хорошо, вы опубликуете листовку, вы ее повесите. И что? Конечно, всем завидно.

ДЛ: Нет-нет, это не для зависти.

ЛГ: Мне так кажется, что в первую очередь будет именно зависть: вот сволочь! Два миллиарда и еще там чего-то.

ДЛ: Смотрите, мы приводим средний заработок по региону и приводим сумму, которую зарабатывает в день этот самый депутат. Да, отчасти это разжигание, и возможны определенные проявления зависти. Но в любом случае это то, что никто ни от кого не скрывает. Просто люди смогут узнать правду и сформировать свое мнение.

ЛГ: Тогда им нужна такая же листовка на альтернативный вариант. Вот здесь, к примеру, Гудков, а здесь листовка с данными Навального.

ДЛ: Не вопрос. Но Навальный же не депутат.

ЛГ: Да я просто фамилию назвал. Я подразумеваю человека, который будет претендовать на звание депутата.

ДЛ: Кто у нас партия власти? «Единая Россия». Я на самом деле выступаю за то, чтобы очистить всю Думу от этих жуликов и воров, и это касается не только единороссов. Гудков провинился? Хорошо. Расследуют по закону — до свидания. Провинился Исаев — расследуют, и до свидания. Так у нас в Думе постепенно останется только Роберт Шлегель да Гудков-младший с Пономаревым. Ну и там, например, Алена Аршинова, которая именно за идею, а не за деньги.

ЛГ: Вообще, народ работает за деньги в том числе.

ДЛ: Депутатская зарплата — 2 млн рублей в год. Очень хорошие деньги для России.

ЛГ: Хорошие, конечно. Мне-то кажется, что чем больше будет богатых людей в Государственной думе, тем лучше, потому что такому человеку взятку сложно дать.

ДЛ: Не совсем. Ему же надо свои богатства содержать. У него есть дом — дом надо содержать. Машину надо содержать. Это как криминалитет: ты не можешь выйти из криминального бизнеса просто так. Тебя либо уговорят остаться, либо что-то с тобой потом сделают.

ЛГ: То есть вы считаете, что какая-то эффективность от ваших листовок все-таки будет?

ДЛ: Конечно. Это же в первую очередь идет формирование общественного мнения. Это тот же телевизор, только у нас нет таких ресурсов, как в государстве, поэтому все делается через Интернет, через листовки и так далее.

ЛГ: Хорошо. Предположим, те депутаты, на которых вы публикуете компромат, скажут: да, ребята, извините. Виноваты. Но сейчас все исправим, все быстро исправим. Иными словами, есть ли пределы у компромата? До какого момента он будет выдаваться? До победы?

ДЛ: Грубо говоря, чем больше я заинтересован в очищении власти, тем больше надо компромата. Естественно, такого огромного количества компромата нет, поэтому со временем все может утихнуть. К примеру, «Единая Россия» договорится с Гудковым, что его не будут лишать мандата, и так далее.

Но это же компромат — он лежит у меня на компьютере. Он лежит у других людей на компьютере. И если начнутся какие-то переговоры, то лично я в них не заинтересован. И я могу продолжать это выкладывать, и людям будет так же интересно.

ЛГ: Хорошо. Давайте мы на этом первую часть закончим — такую романтическую, я бы сказал, первую часть. А во второй попробуем рассмотреть тему общественного мнения через процесс над панк-группой Pussy Riot.

Pussy Riot и оппозиция

• В высоком качестве (35,27 Мб)
• В низком качестве (35,27 Мб)

ЛГ: Решение Хамовнического суда по делу группы Pussy Riot вызвало бурную реакцию российской и мировой общественности. Как известно, глас народа — глас Божий. И к этому гласу обратились социологи из фонда «Общественное мнение», чтобы узнать реакцию россиян на приговор трем участницам так называемого панк-молебна в храме Христа Спасителя.

И получается, Данила, любопытная картина: «В отличие от той части народа, которую еще с позапрошлого века принято именовать общественностью, собственно российское общество на приговор отреагировало диаметрально противоположно», — так пишут эксперты.

Смотрите цифры: саму акцию оценили положительно 2 процента опрошенных, 7 процентов отнеслись к ней амбивалентно, а 66 процентов отнеслись к перформансу однозначно отрицательно. Говоря парламентским языком, как пишет автор этой публикации, «против превращения храма одной из российский конфессий в танцплощадку высказывается квалифицированное большинство».

Цифры относительно справедливости вынесенного приговора, на первый взгляд, удивляют. Справедливым приговор считают 53 процента россиян, несправедливым — 27. Дальше вывод: «Кому-то может показаться, что дело о хулиганской выходке в храме Христа Спасителя раскололо наше общество на две заведомо неравные части. А именно — на прогрессивное меньшинство, стоящее за «права человека» и образующее собственно «гражданское общество», и — памятуя определение Юрия Афанасьева — «агрессивно-послушное большинство», которому на эти права и на гражданственность плевать, что называется, с высокой колокольни».

Есть раскол, нет раскола?

ДЛ: Раскол на самом деле есть.

ЛГ: Вот в таких пропорциях и таких процентах?

ДЛ: Думаю, что в таких, а может, даже и побольше. Я тоже отношусь к тем, кто считает, что акция в храме Христа Спасителя была ошибочной и ненужной совершенно, хулиганственной. Но то, что потом делали с девчонками… Причем Надю Толоконникову я знаю лично.

И это меня очень сильно задело, потому что на фоне того, как выпускают на свободу Цеповяза, который скрыл убийство в Кущевской, за какие-то 150 тыс. рублей, девчонок держат полгода в СИЗО, а потом дают два года колонии.

Но почему раскололось общество? В политическом плане правда на стороне оппозиции. И со временем, если бы власть не взялась за какой-либо фактор, то она бы в политическом плане проиграла. Но у нас очень сильная православная вера, и вера намного выше политики.

И Pussy Riot, грубо говоря, сделали власти подарок. Возникла возможность расколоть общество не на тех, кто за власть и кто за оппозицию, а на тех, кто за веру, и тех, кто против. Хотя в той же оппозиции очень много православных людей, которые осуждают Pussy Riot, но в то же время считают приговор излишне жестоким.

По сути, раскол произошел не в политической сфере, а в религиозной. Отсюда и убийства, которые мы сейчас видим, — на сегодня у нас сразу три убийства. В Казани убили мать и дочь и написали «Free Pussy Riot». И в Санкт-Петербурге нашли труп мужчины, на лице у которого была икона. Причем есть же нормальные, адекватные люди с двух сторон, которые стараются это все оценивать. А есть те, кто устраивает провокации, — и со стороны власти, и со стороны оппозиции.

Вот движение «Наши» раньше было в числе оппозиционеров: «нашисты» приходили на оппозиционные акции, провоцировали и так далее. А теперь у нас появились такие же православные активисты. Они срывают спектакль «Театра.doc», срывают футболки с людей и так далее. И появляется такая же секта, которая им противоборствует.

В итоге получается та же политика, только на религиозном уровне. Но религии — это, грубо говоря, святое. Это не власть. И когда люди борются между собой на религиозном уровне, это уже может перерасти в нечто большее, потому что, как мы знаем, 90 процентов войн в мире начинались с каких-то религиозных проблем.

ЛГ: Их использовали как причину. Вообще-то это борьба за власть, конечно.

ДЛ: Ну да, религию использовали как политический инструмент. И вот сейчас именно это и происходит, но, скорее всего, в одностороннем порядке, потому что я не вижу, чтобы кто-то активно продолжал защищать Pussy Riot. Все перевели в законное русло — через суды и так далее.

ЛГ: Вот некоторые эксперты утверждают, что и процесс над Pussy Riot, и само их действо были проведены по задумке властей, чтобы отвлечь народ от насущных проблем. Уже никто не вспоминает про ЖКХ…

ДЛ: Но это глупость, потому что у нас, по-моему, такой гнойник вскрыли, что стало еще намного хуже. То есть у нас теперь в ленте новостей не только убийства, изнасилования и воровство, но и спиливание крестов и убийства на религиозной почве.

ЛГ: Другие эксперты говорят, что все эти страшные убийства и крестоповал — это все провокация власти.

ДЛ: Ну, тут как. Возможно, это провокация со стороны власти. Я вот сделал заявление, что Pussy Riot открестятся от этих последователей и осудят их (как они, собственно, и сделали). И тут же появляется некая «Народная воля», которая заявляет: нет, это сделали мы и мы будем продолжать в том же духе.

Но это может быть и некая третья сила, которая преследует свои интересы. Возможно, секты какие-то вскрылись, которые давно были против православия.

ЛГ: Или просто люди, которые в мутной воде будут ловить свою рыбу.

ДЛ: Вполне возможно. Либо это психически больные люди, которые не могут разобраться в сути акции Pussy Riot и начинают пилить кресты.

ЛГ: Последний вопрос по этой нашей теме. Давайте вернемся к первой нашей части, к эффективности борьбы за власть с тем населением, которое представлено в опросе фонда «Общественное мнение». Очевидно, что большее число сочувствует власти, а не Pussy Riot. Так будет ли какая-то эффективность от вашей борьбы? С таким народом?

ДЛ: Я думаю, если оппозиция как единое целое будет поддерживать Pussy Riot, то будущего у оппозиции нет, потому что народ в большинстве своем этой акцией недоволен. Теперь если и защищать этих девушек, то только в плане законности — чтобы все, что с ними происходило, было только по закону.

ЛГ: Ну да. То есть тут у нас приговор, который, по сути своей, абсурден.

ДЛ: Да. Именно обжаловать приговор и так далее, но уже не обсуждать ни религию, ни где это произошло, а действовать в процессуальном плане.

ЛГ: Хорошо, спасибо. Вторую часть мы заканчиваем, а в третьей поговорим о молодежных движениях, которых появилось сейчас достаточно много, и все они начинают собираться в Интернете, а потом все это организуется и выплескивается на наши с вами улицы. Вот об этом и поговорим.

Молодежные движения за добро с помощью Интернета и кулаков

• В высоком качестве (31,05 Мб)
• В низком качестве (31,05 Мб)

ЛГ: Недавно в одном издании появилась статья — «Робин Гуды с YouTube». Речь в ней идет о всевозможных молодежных бригадах, которые борются за добро с помощью Интернета и кулаков. Тут приводятся разные движения: скажем, движение «Дури.нет», которое борется с наркоторговцами и педофилами. Причем довольно-таки серьезными методами.

Есть еще одно движение. Называется оно «Светлая Русь». Православное молодежное движение, которое борется с нелегальными мигрантами и тоже педофилами. Есть даже борцы с борцами. Есть, как мы знаем, движение «Стопхам», а есть движение, которое борется со «стопхамами», — оно называется «Стоп «Стопхам».

ДЛ: Я таких не видел ни разу.

ЛГ: У них враги — «Стопхам», количество участников — полторы тысячи человек, география — Москва и Санкт-Петербург. И все это возглавляет москвич Алексей Филиппенков. Он рассказал, что выступает не против идеи борьбы с хамством на дорогах, а против методов, которыми пользуются «стопхамовцы».

ДЛ: Ну да, там не всегда хорошие методы.

ЛГ: Именно. Хотя все считают свои методы правильными (они же все борются за добро).

ДЛ: Ну да, у каждого своя правда.

ЛГ: А добро должно быть с кулаками. Вообще, как вы относитесь к таким движениям, которые вырастают сначала в Интернете?

ДЛ: Я отношусь хорошо, потому что считаю, что это на самом деле очень круто…

ЛГ: С одной стороны, хорошо…

ДЛ: На самом деле совсем хорошо, потому что тут же появляются другие люди, которые могут последовать этому примеру, — ведь они видят, что кто-то с чем-то борется. То есть они не сидят дома на месте. Конечно, они могли бы делать это без Интернета, и никто бы о них не узнал. Не было бы последователей, и так далее, и так далее.

ЛГ: Да без Интернета их бы не было.

ДЛ: Они есть и были. Есть люди, которые занимаются какими-то великими делами и не афишируют это.

ЛГ: Так то великие дела. А тут, как я понимаю, люди нарушают закон. Они все про себя говорят: мы действуем вне закона.

ДЛ: Когда в стране не помогают ни закон, ни царь, ни Бог, тогда, естественно, нужно что-то предпринимать — в рамках морального закона, моральной этики.

ЛГ: Так ведь и в случае с Pussy Riot тоже говорят о моральной этике.

ДЛ: Так они же переступили моральные нормы.

ЛГ: А здесь что? Вот люди, которые борются с наркоманами и педофилами, берут в руки оружие, и все заканчивается избиением. Они этого не скрывают — снимают видеоролики. Заменяют собой правосудие.

ДЛ: Ну, смотрите. Вы слышали про этого Кондратьева, которого из тюрьмы выпускают на свободу? Про педофила?

ЛГ: Да.

ДЛ: Представьте, его выпускают, а на следующий день его какие-то люди избивают и выкладывают это на YouTube. Ведь это же откровенная мразь, по сути. Его убивать нельзя — его лучше посадить, потому что убьют его либо в камере, либо на воле. Но появляется вот эта организация, которая показывает остальным педофилам: ребята, смотрите, что с вами может быть.

ЛГ: Это понятно. А как же суд, как же закон? Если вы хотите от власти, чтобы она следовала закону, так сами не нарушайте закон.

ДЛ: Ну а в каком плане они нарушают закон? Те же «стопхамовцы». Что они, по сути, делают? Они портят чужое имущество. Это, естественно, осуждается.

ЛГ: Да, тут такая зыбкая история.

ДЛ: Вот я просто не знаю про ту организацию, которая борется со «стопхамовцами».

ЛГ: «Стоп «Стопхам»?

ДЛ: Да. Вот какие у них методы?

ЛГ: Давайте посмотрим, какие методы. На роль «стопхама» подходит абсолютно любой человек, желающий поиздеваться над водителями. И вот Сергей Каменский, который из Санкт-Петербурга, вступил в группу «Стоп «Стопхам», после того как стал свидетелем одного из рейдов этого движения. В общем-то, они действуют теми же методами: начинают «стопхамовцев» оттеснять.

ДЛ: По сути, у них получается такое противоборство, когда не работает закон. А по закону у них ничего не получается. Просто я сам был активистом «Синих ведерок», например, и я отправил полторы тысячи заявлений на машины — от обычного ВАЗа до «Бентли» какого-нибудь депутата.

ЛГ: Но вы-то действовали по закону: отправляли заявления.

ДЛ: Я действовал по закону, но ни одно заявление не было рассмотрено. Ни по одному не было принято мер. Так что закон в этом плане не работает. Если закон в этом плане не работает, что остается? Остается переступить закон. Если этого не сделать, то ничего не изменится. А так можно какими-то путями заставить закон заработать.

ЛГ: То есть мы делаем какой вывод? Цель оправдывает средства. Нет?

ДЛ: Смотря какие средства. Если средства — избивать и убивать людей, то нет.

ЛГ: И все-таки, значит, цель оправдывает средства?

ДЛ: В принципе, да. Не любые средства, но — да.

ЛГ: И второй вывод. Тогда власть может сказать, что она адекватно ответит, если вы превышаете закон. Она может этим ребятам ответить адекватно.

ДЛ: Вполне может. Но ребята могут предъявить претензии к власти: мы так делаем, потому что закон не работает.

ЛГ: Просто власть всегда сильнее, чем они, поэтому она будет сильнее отвечать.

ДЛ: А как она ответит человеку, который повесил наклейку на чужую машину из-за того, что водитель паркуется как хочет? Да никак, по сути.

ЛГ: Нет, я про тех, кто уже начинает избивать кого-то.

ДЛ: Понимаете, если появляются такие группы, значит, есть какая-то слабость в законе. Слабость власти, которая не справляется с этими проблемами.

ЛГ: А вы не предполагает, что вот эти ребята, которые борются, например, с наркоторговцами, могут ошибиться?

ДЛ: Вот поэтому их надо со временем брать под контроль. Не должно быть таких разрозненных групп людей, которые что-то делают сами. Над ними должен быть контроль, чтобы они со временем начали делать все по закону, чтобы закон работал.

ЛГ: То есть закон выше?

ДЛ: Закон выше, он должен работать. Но сейчас такой переходный этап: от неработающего закона к работающему. Чтобы завести, к примеру, часы, надо покрутить ключик. Вот и эти ребята крутят ключик, чтобы закон со временем работал.

ЛГ: Хорошо. Спасибо вам огромное. Я напомню, что в гостях у нас был гражданский активист Данила Линдэле. Я думаю, это не последняя наша с вами встреча, поэтому говорю вам: до встречи. Всего хорошего.

ДЛ: До встречи.

Материал подготовили: Лев Гулько, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Нина Лебедева, Мария Пономарева, Роман Попков