24 сентября 2011 было объявлено о рокировке в тандеме: что принес этот год Кремлю, стране и обществу

Комментируют Владимир Рыжков, Андрей Пионтковский

Первые заседатели оргкомитета протестных митингов

Первые заседатели оргкомитета протестных митингов
За год, прошедший с того дня, когда Дмитрий Медведев анонсировал возвращение Владимира Путина в Кремль, о подлинных причинах рокировки по-прежнему остается только гадать. Зато ее последствия очевидны: в стране появилось гражданское общество.
24 сентября 2012
Осенью 2011 года, когда стало известно о «come back» Владимира Путина в президентское кресло, общественность — тогда еще не родилось ставшее за год привычным понятие «рассерженные горожане» — впала в апокалиптические настроения. Дескать, всем надеждам пришел конец, и страну ждет долгая глухая реакция. Чиновники, политологи и журналисты наперебой рассуждали о причинах, побудивших Дмитрия Медведева добровольно отказаться от борьбы за пост главы государства. А последствия движений в тандеме рассматривались через призму политики и экономики. Прошел год, и стало ясно, что ошибались все.

 

О мотивации членов тандема при принятии решения о смене должностей доподлинно так ничего и не известно. Однако понятно, что бывшая популярной год назад идея о расколе элит не имеет под собой основы. Так, Алексея Кудрина, который одним из первых выразил сомнение в том, что сможет работать в новой властной конфигурации, продолжают чествовать и награждать, несмотря на его изгнание из правительства и хождения на митинги. А Аркадий Дворкович, сокрушавшийся в «Твиттере» о переменах: «Да уж, нет поводов для радости», — благополучно трудится в Белом доме в ранге заместителя председателя правительства.

Нетрудно представить, что было бы, случись рокировка сейчас, буквально в минувшие выходные. Новые группы в «Фейсбуке» с объяснением, где и во сколько все собираются, десятки тысяч вышедших на Болотную или Триумфальную, массовые задержания за несанкционированные акции, море твитов из автозаков, избитые журналисты, снимавшие протест, Навальный и Яшин в спецприемнике на Севастопольском проспекте, там же голодающий Удальцов. Депутаты от «Справедливой России» и КПРФ, требующие расследовать слишком жесткие действия полиции… В общем, картина ясна и уже привычна.

А теперь давайте вспомним, что было 12 месяцев назад: Евгения Чирикова пошла собирать грибы, пресса судорожно брала комментарии у ничего не понимающих политтехнологов, Рунет полный пессимизма и настроений типа «Пора валить». Короче, одни лишь слова, слова, слова…

Некорректно было бы говорить, что российское гражданское общество 24 сентября празднует день рождения. Скорее, так: это день, когда разрозненные и, чего уж греха таить, пассивные «несогласные» сформулировали для себя, чем же они, собственно, недовольны. «Нас не спросили», «Власть передают по наследству, как в средневековье» стремительно переформатировалось в «Это наш город» с его Болотной, «маршами миллионов» и «абаями», «астраханскими десантами» и движением наблюдателей — то есть всем тем, что позволяет употреблять понятие «гражданское общество», еще год назад фантастическое.

Декабрьское голосование на выборах в Думу и связанные с его результатами протесты зародились не во время процедуры подсчета голосов, а именно после исторического съезда «Единой России», делегаты которого со слезами радости на глазах приветствовали предложение Дмитрия Анатольевича о добровольной сдаче позиций Владимиру Владимировичу.

Все уже забыли, но в сентябре 2011-го потеря «ЕдРом» конституционного большинства в нижней палате парламента казалась чем-то нереальным. «Особая буква», например, тогда писала: «Весьма интересна путинская операция по перекладыванию на Медведева ноши думской предвыборной кампании «Единой России». Для всех очевидно, что единороссам, несмотря на все чуровские приписки и колоссальный административный ресурс, не удалось бы повторить успех четырехлетней давности с аннексией большей части парламентских кресел. Сегодняшнее снижение рейтингов партии власти до 53—54 процентов ставит под большое сомнение возможность сохранения «Единой Россией» конституционного большинства в нижней палате парламента».

Но где оказались все наши рассуждения 4 декабря? Точно не в Москве и Санкт-Петербурге, где путем героических стараний ведомства Владимира Чурова партии власти волшебным образом удалось наскрести половину голосов избирателей.

Конечно, в режиме «если» жить невозможно, но что было б, если бы тандем объявил о рокировке после выборов в Думу? Скорее всего, не было бы тысяч наблюдателей, которые своими разоблачениями способствовали уверенности «болотных» в своей правоте. Вероятно, стране еще долго пришлось бы искать повод для массовых протестов. И уж точно, что многие из нынешних «рассерженных горожан» еще лелеяли бы иллюзии о либерализме Дмитрия Медведева, для которого «свобода лучше, чем несвобода» исключительно в рамках Белого дома и Кремля. И не ждали бы мы сейчас 14 октября и губернаторских выборов, не спорили бы, за кого голосовать в Координационный совет оппозиции.

Так что спасибо вам большое, Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич! Вы-то, конечно, хотели как лучше для себя, а получилось-то для нас! И, слава богу, что не как обычно. Для вас ничего не изменилось: один правит, другой — занимается неизвестно чем. А мы стали другими и пишем, например, об этом :-)

 

Владимир Рыжков, политик, сопредседатель «РПР-ПАРНАС»

Я совершенно убежден в том, что 24 сентября 2011 года — переломная дата. В тот день Владимир Путин порвал контракт между собой и гражданским обществом, существовавший к тому моменту уже 11 лет. Порвал, бросил на пол и растоптал грязными подошвами. Суть этого соглашения была в том, что общество признавало: да, власть у нас авторитарная, но более-менее соблюдающая Конституцию, законы, более-менее развивающая страну, проводящая реформы.

Ровно год назад стало ясно, что истинной целью Путина является не Россия, а власть сама по себе. И циничная рокировка вызвала взрыв возмущения, прежде всего, в городских образованных слоях общества, став стартовым механизмом для роста протеста.

На этот горящий костер бочку керосина вылили декабрьские парламентские выборы. Эти настроения сошлись в одной точке на Болотной площади и проспекте Сахарова. И их рост продолжается до сих пор.

Фактически Путин разошелся с граждански активными людьми страны, а таких до 20 млн человек. Эта пропасть углублялась весь прошлый год и продолжает усугубляться по сей день. Способствует данному процессу все: и дело Pussy Riot, и нахождение в тюрьме Ходорковского, Лебедева, и новые законы о полномочиях ФСБ, о клевете и правилах проведения митингов. Общество все больше самоорганизовывается, требуя перемен. Власть же все сильнее закручивает гайки в белорусском духе.

Главный результат прошедших месяцев — колоссальное противостояние между властью и обществом и внутри самого общества. Противостояние между традиционалистами, ориентирующимися на Путина, на вертикаль власти, и свободными образованными слоями, выступающими за новые политические и экономические системы.

Есть ощущения, что и люди в элитах понимают всю катастрофичность взятого курса на закрытие страны, на новый железный занавес, преследование инакомыслящих. Те из них, кто думает подобным образом, кто посмелее, открыто об этом говорят. Два дня назад в Барнауле мы с Алексеем Кудриным проводили совместное заседание местной общественности и Комитета гражданских инициатив. И Кудрин четко говорил о том, что та политическая система, которая существует в России, является препятствием на пути развития страны. Данный тезис разделяют в элитах многие, можно говорить, что и в них раскол, пусть и неявный, происходит и углубляется.

Следующий год усугубит как политический, так и экономический кризис страны. Деньги из России продолжают «бежать», а по данным опроса, каждый третий житель РФ мечтает ее покинуть. Это просто национальная катастрофа. Если каждый третий мечтает уехать, значит, в государство чрезвычайно неблагополучно, налицо глубочайший социальный кризис.

Андрей Пионтковский, политолог

Для меня не было ничего неожиданного в событиях 24 сентября 2011 года. Накануне озвучивания решения о рокировке у кого-то существовали иллюзии относительно возможного президентства Дмитрия Медведева. ИНСОР писал бесконечные статьи на тему «Медведев — наш президент». Звучали призывы к общественности его поддержать. Но на съезде «ЕР» он показал себя полным ничтожеством. Я тогда написал, что происходящее было хуже, чем садомия, но политическая ошибка с точки зрения режима в целом.

Психологически это послужило толчком к отчуждению общества от власти, и первый же повод выразить свое глубочайшее разочарование, чувство оскорбления был использован гражданами — Болотная и проспект Сахарова.

С личной точки зрения Владимира Путина в данном решении была своя железная логика. Он понимает, что отказ от власти означает быструю потерю своего состояния, оцениваемого экспертами в десятки миллиардов долларов, и свободы. Никогда Путин на это не пойдет.

Сейчас, через год, мы наблюдаем заключительную стадию того «обмена». Многие инсайдеры во власти говорили, что решение назначить Медведева премьером было спонтанным. Путин собирался отправить тогдашнего президента подальше — в Конституционный суд, к примеру. Известны обстоятельства той драматической ночи с 23 на 24 сентября, когда в резиденции Владимира Владимировича Дмитрий Анатольевич чуть ли не на коленях выпросил пост председателя правительства. Произошло это неожиданно для многих, поэтому абсолютно системный человек Алексей Кудрин так бешено среагировал.

Шаг «Медведев — премьер» для президента был вынужденным. И сегодня очевидно, что он им тяготится. Медведев получает унизительные щелчки по носу. Это и фильм, обвиняющий его в ошибках войны 2008 года с Грузией, и замечания Путина по бюджету. Ясно, что уход бывшего главы государства с его нынешнего поста — вопрос если не недель, то месяцев. Каких-то серьезных кадровых решений эксперты ожидают после другого юбилея — 60-летия Путина 7 октября. Тогда мы увидим завершение этой трагикомедии, называемой «тандемом».

Я сейчас в Сочи, здесь проходил какой-то форум, на который приезжал и Дмитрий Медведев. Все в ходе мероприятия шло с проблемами, организация была плохая, не работали даже кондиционеры и Интернет. Иностранцы были возмущены. И когда премьер попытался устроить взбучку мэру города, совершенно ничтожному такому должностному лицу в масштабах государства, тот ему дерзко отвечал, не извиняясь, а, как некоторые оценили подобное поведение, демонстративно издеваясь. Такой вот показатель авторитета Медведева.

 

Материал подготовили: Мария Пономарева, Александр Газов