Закон «О полиции». Российско-японский конфликт из-за Курильских островов. Патриотическое кино

Георгий САТАРОВ,

президент фонда «ИНДЕМ»

В ДОМЕ БЕЗ ФУНДАМЕНТА НЕ БУДЕТ РАБОТАТЬ И КАНАЛИЗАЦИЯ

В ДОМЕ БЕЗ ФУНДАМЕНТА НЕ БУДЕТ РАБОТАТЬ И КАНАЛИЗАЦИЯ
Еженедельная передача «RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА». Ведущие: Лев Гулько («Эхо Москвы») и Александр Газов («Особая буква»).
10 ноября 2010
После обсуждения в Интернете из законопроекта «О полиции» были убраны наиболее одиозные положения. В том числе выходившая за пределы не только права, но и здравого смысла статья, постулировавшая законность любого действия сотрудника внутренних органов. Однако базовая проблема осталась. Вопреки утверждениям Дмитрия Медведева, закон «О полиции» не может быть каркасом реформы правоохранительной системы. Возведение нового здания безопасности граждан должно начинаться с фундамента, а для этого необходимо комплексное реформирование всей системы государственных институтов.

Закон «О полиции»: фундаментальная реформа МВД или ее имитация?

Закон «О полиции»: фундаментальная реформа МВД или ее имитация?

Лев Гулько: Закон «О полиции», как пишет российская пресса, «получил исправительный срок». Рассмотреть президентский законопроект «О полиции» в первом чтении Госдума Российской Федерации собирается в начале декабря, чтобы к концу января принять его в окончательном виде. Депутаты считают, что двух месяцев будет достаточно для того, чтобы «хорошо поработать над законопроектом». По словам первого зампреда Комитета по безопасности Михаила Гришанкова, второе чтение может быть уже в январе, третье, соответственно, — в конце января. Задержек с принятием закона быть не должно. Президент озвучил, что это каркас реформы и он рассчитывает на конструктивное обсуждение в Думе. В то же время Гришанков не исключил, что «если будет принято решение продлить, он может вступить в силу не 1 марта, а 1 июля». Член Комиссии Общественной палаты по реформированию правоохранительной системы Александр Брод считает, что «никто в принципе не хочет жить с таким ведомством, которое представляет угрозу для безопасности граждан». Депутаты, даже «единороссы», заинтересованы в поправках. Поэтому все активно работают над законопроектом «О полиции».

Александр Газов: Совершенно непонятная история происходит с законопроектом «О полиции». Если это каркас реформы, то в этом каркасе нет самого главного. Некоей вертикали, которую у нас, казалось бы, везде выстраивают. Эксперты отмечают, что в законе «О полиции» не прописана структура МВД, не отрегулирован вопрос о роли регионов в управлении милицией. Более того, нет ответственности милиции, теперь уже — в новом формате — полиции, перед парламентом. Непонятно, кому будет подчиняться эта структура, в чьих интересах она будет работать и что с ней будет дальше.

Георгий Сатаров: Абсолютно верно. Это, в общем, главная проблема: строительство нового здания безопасности граждан, если говорить о базовых функциях МВД, начинается с канализации, а не с фундамента, стен и так далее. Если посмотреть на исходный текст закона о полиции, то там даже не рискнули ввести понятие «Министерство внутренних дел». Там есть понятие «ведомство, занимающееся...».

ЛГ: ...Неизвестно чем.

ГС: Абсолютно неизвестно. Зато известно, что будет представлять собой часть этого ведомства. Понятно, что не устранена базовая проблема, а именно — проблема вертикали. То есть слова — медведевские слова — о том, что этот закон образует каркас, абсолютно смешны. С таким же успехом листочек на дереве можно назвать каркасом, забыв о стволе. Если говорить о наиболее патологических проблемах исходного текста, который был передан на всенародное обсуждение...

АГ: Как бы всенародное обсуждение.

ЛГ: Почему как бы?

ГС: В Интернете обсуждение шло на самых разных площадках. И не только в Москве. Я вчера беседовал с коллегами из академических кругов, которые в Питере этим занимались. И участвовали во внесении поправок. То есть обсуждение было реальным, и надо сказать, что оно принесло свои плоды.

АГ: Говорят, очень мало.

ГС: Нет, это не так. Очень сильно поменялся текст. В нем стало меньше заведомых опасностей. Например, 32-я статья, которая вводила презумпцию законности любого действия полицейского. Это не просто за пределами права, но и за пределами здравого смысла. Были и другие вещи — может быть, менее масштабные по вредоносности, но и они убраны. Безусловно, остались традиционные дефекты нашего законодательства, когда идет закрытый перечень полномочий, а сзади добавляется «и др.». Понятно? Эти базовые дефекты остались. Но все равно главное то, с чего мы начали. Непонятно, куда встраивается эта система.

ЛГ: Эксперты — во всяком случае, многие из тех, с которыми я разговаривал, — считают, что должна быть вертикаль. То есть все эти ведомства, которые мы не знаем, как назвать, вся полиция должны подчиняться центру. И от центра должно идти все, в том числе и финансирование. Потому что у регионов не будет денег, у регионов не будет еще чего-то.

ГС: Это типичный аргумент людей, не понимающих, что такое трансформация института. Они всегда мыслят институт, орган власти как нечто замкнутое в себе. А так в природе не бывает. Расскажу одну забавную историю. Меня как-то пригласили в Сергиев Посад (там у них есть свое кабельное телевидение), пригласили просто приехать и побеседовать с телезрителями. Я туда приехал. И там меня ждет какой-то молодой человек (ну, относительно молодой — моего возраста), вполне себе нормальный человек в штатском, который представляется местным депутатом и говорит, что он бывший мент. Мы начинаем с ним разговаривать, и выясняется, что он пришел поделиться своими соображениями о реформе МВД. Его предложение выглядело очень просто. Нужно создать шерифскую службу, которая будет контролироваться местным выборным органом власти, населением и так далее. Его логика абсолютно правильна и естественна. Милиция будет работать на граждан только тогда, когда она будет от них зависеть. Вот мнение рядового милиционера районного уровня. Но мы с ним начали беседовать дальше, и я стал ему задавать вопросы в таком, так сказать, греческом духе. И постепенно он сам пришел к тому, что решение этой проблемы не может быть замкнутым. Возьмем, например, базовую проблему: у муниципалитетов не хватает денег для того, чтобы финансировать полицию. Конечно, не хватает. А вы посмотрите на налоговую систему. Она как бы перевернута. Основные деньги наверху, дальше идет региональный уровень, и крохотные остатки — муниципалитетам. Переверните пирамиду — и все. Реформируйте налоговую систему. И там, естественно, есть и другие сопряжения. На самом деле реформа системы внутренней безопасности государства — это не замкнутая проблема. То есть надо шире мыслить.

ЛГ: Заканчивая разговор на эту тему, задам еще один вопрос. Новый закон о полиции, милиции, МВД — он тянет за собой и другие проблемы?

ГС: Конечно.

ЛГ: И они должны будут решаться.

ГС: Если мы хотим сделать по уму, то это комплекс, который выходит за пределы проблем безопасности.

Конфликт между Россией и Японией по поводу Курил

Конфликт между Россией и Японией по поводу Курил

ЛГ: Соединенные Штаты Америки поддержали Министерство иностранных дел Японии и правительство Японии во главе с Наото Каном в споре за Курильские острова с Россией. Сейчас о последних событиях (о них сообщают, кстати, японские СМИ). «Мы обеспокоены спором между Россией и Японией по поводу Курильских островов. Мы поддерживаем позицию Японии в отношении северных территорий», — это слова пресс-секретаря Госдепартамента Ф.Кроули, приводимые японскими СМИ. Господин Кроули указал, что в течение многих лет США поддерживали обе стороны в мирном разрешении спора о Курильских островах. Заявление Кроули последовало сразу после визита президента России на южнокурильский остров Кунашир. Как сообщает наше Министерство иностранных дел, президент, возможно, посетит и другие острова. Вообще, какая-то странная, как мне кажется, история. Это же наша территория. Завоеванная в войне.

ГС: В боях.

ЛГ: Да, в боях. Японцы забыли, кого они поддерживали и как они проиграли. И что теперь?

АГ: Наш постоянный автор Антон Орех, являющийся патриотом в этом вопросе и считающий, что Курилы — наша территория, задается вопросом: зачем все это понадобилось? 65 лет ни один лидер российского государства не появлялся на Курилах, не провоцировал японского соседа. И тут ни с того ни с сего Медведев отправляется с таким визитом, да еще говорит, что, наверное, вновь туда вернется. Вот хотелось бы и вам этот вопрос задать (я пока не буду говорить, как на него Орех отвечает). Зачем?

ГС: Две гипотезы. Первая — это непрофессионализм, потому что проблема известна. Проблема существует. Если у президента есть такая настоятельная необходимость посетить самый мелкий и незначительный из этих четырех спорных островов, причем расположенный ближе всего к Японии, то можно было бы сделать это деликатно, проведя консультации с японцами. Объяснив эту необходимость. Понятно, что никакой практической причины не было. Вторая гипотеза — это издержки избирательной кампании, которая уже началась.

АГ: Вот и Орех так думает. Для внутреннего пользования.

ГС: Конечно, для внутреннего пользования. На самом деле я подозреваю, что и такая жесткая реакция японцев — тоже для внутреннего пользования. И подозреваю, что через несколько месяцев это забудут и все вернется на круги своя — вместе с послом и с проблемой.

ЛГ: Посол, кстати, ездил консультироваться по вопросам японско-китайских отношений, как теперь говорят.

ГС: Это не важно. Зато для внутреннего потребления это можно рассматривать как угодно.

ЛГ: А американцы-то что? «Мы поддерживаем Японию...»

ГС: С американцами все понятно. Они технично использовали нашу промашку. И больше ничего. Потому что проблема треугольника «Япония, Россия и США» — это проблема постоянная. И одно время наши довольно грамотно играли в этом треугольнике на существующих противоречиях между Японией и США. А сейчас они непонятно ради чего — допустим, ради избирательной кампании — себя этой возможности на какое-то время лишили и дали козыри американцам. Выиграли только американцы — во взаимоотношениях в этом треугольнике.

ЛГ: Там есть еще и Китай.

ГС: Там четырехугольник. Сейчас я говорю о взаимоотношениях в треугольнике.

ЛГ: А может быть, Китай каким-то образом попросил президента? Ты, мол, давай с одной стороны, мы с другой…

АГ: Мы ваш газ берем…

ЛГ: Нет ли у вас на этот счет каких-либо мыслей?

ГС: Мы берем ваш газ — это не очень большое одолжение. Потому что им нужен этот газ.

ЛГ: Китай там с какой стороны?

ГС: Не знаю. Это уже предположения. Мы же сейчас интерпретируем то, что стало общественным фактом. И черт его знает, что там с Китаем. С точки зрения хотя бы среднесрочной политики это шаг не очень ловкий.

АГ: А если взглянуть на ситуацию в долгосрочной перспективе, то Япония обиделась. Мы там проявили себя каким-то образом, все вроде бы остались при своих. Но Япония продолжает инвестиции в этот регион, продолжает дотации. Вот СМИ обращают внимание на то, что ничего не изменилось. Медведев высказался о том, что надо развивать регионы. А регионы по-настоящему развивают японцы. Не добьются ли они своего рано или поздно? Просто купят в конце концов.

ГС: За хорошую цену почему бы не продать два маленьких острова? Я почему говорю о двух? Потому что это подписано в 1958 году при Хрущеве. Тогда вроде бы достигли такой договоренности: мы отдаем вам два острова и заключаем мирный договор. Но тогда наши эту возможность не использовали, и сейчас японцы не смотрят на такую перспективу как на решение проблемы. Им теперь подавай четыре. А с четырьмя сложнее. Четыре острова — уже посолиднее и посерьезнее.

В России снимаются фильмы о национальном величии страны

В России снимаются фильмы о национальном величии страны

ЛГ: «В России все чаще снимаются дорогостоящие фильмы на историческую тематику, цель которых — подчеркнуть национальное величие», — пишет швейцарское издание Neue Zuercher Zeitung. «Большие надежды на свою самую дорогую за всю историю отечественного кинематографа картину, представленную на последнем кинофестивале в Каннах, возлагал не только ее режиссер Никита Михалков, но и власть», — утверждает автор публикации Ульрих М. Шмид. Но «то, что критики именитого режиссера расценили как апологию сталинизму, стоит понимать в более широком контексте. В своих исторических картинах Михалков пытается объяснить истоки русской трагедии». Так, в «Севильском цирюльнике» отчетливо прорисовываются упреки в адрес Запада, а в «Утомленных солнцем—2» Россию в бездну толкает переплетение коричневой и красной диктатуры. «При этом Михалков творит в рамках официальной идеологии, — пишет автор. — Владимир Путин хочет не возврата к Советскому Союзу, а национально-религиозного ренессанса России». В статье упоминаются и «Стиляги», в которых автор видит своего рода прославление советской эпохи, и блокбастер «1612», где агрессоры с Запада представляются лжецами, мошенниками и даже убийцами детей. Фильм о событиях Смутного времени воспринимается им как аллегория недавнего прошлого: как Романовы некогда одолели чужаков, так и Путин справился с хаосом эпохи Ельцина. И так далее, и так далее.

АГ: А про русского медведя, оскалившего свои зубы, там ничего нет в статье? Не хватает кагэбэшного режима.

ГС: И пьяницы, валяющиеся под…

АГ: И все это на фоне страшных морозов. Заваленных снегом городов.

ЛГ: Тем не менее у нас же действительно снимаются такие фильмы. И города у нас действительно завалены снегом. Никуда не денешься. Хотят ли они это понять, понимают ли эти ребята?

АГ: И я вопрос хочу задать. Мы сами понимаем, что мы прославляем, как мы прославляем и для чего мы прославляем? Это в свете праздника.

ЛГ: Прошедшего.

АГ: Да, прошедшего Дня народного единства.

ГС: Я забыл даже, как-то не заметил. Ну да Бог с ним. Я начну со «Стиляг». Мне очень нравится этот фильм. И единственное, что прославляет этот фильм, — это самость человека. Его свободу, его независимость, его достоинство.

АГ: Индивидуальность…

ГС: Индивидуальность. Это абсолютно прозападный фильм. Абсолютно либералистский фильм. И чтобы не увидеть этого, нужно быть полным слепцом. Какая там апологетика сталинизма!

ЛГ: Ностальгия…

ГС: Нет там ничего.

ЛГ: Там есть ностальгия по шестидесятым. По стилю, может быть.

АГ: Музыке, звуку...

ЛГ: Вообще, шестидесятые — это стиль. Что там говорить.

ГС: Да нет.

ЛГ: Стиляги в смысле стиля.

ГС: Да не было там никакого…

ЛГ: В общемировом...

ГС: А в общемировом, да.

ЛГ: В масштабе мировом шестидесятые — это стиль. От этого никуда не денешься.

ГС: Но там идея… Нет там стиляг. Помните слова: «Видишь, в чем я? Вот так там ходят»? Нет там стиляг. Это было даже не подражание стилю. Это на самом деле была форма протеста. Выдуманная. Она существует везде. Она молодежи полностью присуща. И там нет никакого замыкания на эту эпоху. Наоборот, финальная сцена фильма — это смыкание. И это смыкание именно молодежи. Это очень важно. Вы должны идти вперед. Вы должны разрывать рутину и так далее. Вот смысл последних кадров. Так что это — абсолютная слепота. Но если говорить об оценках в целом, то в них, как мне кажется, доля справедливости есть. Потому что очень приятно брать деньги у государства на съемки фильмов. Это общеизвестно. Тем более что всегда можно договориться (известными методами) о безразмерности бюджета. А для того чтобы доить бюджет, надо соответствовать линии. И это видно абсолютно отчетливо. Это видно, даже когда речь не идет о бюджете. Хочется соответствовать. Потому что важно, чтобы государственные каналы приняли твой фильм или сериал.

ЛГ: А национально-религиозный ренессанс России? Как вы считаете?

ГС: Нет, это не совсем точно. Но если говорить о подавляющем большинстве телевизионных сериалов, то это, безусловно, прославление силовых органов.

ЛГ: Точно?

ГС: Абсолютно точно. Легко посчитать. Главные герои — это все силовые органы, начиная с ФСБ и МВД. Сейчас пошли, как их называют, судебные приставы. Все эти силовые структуры по нескольку раз на день должны быть отмечены и прославлены в сериалах.

АГ: Если раньше их сотрудников показывали бедными, как, например, в сериале «Менты», то теперь они благообразного вида. Курят дорогие сигареты, ездят на дорогих машинах. В кино.

ГС: Принципиально поменялись служебные интерьеры. Вот это видно абсолютно отчетливо.

ЛГ: Подождите. А что делают американцы практически во всех своих фильмах про полицию, судебных приставов? Это же на самом деле тоже реклама.

ГС: Нет. Вообще, у американцев очень интересная история. Потому что многочисленные полицейские фильмы там участвовали в колоссальной революции, которая стала происходить начиная с 60-х годов. Я имею в виду отношение белого населения Америки к чернокожим.

ЛГ: …Братьям своим.

ГС: Чернокожим братьям своим.

АГ: Напарник всегда черный.

ГС: Один ирландец, другой либо негр, либо латинос. Ирландец тоже не случайно. Это старая история. Ирландцы тоже были меньшинством, и меньшинством угнетаемым.

ЛГ: Общая цель, как мне кажется, и у американцев, и у наших: закон должен победить. Добро побеждает зло. У американцев, во всяком случае.

ГС: Вот это очень интересный момент. Главная линия американского кино — это место, где побеждает закон.

ЛГ: Да.

ГС: В американском фильме кульминация — это суд.

ЛГ: Как правило.

АГ: А в нашем?

ГС: В нашем — и то в редчайших случаях — это поимка преступника.

АГ: Или его ликвидация.

ГС: Или его ликвидация. Не суд. Суд — это несущественно. Раз поймали… Зря у нас не сажают. Это известно. Вот где у нас кульминация. Поимка преступника. А у американцев суд.

АГ: Любопытный момент. Еще замечал, что в наших фильмах представитель силовых структур очень часто сталкивается с проблемами законности. Регулярно. Тут не хватает доказательств, здесь его не зацепить. И он, преодолевая эти дикие препятствия, находит способ, как наказать преступника. Пусть не по закону, но он — хороший человек. Не обращали внимания?

ГС: А это связано с тем, о чем я говорил выше. Конечно, в американских фильмах тоже есть стандартный сюжет. Это, условно говоря, внесудебные расправы. Одинокий герой. Суд отпускает. Потом ясно, что… Но герои этих фильмов, это тоже значимая линия, процентов на восемьдесят — нехорошие ребята.

ЛГ: А есть хорошие?

ГС: Есть и хорошие.

АГ: Для контраста.

ГС: Для контраста. Но все-таки две основные воспитательные линии их кино — это, конечно, десегрегация и суд.

ЛГ: А у нас какие должны быть воспитательные линии?

ГС: Я считаю, что суд.

ЛГ: Суд?

ГС: Если мы не начнем устами мастеров искусств говорить о нем, что он хороший, ему труднее будет стать хорошим.