Закон «О полиции». Российско-японский конфликт из-за Курильских островов. Патриотическое кино

Закон «О полиции»: фундаментальная реформа МВД или ее имитация?

• В высоком качестве (33,72 Мб)
• В низком качестве (16,12 Мб)

Лев Гулько: Закон «О полиции», как пишет российская пресса, «получил исправительный срок». Рассмотреть президентский законопроект «О полиции» в первом чтении Госдума Российской Федерации собирается в начале декабря, чтобы к концу января принять его в окончательном виде. Депутаты считают, что двух месяцев будет достаточно для того, чтобы «хорошо поработать над законопроектом». По словам первого зампреда Комитета по безопасности Михаила Гришанкова, второе чтение может быть уже в январе, третье, соответственно, — в конце января. Задержек с принятием закона быть не должно. Президент озвучил, что это каркас реформы и он рассчитывает на конструктивное обсуждение в Думе. В то же время Гришанков не исключил, что «если будет принято решение продлить, он может вступить в силу не 1 марта, а 1 июля». Член Комиссии Общественной палаты по реформированию правоохранительной системы Александр Брод считает, что «никто в принципе не хочет жить с таким ведомством, которое представляет угрозу для безопасности граждан». Депутаты, даже «единороссы», заинтересованы в поправках. Поэтому все активно работают над законопроектом «О полиции».

Александр Газов: Совершенно непонятная история происходит с законопроектом «О полиции». Если это каркас реформы, то в этом каркасе нет самого главного. Некоей вертикали, которую у нас, казалось бы, везде выстраивают. Эксперты отмечают, что в законе «О полиции» не прописана структура МВД, не отрегулирован вопрос о роли регионов в управлении милицией. Более того, нет ответственности милиции, теперь уже — в новом формате — полиции, перед парламентом. Непонятно, кому будет подчиняться эта структура, в чьих интересах она будет работать и что с ней будет дальше.

Георгий Сатаров: Абсолютно верно. Это, в общем, главная проблема: строительство нового здания безопасности граждан, если говорить о базовых функциях МВД, начинается с канализации, а не с фундамента, стен и так далее. Если посмотреть на исходный текст закона о полиции, то там даже не рискнули ввести понятие «Министерство внутренних дел». Там есть понятие «ведомство, занимающееся...».

ЛГ: ...Неизвестно чем.

ГС: Абсолютно неизвестно. Зато известно, что будет представлять собой часть этого ведомства. Понятно, что не устранена базовая проблема, а именно — проблема вертикали. То есть слова — медведевские слова — о том, что этот закон образует каркас, абсолютно смешны. С таким же успехом листочек на дереве можно назвать каркасом, забыв о стволе. Если говорить о наиболее патологических проблемах исходного текста, который был передан на всенародное обсуждение...

АГ: Как бы всенародное обсуждение.

ЛГ: Почему как бы?

ГС: В Интернете обсуждение шло на самых разных площадках. И не только в Москве. Я вчера беседовал с коллегами из академических кругов, которые в Питере этим занимались. И участвовали во внесении поправок. То есть обсуждение было реальным, и надо сказать, что оно принесло свои плоды.

АГ: Говорят, очень мало.

ГС: Нет, это не так. Очень сильно поменялся текст. В нем стало меньше заведомых опасностей. Например, 32-я статья, которая вводила презумпцию законности любого действия полицейского. Это не просто за пределами права, но и за пределами здравого смысла. Были и другие вещи — может быть, менее масштабные по вредоносности, но и они убраны. Безусловно, остались традиционные дефекты нашего законодательства, когда идет закрытый перечень полномочий, а сзади добавляется «и др.». Понятно? Эти базовые дефекты остались. Но все равно главное то, с чего мы начали. Непонятно, куда встраивается эта система.

ЛГ: Эксперты — во всяком случае, многие из тех, с которыми я разговаривал, — считают, что должна быть вертикаль. То есть все эти ведомства, которые мы не знаем, как назвать, вся полиция должны подчиняться центру. И от центра должно идти все, в том числе и финансирование. Потому что у регионов не будет денег, у регионов не будет еще чего-то.

ГС: Это типичный аргумент людей, не понимающих, что такое трансформация института. Они всегда мыслят институт, орган власти как нечто замкнутое в себе. А так в природе не бывает. Расскажу одну забавную историю. Меня как-то пригласили в Сергиев Посад (там у них есть свое кабельное телевидение), пригласили просто приехать и побеседовать с телезрителями. Я туда приехал. И там меня ждет какой-то молодой человек (ну, относительно молодой — моего возраста), вполне себе нормальный человек в штатском, который представляется местным депутатом и говорит, что он бывший мент. Мы начинаем с ним разговаривать, и выясняется, что он пришел поделиться своими соображениями о реформе МВД. Его предложение выглядело очень просто. Нужно создать шерифскую службу, которая будет контролироваться местным выборным органом власти, населением и так далее. Его логика абсолютно правильна и естественна. Милиция будет работать на граждан только тогда, когда она будет от них зависеть. Вот мнение рядового милиционера районного уровня. Но мы с ним начали беседовать дальше, и я стал ему задавать вопросы в таком, так сказать, греческом духе. И постепенно он сам пришел к тому, что решение этой проблемы не может быть замкнутым. Возьмем, например, базовую проблему: у муниципалитетов не хватает денег для того, чтобы финансировать полицию. Конечно, не хватает. А вы посмотрите на налоговую систему. Она как бы перевернута. Основные деньги наверху, дальше идет региональный уровень, и крохотные остатки — муниципалитетам. Переверните пирамиду — и все. Реформируйте налоговую систему. И там, естественно, есть и другие сопряжения. На самом деле реформа системы внутренней безопасности государства — это не замкнутая проблема. То есть надо шире мыслить.

ЛГ: Заканчивая разговор на эту тему, задам еще один вопрос. Новый закон о полиции, милиции, МВД — он тянет за собой и другие проблемы?

ГС: Конечно.

ЛГ: И они должны будут решаться.

ГС: Если мы хотим сделать по уму, то это комплекс, который выходит за пределы проблем безопасности.

Конфликт между Россией и Японией по поводу Курил

• В высоком качестве (24,51 Мб)
• В низком качестве (11,67 Мб)

ЛГ: Соединенные Штаты Америки поддержали Министерство иностранных дел Японии и правительство Японии во главе с Наото Каном в споре за Курильские острова с Россией. Сейчас о последних событиях (о них сообщают, кстати, японские СМИ). «Мы обеспокоены спором между Россией и Японией по поводу Курильских островов. Мы поддерживаем позицию Японии в отношении северных территорий», — это слова пресс-секретаря Госдепартамента Ф.Кроули, приводимые японскими СМИ. Господин Кроули указал, что в течение многих лет США поддерживали обе стороны в мирном разрешении спора о Курильских островах. Заявление Кроули последовало сразу после визита президента России на южнокурильский остров Кунашир. Как сообщает наше Министерство иностранных дел, президент, возможно, посетит и другие острова. Вообще, какая-то странная, как мне кажется, история. Это же наша территория. Завоеванная в войне.

ГС: В боях.

ЛГ: Да, в боях. Японцы забыли, кого они поддерживали и как они проиграли. И что теперь?

АГ: Наш постоянный автор Антон Орех, являющийся патриотом в этом вопросе и считающий, что Курилы — наша территория, задается вопросом: зачем все это понадобилось? 65 лет ни один лидер российского государства не появлялся на Курилах, не провоцировал японского соседа. И тут ни с того ни с сего Медведев отправляется с таким визитом, да еще говорит, что, наверное, вновь туда вернется. Вот хотелось бы и вам этот вопрос задать (я пока не буду говорить, как на него Орех отвечает). Зачем?

ГС: Две гипотезы. Первая — это непрофессионализм, потому что проблема известна. Проблема существует. Если у президента есть такая настоятельная необходимость посетить самый мелкий и незначительный из этих четырех спорных островов, причем расположенный ближе всего к Японии, то можно было бы сделать это деликатно, проведя консультации с японцами. Объяснив эту необходимость. Понятно, что никакой практической причины не было. Вторая гипотеза — это издержки избирательной кампании, которая уже началась.

АГ: Вот и Орех так думает. Для внутреннего пользования.

ГС: Конечно, для внутреннего пользования. На самом деле я подозреваю, что и такая жесткая реакция японцев — тоже для внутреннего пользования. И подозреваю, что через несколько месяцев это забудут и все вернется на круги своя — вместе с послом и с проблемой.

ЛГ: Посол, кстати, ездил консультироваться по вопросам японско-китайских отношений, как теперь говорят.

ГС: Это не важно. Зато для внутреннего потребления это можно рассматривать как угодно.

ЛГ: А американцы-то что? «Мы поддерживаем Японию...»

ГС: С американцами все понятно. Они технично использовали нашу промашку. И больше ничего. Потому что проблема треугольника «Япония, Россия и США» — это проблема постоянная. И одно время наши довольно грамотно играли в этом треугольнике на существующих противоречиях между Японией и США. А сейчас они непонятно ради чего — допустим, ради избирательной кампании — себя этой возможности на какое-то время лишили и дали козыри американцам. Выиграли только американцы — во взаимоотношениях в этом треугольнике.

ЛГ: Там есть еще и Китай.

ГС: Там четырехугольник. Сейчас я говорю о взаимоотношениях в треугольнике.

ЛГ: А может быть, Китай каким-то образом попросил президента? Ты, мол, давай с одной стороны, мы с другой…

АГ: Мы ваш газ берем…

ЛГ: Нет ли у вас на этот счет каких-либо мыслей?

ГС: Мы берем ваш газ — это не очень большое одолжение. Потому что им нужен этот газ.

ЛГ: Китай там с какой стороны?

ГС: Не знаю. Это уже предположения. Мы же сейчас интерпретируем то, что стало общественным фактом. И черт его знает, что там с Китаем. С точки зрения хотя бы среднесрочной политики это шаг не очень ловкий.

АГ: А если взглянуть на ситуацию в долгосрочной перспективе, то Япония обиделась. Мы там проявили себя каким-то образом, все вроде бы остались при своих. Но Япония продолжает инвестиции в этот регион, продолжает дотации. Вот СМИ обращают внимание на то, что ничего не изменилось. Медведев высказался о том, что надо развивать регионы. А регионы по-настоящему развивают японцы. Не добьются ли они своего рано или поздно? Просто купят в конце концов.

ГС: За хорошую цену почему бы не продать два маленьких острова? Я почему говорю о двух? Потому что это подписано в 1958 году при Хрущеве. Тогда вроде бы достигли такой договоренности: мы отдаем вам два острова и заключаем мирный договор. Но тогда наши эту возможность не использовали, и сейчас японцы не смотрят на такую перспективу как на решение проблемы. Им теперь подавай четыре. А с четырьмя сложнее. Четыре острова — уже посолиднее и посерьезнее.

В России снимаются фильмы о национальном величии страны

• В высоком качестве (38,44 Мб)
• В низком качестве (18,29 Мб)

ЛГ: «В России все чаще снимаются дорогостоящие фильмы на историческую тематику, цель которых — подчеркнуть национальное величие», — пишет швейцарское издание Neue Zuercher Zeitung. «Большие надежды на свою самую дорогую за всю историю отечественного кинематографа картину, представленную на последнем кинофестивале в Каннах, возлагал не только ее режиссер Никита Михалков, но и власть», — утверждает автор публикации Ульрих М. Шмид. Но «то, что критики именитого режиссера расценили как апологию сталинизму, стоит понимать в более широком контексте. В своих исторических картинах Михалков пытается объяснить истоки русской трагедии». Так, в «Севильском цирюльнике» отчетливо прорисовываются упреки в адрес Запада, а в «Утомленных солнцем—2» Россию в бездну толкает переплетение коричневой и красной диктатуры. «При этом Михалков творит в рамках официальной идеологии, — пишет автор. — Владимир Путин хочет не возврата к Советскому Союзу, а национально-религиозного ренессанса России». В статье упоминаются и «Стиляги», в которых автор видит своего рода прославление советской эпохи, и блокбастер «1612», где агрессоры с Запада представляются лжецами, мошенниками и даже убийцами детей. Фильм о событиях Смутного времени воспринимается им как аллегория недавнего прошлого: как Романовы некогда одолели чужаков, так и Путин справился с хаосом эпохи Ельцина. И так далее, и так далее.

АГ: А про русского медведя, оскалившего свои зубы, там ничего нет в статье? Не хватает кагэбэшного режима.

ГС: И пьяницы, валяющиеся под…

АГ: И все это на фоне страшных морозов. Заваленных снегом городов.

ЛГ: Тем не менее у нас же действительно снимаются такие фильмы. И города у нас действительно завалены снегом. Никуда не денешься. Хотят ли они это понять, понимают ли эти ребята?

АГ: И я вопрос хочу задать. Мы сами понимаем, что мы прославляем, как мы прославляем и для чего мы прославляем? Это в свете праздника.

ЛГ: Прошедшего.

АГ: Да, прошедшего Дня народного единства.

ГС: Я забыл даже, как-то не заметил. Ну да Бог с ним. Я начну со «Стиляг». Мне очень нравится этот фильм. И единственное, что прославляет этот фильм, — это самость человека. Его свободу, его независимость, его достоинство.

АГ: Индивидуальность…

ГС: Индивидуальность. Это абсолютно прозападный фильм. Абсолютно либералистский фильм. И чтобы не увидеть этого, нужно быть полным слепцом. Какая там апологетика сталинизма!

ЛГ: Ностальгия…

ГС: Нет там ничего.

ЛГ: Там есть ностальгия по шестидесятым. По стилю, может быть.

АГ: Музыке, звуку...

ЛГ: Вообще, шестидесятые — это стиль. Что там говорить.

ГС: Да нет.

ЛГ: Стиляги в смысле стиля.

ГС: Да не было там никакого…

ЛГ: В общемировом...

ГС: А в общемировом, да.

ЛГ: В масштабе мировом шестидесятые — это стиль. От этого никуда не денешься.

ГС: Но там идея… Нет там стиляг. Помните слова: «Видишь, в чем я? Вот так там ходят»? Нет там стиляг. Это было даже не подражание стилю. Это на самом деле была форма протеста. Выдуманная. Она существует везде. Она молодежи полностью присуща. И там нет никакого замыкания на эту эпоху. Наоборот, финальная сцена фильма — это смыкание. И это смыкание именно молодежи. Это очень важно. Вы должны идти вперед. Вы должны разрывать рутину и так далее. Вот смысл последних кадров. Так что это — абсолютная слепота. Но если говорить об оценках в целом, то в них, как мне кажется, доля справедливости есть. Потому что очень приятно брать деньги у государства на съемки фильмов. Это общеизвестно. Тем более что всегда можно договориться (известными методами) о безразмерности бюджета. А для того чтобы доить бюджет, надо соответствовать линии. И это видно абсолютно отчетливо. Это видно, даже когда речь не идет о бюджете. Хочется соответствовать. Потому что важно, чтобы государственные каналы приняли твой фильм или сериал.

ЛГ: А национально-религиозный ренессанс России? Как вы считаете?

ГС: Нет, это не совсем точно. Но если говорить о подавляющем большинстве телевизионных сериалов, то это, безусловно, прославление силовых органов.

ЛГ: Точно?

ГС: Абсолютно точно. Легко посчитать. Главные герои — это все силовые органы, начиная с ФСБ и МВД. Сейчас пошли, как их называют, судебные приставы. Все эти силовые структуры по нескольку раз на день должны быть отмечены и прославлены в сериалах.

АГ: Если раньше их сотрудников показывали бедными, как, например, в сериале «Менты», то теперь они благообразного вида. Курят дорогие сигареты, ездят на дорогих машинах. В кино.

ГС: Принципиально поменялись служебные интерьеры. Вот это видно абсолютно отчетливо.

ЛГ: Подождите. А что делают американцы практически во всех своих фильмах про полицию, судебных приставов? Это же на самом деле тоже реклама.

ГС: Нет. Вообще, у американцев очень интересная история. Потому что многочисленные полицейские фильмы там участвовали в колоссальной революции, которая стала происходить начиная с 60-х годов. Я имею в виду отношение белого населения Америки к чернокожим.

ЛГ: …Братьям своим.

ГС: Чернокожим братьям своим.

АГ: Напарник всегда черный.

ГС: Один ирландец, другой либо негр, либо латинос. Ирландец тоже не случайно. Это старая история. Ирландцы тоже были меньшинством, и меньшинством угнетаемым.

ЛГ: Общая цель, как мне кажется, и у американцев, и у наших: закон должен победить. Добро побеждает зло. У американцев, во всяком случае.

ГС: Вот это очень интересный момент. Главная линия американского кино — это место, где побеждает закон.

ЛГ: Да.

ГС: В американском фильме кульминация — это суд.

ЛГ: Как правило.

АГ: А в нашем?

ГС: В нашем — и то в редчайших случаях — это поимка преступника.

АГ: Или его ликвидация.

ГС: Или его ликвидация. Не суд. Суд — это несущественно. Раз поймали… Зря у нас не сажают. Это известно. Вот где у нас кульминация. Поимка преступника. А у американцев суд.

АГ: Любопытный момент. Еще замечал, что в наших фильмах представитель силовых структур очень часто сталкивается с проблемами законности. Регулярно. Тут не хватает доказательств, здесь его не зацепить. И он, преодолевая эти дикие препятствия, находит способ, как наказать преступника. Пусть не по закону, но он — хороший человек. Не обращали внимания?

ГС: А это связано с тем, о чем я говорил выше. Конечно, в американских фильмах тоже есть стандартный сюжет. Это, условно говоря, внесудебные расправы. Одинокий герой. Суд отпускает. Потом ясно, что… Но герои этих фильмов, это тоже значимая линия, процентов на восемьдесят — нехорошие ребята.

ЛГ: А есть хорошие?

ГС: Есть и хорошие.

АГ: Для контраста.

ГС: Для контраста. Но все-таки две основные воспитательные линии их кино — это, конечно, десегрегация и суд.

ЛГ: А у нас какие должны быть воспитательные линии?

ГС: Я считаю, что суд.

ЛГ: Суд?

ГС: Если мы не начнем устами мастеров искусств говорить о нем, что он хороший, ему труднее будет стать хорошим.