Главной причиной протестов в Татарстане стало требование обязательного преподавания татарского языка, от чего уменьшилось количество часов по другим предметам. Это не замедлило сказаться на результатах ЕГЭ по русскому языку.
Нужно отметить, что возмущаться стало не только русскоязычное население, но и часть татарской общественности, чьих детей от экзамена по государственному языку РФ никто не освобождал.
Министерство образования и науки Татарстана не разрешило родителям самим выбирать учебный план, как это было сделано в соседней Башкирии, предложив нанимать для детей репетиторов. То есть, по сути, поставив их перед необходимостью платить за право знания русского языка. К тому же местные чиновники продолжают настаивать на поголовном знании татарского языка «в равных объемах с русским».
Митинги за право изучать русский язык и стали катализатором тех националистических проблем и настроений, которые, казалось бы, давно остались в 90-х годах, когда вопрос независимости Татарстана всерьез обсуждался не только внутри республики, но и в остальном мусульманском мире.
Последние несколько лет вопрос политической децентрализации России не стоял даже в первой десятке актуальных проблем. «Вертикаль власти», созданная Владимиром Путиным, выглядела совершенно незыблемой. Однако при ближайшем рассмотрении эта твердыня оказывается колоссом на глиняных ногах. И происходящее в Татарстане — наглядный тому пример.
В республике около 3 тыс. человек можно назвать приверженцами ваххабизма. Эту цифру в декабре 2010 года привели заместитель руководителя Центра международных исследований Казанского университета Раис Сулейманов и бывший муфтий Татарстана Фарид-хазрат Салман. Последний утверждает, что радикальное исламистское течение массово распространяется среди мусульман республики, поскольку ваххабиты интегрированы с Духовным управлением мусульман Татарстана. Первые лица, имамы многих мечетей являются ваххабитами, многие даже не скрывают своих убеждений. «ДУМ — это и есть ваххабиты, спорить с этим нельзя, — заявил Фарид Салман. — Что говорить, если соборная мечеть Кул-Шариф в Казанском кремле, на церемонию открытия которой приехали тысячи гостей со всего мира, открывали ваххабитским намазом».
Однако этот острый вопрос в самом регионе замалчивается. Так, 26 ноября 2010 года в республике прошла масштабная военная спецоперация, которая почему-то была практически не замечена федеральными СМИ. 500 бойцов ОМОНа и УФСБ взяли в кольцо одну из деревень Нурлатского района, где в частном доме скрывались вооруженные мужчины, которых после боя застрелили. В Следственном комитете убитых назвали участниками запрещенной в России экстремистской организации «Хизб Ут Тахрир Аль-Ислами», но никто не сомневается, что преступники, на совести которых несколько человеческих жизней, были приверженцами ваххабизма.
Можно предположить, что крохи информации об этом событии попали в прессу только по одной причине: слишком громким было дело. Но сколько менее масштабных преступлений и акций совершается радикальными исламистами в Татарстане, узнать из открытых источников невозможно.
Следует напомнить, что в республике русские и русскоязычные жители составляют половину населения. Однако во время пребывания у власти Минтимера Шаймиева проводилась политика, в результате которой на ключевых руководящих постах оказались исключительно татары. Подобная система изменила национальный и религиозный баланс в регионе, позволив говорить уже о «татарской» или «мусульманской республике Татарстан». И нет никаких оснований считать, что с приходом к власти внешне лояльного федеральному центру Рустама Минниханова что-то в этом смысле существенно поменялось.
Комментирует Евгений Минченко, политолог, политтехнолог
Заявления Рустама Минниханова о «покровительстве» Татарстана национальным меньшинствам Центральной России отражают объективный процесс усиления татарской диаспоры, давно вынашивающей идею о своем доминирующем положении среди этносов. В республике недовольны тем неадекватным весом, который сегодня имеют элиты Северного Кавказа — особенно чеченская — по сравнению с более многочисленными и более экономически сильными татарскими элитами.
И такие заявления говорят об их желании укрепить свои позиции. Ни о каком сепаратизме речи не идет. Укрепление предполагается в рамках единого государства Российской Федерации.
Татарские элиты уже серьезно увеличили свое влияние, например, в Москве. Продолжается экономическая экспансия в соседние регионы, тот же Башкортостан.
Если этот процесс будет умеренным, не выйдет за определенные рамки, и речь будет только идти о продвижении экономических интересов, в Кремле воспримут такие шаги достаточно лояльно.
Материал подготовили: Мария Пономарева, Сергей Шурлов, Александр Газов