— Действительно ли президент Мурси имеет целью наделить себя диктаторскими полномочиями или объявленные им меры — провозглашение Конституционной декларации — можно рассматривать как технический шаг, направленный на выкорчевывание из власти бюрократов старого режима?
— Президент Мурси, безусловно, не имеет никакого намерения наделить себя диктаторскими полномочиями, а думает исключительно только о победе над прогнившей бюрократией старого режима. В связи с чем он просто вынужден, скрепя сердце, плача кровавыми слезами, наделить себя диктаторскими полномочиями, поставив под личный контроль все ветви власти. Он бы и не хотел, но никуда деться не может. Прямо как Иосиф Сталин и Мао Цзэдун.
Бюрократией все поросло и прогнило. Для того чтобы исправить это, только Мурси, он один, вынужден биться с ней просто как Георгий Победоносец. Поэтому он дает себе право это сделать в личном качестве. А дальше он, конечно, может назначить себя кем угодно, хоть посланником Аллаха на Земле, хоть пожизненным диктатором Египта. У него для этого полномочий хватит.
— Какая из политических сил, вошедших в новую оппозиционную коалицию, является преобладающей, лидирующей?
— Бессмысленно говорить об этом, потому что такого рода ситуация, как сегодня в Египте, где идет полным ходом, с одной стороны, исламская революция, а с другой стороны, попытки из последних сил ее не допустить. Кто там в коалиции был, которая не допускала к власти аятоллу Хомейни, кто ж теперь помнит и кого это теперь волнует?
Вот и Египте то же самое. С бору по сосенке. Кто эти люди, как они будут биться за светское будущее Египта, что у них получится, победят они Мурси или их перебьют по дороге, или кто-нибудь следующим будет исламским диктатором Египта... Ну не знаю.
— Текущий конфликт можно рассматривать как конфликт исламистов и либералов?
— Я слово «либералы» вообще не понимаю, полагаю его абсолютно несерьезным. Исламистов и светских — понимаю, исламистов и либералов — это как? Исламисты бывают и либералами тоже.
Светских и исламистов в первую очередь. Те, кто пытается сохранить Египет на внеисламском пути развития, и те, кто полагает, что Коран — это решение, а все остальное — нет.
Я не готов определять противоборствующие стороны. Это было бы в лучшем случае глупостью, а в худшем — жульничеством.
— На какие силы может опереться Мурси в нынешней кризисной ситуации? Сохранят ли ему верность «Братья-мусульмане»? Поддержат ли его МВД, армия? Самые радикальные исламисты — салафиты — останутся нейтральны или примкнут к какой-либо из сторон?
— Исламисты, исламисты и еще раз исламисты. В первую очередь «Братья-мусульмане».
Поддержат ли Мурси МВД и армия? Тот, кто вам скажет, что он знает ответ на этот вопрос, — жулик, гоните его.
Он президент — это существенно. Что он обещает, опираясь на заливные деньги, армии и МВД, чтоб его поддержали штыки, это вопрос второй.
Как говорили в свое время британские колониальные власти, араба купить нельзя, его можно только арендовать. Поэтому вопрос того, чего у него там будет — будет ли у него чего-то достаточно, чтобы купить себе поддержку штыков, а не только исламистов, — увидим.
Радикальные салафиты будут решать сами. Я ж не «Аль-Каида», чтобы в данном случае за них решать. Если речь идет о конфликте уровня ислам или светское государство — конечно, они его поддержат. А дальше будут разбираться, кто тут главный мусульманин.
— Мурси недавно неплохо дебютировал на международной арене, выступив в качестве одного из посредников в урегулировании конфликта ХАМАС и Израиля. Ослабит ли нынешний внутриполитический кризис внешнеполитические позиции Египта?
— Любой дурак выглядит неплохо на международной арене, когда из-за его спины, как чертик из табакерки, вылезает госсекретарь США, выкручивающая Израилю руки.
Я не вижу никаких внешнеполитических позиций Египта. Мурси удалось заставить с помощью Хиллари Клинтон, дуры старой, свернуть израильскую операцию, чего делать было нельзя. И это понимают в Израиле все.
В чем тут особый долгосрочный выигрыш — не понимаю. Краткосрочный есть — он продемонстрировал, что американцы готовы с Мурси играть, и играть за него. А уж что тут дальше будет? Будет он у власти — будут они с ним играть, не будет у власти — забудут, как его зовут. Так всегда и бывает.
— Обострится ли межрелигиозный конфликт в Египте?
— Там нет межрелигиозного конфликта, это не конфликт христиан и мусульман.
А хуже там будет, безусловно. Почему там не должно быть хуже? Коллапс экономики, революция на марше. Чего ж тут не быть хуже?
— Какова вероятность силового свержения Мурси?
— Пока вероятности нет. Но всегда есть вероятность того, что заработает гильотина, в любую революцию.
Вопрос, есть ли вероятность свержения Мурси, задавать бессмысленно, потому что ответа на него нет. Это вопрос из ряда «какова вероятность встретить динозавра, выйдя на улицу». Пятьдесят на пятьдесят. Или встретишь, или нет.
Материал подготовили: Елена Николаева, Роман Попков, Александр Газов