Смена «ЕР» на ОНФ, то есть слова «единство» на слово «фронт» — это смена политических стратегий

Аглая БОЛЬШАКОВА,

обозреватель «Особой буквы»

Словарный боезапас

Словарный боезапас
«Единая Россия» и «Народный фронт» — это политические заклинания. Вместо слова «единство», призывающего к сохранению стабильности, приходит слово «фронт», символизирующее войну. Причем войну неизбежную — слово «фронт» к ней обязывает.
28 июня 2013
Принято считать, что в российской политике слова ничего не значат. Это не совсем так. Иногда отдельные слова имеют гораздо большее значение, чем многостраничные программы. В качестве примера вспомним пресловутых «иностранных агентов» — клеймо, которое теперь полагается носить отечественным НКО, получающим финансирование из-за рубежа. Это словосочетание имеет в нашей стране стойкую негативную окраску и ассоциируется со словами «шпион» или «диверсант». А возникновение «Народного фронта за Россию» (он же «Общероссийский народный фронт»), который постепенно отодвинет на второй план «Единую Россию», символизирует ни много ни мало смену внутриполитической стратегии. Вместо единства приходит борьба противоположностей — равнозначных сил, находящихся по разные стороны фронта.

«Единая Россия» формально образована 1 декабря 2001 года, и слово «единая» в названии партии появилось неслучайно. Кто бы что ни говорил, оно на тот момент все же отражало сущность внутренней политики Кремля в первое десятилетие нового века, которую можно описать как насаждение общественного согласия. Да, мы разные, но все мы россияне, и Россия у нас — одна. Так давайте беречь покой в нашей единой на всех России.

Концепция «Единой России» соответствовала ситуации стабильности и постепенного роста. Нефть дорожает, Кавказ худо-бедно усмирили, завалив деньгами. Собственное производство пока в прострации, но углеводородная рента год от года увеличивается, и в целом «жизнь налаживается». Народ всем доволен, радостно зарабатывает, живет в ипотечных квартирах, катается на кредитных «форд-фокусах», отдыхает в Турции и не нарадуется на бессменного Путина. И даже те, кому в силу разных причин достались одни лишь крошки от нефтяного пирога, сидят тихо и в политику не лезут. Потому что все постсоветские люди знают, что «как бы ни было плохо — может быть хуже». Парламентская оппозиция привычно критикует власть, больше всего опасаясь перегнуть палку и оказаться выгнанной на мороз.

Конечно, есть пятая колонна — люди, навсегда потерянные для партнерства, «шакалящие» у иностранных посольств. Но это маргиналы, и их можно не замечать. Если станут слишком назойливы — высмеивать, травить и в редких случаях убивать при сдержанном молчании Запада.

То есть название партии власти отчасти отображало состояние и настроение общества, а с другой стороны — по-шамански заклинало и призывало вожделенные единство и стабильность.

Кризис 2008 года, хотя и не обрушил эту политическую конструкцию, ясно дал понять самым беззаботным гражданам, сколь хрупко и ненадежно то «благополучие», которое они считали вечным. А еще через несколько лет приказал долго жить миф об общественном консенсусе и всеобъемлющем единстве.

Материал по теме: судя по программным документам ОНФ, конфигурация государства должна быть проста: государь — народ, и никакие промежуточные структуры не нужны. Президент олицетворяет солнечное, оплодотворяющее начало, а граждане, не щадя сил, воплощают его волю. (ДАЛЕЕ)

«Народный фронт» создавался в совсем других условиях, когда стало понятно, что представление об общественном консенсусе и всеобъемлющем единстве — это красивый, вдохновляющий, но все-таки миф. И название — неожиданно появившееся слово «фронт» — отображает изменение настроений как в обществе, так и в верхах.

Слово «фронт» отсылает к военной истории и ассоциируется с борьбой сопоставимых по силе противников, когда ни одна, ни другая сторона долго не может взять верх. В политике принятие самоназвания «фронт» означает признание силы за врагом. Не открывают же фронт против группы диверсантов или даже небольшой шайки бунтовщиков! Фронт — это долгая, изматывающая, напряженная война.

Кроме того, употребление в политике военной лексики подчеркивает остроту противостояния.

Так, в 1936 году во Франции правительство Народного фронта, объединяющее левые и левоцентристские силы, противостояло правым силам в период крайней политической нестабильности.

В Испании примерно в то же время противостояние лево-демократического Народного фронта и правой «Фаланги», возглавляемой мятежным генералом Франсиско Франко, переросло в гражданскую войну. В годы Второй мировой войны политические объединения антифашистов всех мастей, от либералов до коммунистов и анархистов, также назывались «народными фронтами».

«Народные фронты» были образованы в конце 1980-х — начале 1990-х в советских республиках. Они объединяли различные политические группы, оппозиционные КПСС и поддерживающие идею независимости своих республик.

В октябре 1992 года левые и националисты в России, противостоящие ельцинским реформам, объединились во «Фронт национального спасения». ФНС не оставил заметного следа в истории, но по сравнению со многими позднейшими объединениями оппозиции представлял собой достаточно многолюдную и прочную коалицию. Оглядываясь назад, видим, что федеральная власть тогда была относительно слаба и не слишком популярна — от «шоковой терапии» Гайдара выиграло меньшинство населения. И сложись некоторые обстоятельства по-другому — оппозиционный «Фронт» вместе с Верховным советом мог оттеснить от власти группу Ельцина.

Еще раз: слово «фронт» в названии политического объединения говорит о напряженной, подчас небескровной борьбе достаточно сильных противников. Появление пропутинского «Народного фронта» означает, что Владимир Владимирович перестал быть президентом всех россиян, каким он был в середине «нулевых». Конечно, никуда не делось прославленное путинское большинство, объединенное духовными скрепами, вдохновляемое тысячелетней византийской традицией служения богоданному Государству. Вот только противостоит ему уже не кучка маргиналов, прикормленных Госдепом, а достаточно многочисленный пласт людей. Официальная пропаганда долго не могла выдумать подходящего названия для них, пока не остановилась на словечке «креаклы» — сокращенно от «креативный класс».

Конечно, в последнее время в жесткую оппозицию Кремлю ушли не только музыканты, писатели, журналисты и контент-менеджеры с блогерами-фотографами. Но тем более ярко проявляется антагонизм между запутинцами и беспутинцами. «Простому человеку» и «человеку труда» противопоставляют бездельников, которые только и делают, что на кнопки жмут.

И изобретение смешных, нелепых, оскорбительных прозвищ для своего противника — это тоже дань «фронтовому» сознанию. Враг должен вызывать ненависть, презрение и отвращение.

Словом, Путин и компания изготовились к затяжным позиционным боям с внутренними врагами. Остается, впрочем, не совсем ясно — то ли кремлевские мудрецы предвидят в глобальный раскол общества в ближайшем будущем, то ли считают, что уже настало время бороть и побеждать врага. Это мы скоро узнаем.

Но, как бы то ни было, само слово «фронт» в названии обязывает иметь сильного и опасного врага. Если врага нет — его придется придумать и биться с ним не на жизнь, а на смерть.

 

 

Материал подготовили: Аглая Большакова, Александр Газов