Крах системной оппозиции на прошедших выборах: причины, уроки и последствия

Комментируют Евгений Минченко, Павел Святенков, Павел Салин

Партбилет в никуда

Партбилет в никуда
На выборах мэра Москвы Навальный набрал больше, чем представители всех остальных оппозиционных партий, вместе взятые. Регионы КПРФ, СР и ЛДПР тоже не слишком поддержали. Но способность этих партий извлечь уроки из поражения вызывает сомнения.
12 сентября 2013
Так называемые оппозиционные партии, представленные в Госдуме, оказались не в состоянии конвертировать протестные настроения общества в свой политический успех. Хотя, казалось бы, у коммунистов в Москве и Подмосковье имеется проверенный годами стойкий электорат и свои законные 15 процентов они могли бы получить, и не ведя широкой кампании. Но нет, не удалось. Часть экспертов тут же поспешили объяснить провал думских партий их договоренностями с Кремлем. Другие объясняют сокрушительное поражение усталостью от привычных брендов. Третьи настаивают на случайности поражения. Так или иначе, но руководству компартии, «Справедливой России» и Владимиру Жириновскому отныне придется жить в иной реальности: миф об их исключительности развеян, причем даже не другой партией, а командой добровольцев, объединенной не партийными структурами, а общей идеей и лидером. Но в то, что партии способны извлечь урок из голосования 8 сентября, верится слабо.

Евгений Минченко, политолог и политтехнолог

Думаю, системная оппозиция всерьез не боролась на московских выборах — изначально представители парламентских партий выступали в роли статистов. Этим и предопределялся выбор кандидатов от партий.

Итоги голосования, полагаю, заставят их извлечь урок. В частности, есть брожения у коммунистов и в «Справедливой России»: дескать, мы давно на рынке, а нам почему-то не дают всерьез побороться за губернаторские посты, а тут какому-то блогеру устраивают конкурентную кампанию, это нечестно. Думаю, они попытаются торговаться с Кремлем и выдвигать более конкурентных кандидатов на выборах в регионах в 2014 году.

На низкие результаты парламентской оппозиции на московских выборах, думаю, повлияли две составляющие. Первое — то, что у нас все парламентские партии в последнее время слились во что-то одно. Второе — работают партии-спойлеры. У коммунистов, например, в некоторых территориях до шести процентов отнимали именно они.

***

Павел Святенков, политолог

Думаю, все представители парламентских партий: КПРФ, «Справедливой России», ЛДПР, а также и «Яблоко», которая хоть и не является сейчас парламентской партией, но являлась таковой в прошлом, — выступали на этих выборах в роли статистов и это прекрасно понимали.

Принцип отбора кандидатов на эти выборы был очень прост. Мне кажется, что московская мэрия или администрация президента, что в данном контексте почти одно и то же, просто попросила выдвинуть людей высокостатусных с точки зрения формального положения в партийной иерархии. Потому что Собянину было бы скучно побеждать какого-то неизвестного коммуниста, а так против него шел первый заместитель Геннадия Зюганова Иван Мельников, который является и первым заместителем председателя Госдумы. Председатель «Справедливой России» Николай Левичев, он хоть и председатель, но фактически второй человек в партии после Сергея Миронова. Председатель «Яблока» Сергей Митрохин тоже фактически второй человек в партии после Григория Явлинского, хоть он и не занимает там должность номер один. Только от ЛДПР был относительно неизвестный молодой кандидат, который, в общем, выступил на уровне своих высокостатусных коллег, то есть набрал все те же три процента голосов избирателей.

Я не думаю, что системная оппозиция будет извлекать какие-то уроки после итогов голосования на московских выборах. Для того чтобы получить хороший результат, нужно стараться и бороться за победу. Алексей Навальный это делал: он вел избирательную кампанию, встречался с избирателями. Официальные кандидаты от парламентских партий, на мой взгляд, вели избирательную кампанию крайне вяло, она была неинтересная — было видно, что ни на какую победу они не претендуют. В этом плане, по моему мнению, неудивителен их низкий результат: какой смыл голосовать за человека, который не хочет власти? Не хочет — пусть остается в том же статусе, который у него есть.

Я думаю, что на выборах в Мосгордуму партии могут привлечь серьезных политтехнологов и деньги, чтобы провести туда свои партии. Тут будет битва серьезная.

В целом же снижение результатов парламентских партий на выборах по стране, думаю, связано с тем, что избиратели просто устали. Ну какой смысл за них голосовать, если от этого ничего не меняется. Люди не видят никаких перспектив. Им понятно, что эти партии никогда не придут к власти.

***

Павел Салин, политолог

Роль системной оппозиции на сентябрьских выборах разнится в зависимости от регионов. Если брать Москву, то фактически все партии были статистами. Хотя думаю, что у коммунистов были некоторые амбиции, но они не выходили за рамки попыток удержать позицию лидирующей оппозиционной силы. Есть правило: если хочешь попасть в цель из лука, нужно целиться выше этой цели. КПРФ не следовала этому принципу и окончательно утратила свой лидирующий оппозиционный статус в Москве.

Кроме того, важно понимать, что у нас есть партии с жесткой административной вертикалью, такие как ЛДПР и КПРФ. В первой, на мой взгляд, есть жесткая установка, что они играют роль фона для власти. И она в регионах преимущественно выполняется. У коммунистов схожая ситуация, но их бонус за послушное поведение — второе место. По моему мнению, они не хотят брать власть и бороться всерьез, хотя там, где коммунисты желают победить и власть им это позволяет, там делается установка на победу.

У «Справедливой России» слабая административная вертикаль. У нее отдельно есть центральное руководство — Сергей Миронов, Николай Левичев, — которое, на мой взгляд, в принципе перед Кремлем капитулировало. Но на местах есть сильные активисты, которые достались эсерам от «Родины», «Партии пенсионеров».

В Екатеринбурге за пост мэра боролся эсер Александр Бурков, и у него была жесткая установка на победу. Это сильно не нравилось власти. И именно с этой целью власть выпустила на электоральное поле Евгения Ройзмана в качестве спойлера Буркова, чтобы он отнял у него голоса в пользу Якова Силина. Но ситуация вышла из-под контроля.

Не уверен, что системная оппозиция как-то серьезно отреагирует на свои низкие, а кое-где и провальные результаты на московских выборах. Думаю, что единственная партия, которая могла бы  извлечь уроки из итогов выборов, — это КПРФ. Они с 1996 года монопольно держали за собой роль самой главной оппозиционной партии, с огромным отрывом оставляя за собой конкурентов. Но делать выводы поздно — нужно было задумываться в начале года. Если бы они хотели перемен, на мой взгляд, в начале года на съезде партии обновили бы руководство и визуальный ряд партии. Потому что зюгановская риторика неспособна действовать в новой ситуации и спикеры примелькались, надоели избирателям.

Но смены лидеров не произошло. На мой взгляд, зюгановцы так хорошо зачистили поле от потенциальных конкурентов, что это сделать было практически невозможно. А власти ситуация, когда КПРФ управляют пенсионеры без каких-либо политических амбиций, выгодна.

Партия ЛДПР — партия одного лидера. Владимир Жириновский, полагаю, извлекает последние дивиденды в силу своего преклонного возраста, и неизвестно, что будет с партией. Поэтому никаких выводов партийцы делать не станут — они прекрасно осознают все тренды, но переломить их уже не могут.

Думаю, эсеры понимают, что рады пойти под Кремль, но в этом случае могут потерять региональные отделения и партия развалится.

В целом же низкие показатели парламентских партий на выборах связаны с усталостью населения от политической системы в целом, не только от власти, но и от оппозиции, как системной, так и несистемной. Всем партиям необходимо менять визуальный ряд — спикеров, которые их представляют. Во-вторых, нужно менять риторику и повестку дня. Когда Зюганов говорит про какую-то классовую борьбу в стиле 60-х годов, он абсолютно не попадает в запрос городского среднего класса.

 

Материал подготовили: Татьяна Рязанова, Мария Пономарева