21 сентября 1993 года в 8 вечера Б.Н.Ельцин выступил по телевидению с обращением к народу и зачитал Указ № 1400 \"О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации\". Это стало отправной точкой вооруженного противостояния Верховного Совета РФ и сторонников Президента, завершившегося ровно 15 лет назад расстрелом парламента.

— В этом году пятнадцатилетие такого неординарного и мало обсуждаемого в прессе события, как расстрел Белого дома и пятнадцатилетие же вашего назначения руководителем Главного государственно-правового управления Президента РФ. Многие аналитики в свое время находили причинно-следственную связь между этими датами: Руслан Орехов — автор печально известного Указа № 1400 получил повышение по службе.
— Я не писал этот указ и не визировал его.

— Как это возможно, чтобы Указ Президента не проходил через государственно-правовое управление?
— Видите ли, изначально у нас Борисом Николаевичем сложилась очень четкая система взаимоотношений. После пары-тройки раз моего «невизирования» всякой лоббистской продукции, он меня вызвал и попытался устроить разнос. И именно тогда мы с ним договорились, что мое мнение не всегда будет приятным и удобным для него. Что я буду высказывать жесткую юридическую позицию по каждому вопросу. И если он согласен это терпеть, то тогда я остаюсь, и буду работать. На следующий день он подписал распоряжение о том, что ни один документ не должен выходить из администрации без моей визы. В марте 1993 года появилась первая редакция этого указа — помните 20 марта огромную толпу народа у Дома Советов, очень резкие высказывания лидеров политических партий, фактически бунт. А потом было объявлено, что никакого указа не было, хоть он и был опубликован в «Российской газете». Так вот, тот указ ко мне попал. И я написал на него очень серьезные возражения. Поэтому Президент вполне отчетливо представлял мою позицию по этому вопросу. И когда дело дошло, как говорится, до драки, он, видимо, понимая, что от меня услышит, не дал этот указ мне на визирование. Собственно, все это было в рамках наших договоренностей.

— В таком случае, оцените, пожалуйста, этот указ как профессионал. Он писался людьми, не знавшими конституцию или…
— Оценку этому указу в тот же день дал Конституционный суд, признав его по десяти пунктам противоречащим Конституции. А ответ, на самом деле, лежит совсем в другой плоскости. Да, я не был автором указа четырнадцать два ноля, но появление его было практически неизбежным, и вольно или невольно я был его инициатором. К концу 92-го года сложилась практически тупиковая ситуация во взаимоотношениях Президента и Верховного Совета. Депутаты внесли в Конституцию более 120-ти поправок. Самых разноплановых. И пользоваться Основным Законом для решения конкретных вопросов, связанных, скажем, с разграничением полномочий между ветвями власти стало практически невозможно. Власть вступила в период клинча. Моей же задачей было сверять проекты документов, которые через управление проходили, с Конституцией.     Но Конституция настолько часто и эмоционально менялась, что перестала быть тем краеугольным камнем, который можно было взять за основу для оценки законности решений. Более того, многие поправки противоречили друг другу, и я честно написал Президенту, что мы находимся в ситуации, когда не можем принимать решения на основании Конституции. Как единый документ она рассыпалась, была доведена до состояния, непригодного для исполнения роли Основного закона.
    Тогда еще, правда, была надежда на конституционный процесс, на создание новой Конституции. Но месяц проходил за месяцем, новой Конституции не было. А жизнь диктовала свои требования. Каждое новое решение со стороны Президента или со стороны Президиума Верховного Совета все дальше и дальше загоняло нас в конфликт между ветвями власти. И в той или иной форме — в форме указов или в какой-либо иной — но конфликт нужно было разрешать.
    Процесс создания новой Конституции, к моему большому сожалению, зашел в тупик. Как мне кажется, по большей части из-за того, что люди, которые занимались конституционным процессом, не очень-то в нем разбирались. Их больше интересовали свои собственные амбициозные цели. Я читал несколько проектов и сказать, что они радикально различались, не могу. К тому моменту в обществе уже сложилось понимание модели развития страны. Поэтому, по большому счету во всех проектах были разночтения лишь по вопросу о полномочиях разных государственных органов. Кто-то настаивал на парламентской модели республики, кто-то — на президентской. Остальное — детали. При этом внутри самой конституционной комиссии специалисты никак не могли договориться между собой, и к весне 93-го года стало понятно, что не будет ни одного проекта, одобренного большинством. Когда появился указ четырнадцать два ноля, я внутренне с точки зрения логики происходящего с ним согласился. Хотя он, конечно, абсолютно не соответствовал Конституции. Так что с позиции законодательства это был революционный переворот. А дальше это вопрос терминологии. Кто-то говорит революция, кто-то — контрреволюция, кто-то называет это путчем. Но, как говорил поэт, все зависит от того, кто дает трактовку: «Мятеж не может кончиться удачей — в противном случае его зовут иначе».
    Необходимость изменений была налицо. К сожалению, они не прошли мирно, была применена сила. Но, боюсь, что на тот момент пути мирного варианта разрешения кризиса и не было. По крайней мере, я его не видел.

— То есть, когда публиковался указ, администрация предвидела жесткое противостояние, вплоть до расстрела Белого дома?
— Вряд ли, конечно, мы тогда предвидели расстрел Парламента. Но то, что противостояние будет, понимали все. Ведь была уже мартовская «репетиция». Адекватно оценивали ситуацию. Так же, как в 91-м. Но если в 91-м году решался вопрос о взаимоотношениях федерации и ее субъекта, то в 93-м году стоял вопрос о модели государства. Это заблуждение, когда все начинают сводить к противостоянию отдельных личностей. Конечно, политика у нас очень персонифицирована. Так в стране было всегда, во всяком случае, последние сто лет. Но, на  мой взгляд, это всего лишь половина правды. Потому что кроме человеческого фактора есть еще достаточно объективные вещи, которые нельзя не учитывать.

— А не кажется ли вам, что этот Указ, который вы называете четырнадцать два ноля, на долгое время поставил крест на неизбывной мечте русской интеллигенции о правовом государстве?
— Я сам люблю термин «правовое государство», все юристы его любят. Хотя, на мой взгляд, это большое интеллигентское заблуждение. По довольно банальной причине. В самом этом понятии есть внутреннее противоречие. Что такое правовое государство: это приоритет права личности над интересами государства, или, все же, государственная необходимость выше прав личности? В этом, собственно, и вся закавыка. Мне лично второй вариант нравится больше. И многие в нашей стране думают так же. Но вопрос в том, откуда в свое время появилось в юридической науке понятие «правовое государство». Термин появился на заре возникновения западной демократии. Означал он простую вещь: государство — соподчиненный объект. В противовес понятию «государство доминирует над всем». Исходя из этого законы, издаваемые государством, должны соответствовать принципам права. Если закон неправовой (то есть, по форме он закон, а по сути противоречит принципам права), то он должен быть изменен. Любым способом. Даже таким, который не предусмотрен законом этого государства. Да… Указ четырнадцать два ноля, безусловно, противоречил Конституции и действующему законодательству. Вопрос, противоречил ли он праву? Над этим сегодня мало кто размышляет. А здесь есть тема для дискуссии.

    В свое время Президент Чечни Джохар Дудаев направил Президенту Ельцину письмо, в котором, основываясь на собственном опыте, советовал разогнать Верховный Совет и подробно расписывал, как в данном случае предупредить выступление областей и казачества в защиту парламента.
    Неизвестно, воспользовался ли Ельцин советами своего чеченского коллеги. Зато доподлинно и широко известно, что 21 сентября 1993 г. Президент РФ издал Указ № 1400 `О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации`, которым он распустил Съезд народных депутатов и Верховный Совет, приостановил действие Основного Закона страны, назначил референдум по проекту Конституции и выборы в новый, непонятный тогда никому и неконституированный федеральный парламент под названием Федеральное Собрание.
    Подобные действия главы государства, мягко говоря, не получили одобрения и поддержки не только парламента и Конституционного Суда, но также большинства субъектов федерации и огромного числа граждан, взявших под свою защиту Дом Советов.
    «Несмотря на отдельные толкования и нравственные оценки случившегося, юридическая позиция может быть однозначна: Президент совершил переворот», — это слова Валерия Зорькина — человека, под руководством которого в ночь с 21 на 22 сентября Конституционный Суд вынес решение о том, что Указ № 1400 по 10 пунктам не соответствует Конституции и что его содержание служит основанием для отрешения Президента от должности.
    Естественно, что за этим мужественным поступком последовал специальный Указ Президента № 1612 «О Конституционном Суде Российской Федерации», в котором автор констатировал «невозможность деятельности Конституционного Суда» и «повелел» не созывать его заседаний до принятия новой Конституции Российской Федерации.
    Четверо судей, не согласившихся с решением Суда по Указу № 1400, апеллировали в своих особых мнениях к процедурным нарушениям, в том числе к отсутствию кворума на срочно собравшемся Съезде. Но при этом они не анализировали действий Президента, направленных на недопущение прибытия депутатов из отдаленных регионов в Москву. Свидетельствую лично, что во время дежурства в ночь с 21 на 22 сентября в Доме Советов на телефоне по связям с регионами мною было зафиксировано множество звонков народных депутатов, в которых они сообщали, что им отказываются продавать билеты на самолеты и поезда. Начиная с 22 сентября московской милиции было дано распоряжение всех выпускать и никого не впускать в Дом Советов. Депутаты все же прорывались, но с огромным трудом (опять-таки свидетельствую лично).
    Противостояние между Президентом и парламентом продолжалось две недели. Верховный Совет, находившийся в осаде, оцепленный запрещенной международными конвенциями спиралью Бруно, отключенный от всех систем жизнеобеспечения, был поддержан Совещанием 62-х (из 89-ти) субъектов Российской Федерации, которые в своем решении от 30 сентября потребовали отменить Указ № 1400. Но это требование не было выполнено.
    Две недели противостояния были до предела насыщены событиями. Мне, являвшейся непосредственным свидетелем и участником событий, трудно быть объективной в их оценке. Тем более что все это уже описано многими и многократно, вплоть до хронологии событий по дням и часам. Но на еще один президентский документ следует все же обратить особое внимание. Это Указ № 1578 «О безотлагательных мерах по обеспечению режима чрезвычайного положения в городе Москве», подписанный в 5.00 4 октября 1993 г.
    Почему именно он привлекает внимание? Потому что в событиях сентября — октября 1993 г. наступило самое страшное: танки прямой наводкой расстреливали на глазах москвичей здание парламента, а программа CNN транслировала это варварство на весь мир. Танки стреляли, но никто из военных чинов не захотел взять на себя за это ответственность. Кто же тогда отдал приказ стрелять в центре девятимиллионного города? Ответ однозначен: Президент лично. Тем самым Указом, в п.3 которого сказано: «Коменданту района чрезвычайного положения незамедлительно принять меры по освобождению и разблокированию объектов, захваченных преступными элементами (читай: «депутатами». — Е.Л.)».
    Неделю в обугленное и расстрелянное здание парламента не впускали  прокуратуру. Неделю один из московских моргов работал в круглосуточном режиме. Бетонный забор вокруг стадиона на Дружинниковской улице пришлось полностью заменить — слишком много следов пуль осталось на нем. Здесь расстреливали!
     Каждый год 4 октября к установленному здесь кресту приносят цветы. Родственники погибших защитников Белого Дома несут в руках фотографии, и этих фотографий во много раз больше, нежели официально признанное число жертв.
    Хочу привести два хорошо известных исторических документа, которые сегодня, через 15 лет после выше упомянутых событий, как мне кажется, предстают совсем в ином свете.

Документ 1.

Заключение
Конституционного Суда Российской Федерации
О соответствии Конституции Российской Федерации действий
и решений Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина, связанных
с его Указом «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» от 21 сентября 1993 года № 1400 и Обращением
к гражданам России 21 сентября 1993 года
(Конституционный вестник. 1994. № 1 (17). С. 122)
21 сентября 1993 года, город Москва
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д.Зорькина, заместителя Председателя Н.В.Витрука, секретаря Ю.Д.Рудкина, судей Э.М.Аметистова, Н.Т.Ведерникова, Г.А.Гаджиева, В.О.Лучина, Т.Г.Морщаковой, В.И.Олейника, Н.В.Селезнева, О.И.Тиунова, Б.С.Эбзеева,
рассмотрев в судебном заседании действия и решения Президента Российской Федерации, связанные с его Указом «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» от 21 сентября 1993 года № 1400 и Обращением к гражданам России 21 сентября 1993 года,
руководствуясь статьей 165-1 Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части второй и частью четвертой статьи 1 и статьями 74, 77 Закона о Конституционном Суде Российской Федерации,
пришел к заключению:
Указ Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» от 21 сентября 1993 года № 1400 и его Обращение к гражданам России 21 сентября 1993 года не соответствует части второй статьи 1, части второй статьи 2, статье 3, части второй статьи 4, частям первой и третьей статьи 104, части третьей пункта 11 статьи 121-5, статье 121-6, части второй статьи 121-8, статьям 165-5, 177 Конституции Российской Федерации и служит основанием для отрешения Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина от должности или приведения в действие иных специальных механизмов его ответственности в порядке статьи 121-10 или 121-6 Конституции Российской Федерации.


Документ 2.
К гражданам России!
Обращение Съезда народных депутатов Российской Федерации
Соотечественники!
Десятый (Чрезвычайный) Съезд народных депутатов Российской Федерации сегодня, 4 октября 1993 года, закончил свою работу. Народные депутаты России, сотрудники аппарата Верховного Совета Российской Федерации, все защитники Дома Советов России покидают охваченное пожаром здание побежденными, но не сломленными. Мы выполнили свой гражданский долг по защите конституционного строя Российской Федерации до конца. Не наша вина, что министерство безопасности, министерство внутренних дел, министерство обороны, большинство структур исполнительной власти поддержали государственный переворот 21 сентября 1993 года и силой подавили сопротивление защитников Конституции. Такова судьба России. Низкий поклон каждому, кто мужественно назвал преступление преступлением и выступил на защиту Конституции и конституционного строя России. Будущее подтвердит нашу правоту и бескорыстие.
Скорбим о гибели сотен россиян в вооруженных столкновениях 3 и 4 октября, независимо от того, с какой стороны они сражались. В Москве заполыхал пожар гражданской войны, когда брат идет на брата, сосед на соседа. Лишь чудо может его загасить. Во имя наших детей, женщин и стариков, в память о тех, кто уже погиб, мы все сообща должны совершить это чудо.
Торжествующие победители, поправшие Основной Закон, готовы изничтожить инакомыслие даже ценой Большого Террора. Многие защитники представительной власти в ожесточении и горечи, а тем более, в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости склоняются к крайним формам сопротивления.
Остановимся! Постараемся понять друг друга. Россия не имеет права на гражданскую войну. Миллионы наших соотечественников, погибшие в ходе революций и войн ХХ века, взывают об этом. Сегодня как никогда от мудрости и мужества каждого жителя России зависят жизни миллионов и мир в нашем Отечестве. И тогда возродится Закон.
Съезд народных депутатов, Верховный Совет Российской Федерации не избежали в своей деятельности ошибок. Но все наши помыслы были направлены во благо России. Мы сделали все, что могли. Пусть те, кто сменят нас, преуспеют больше.
Соотечественники! Опираясь на многовековые политические, экономические, культурные традиции многонациональной России, прежде всего на демократические и патриотические традиции великого русского народа, защитим будущее России, сохраним ее единство и территориальную целостность.

4 октября 1993 г. Десятый (Чрезвычайный) Съезд
народных депутатов Российской Федерации
Принято общим согласием перед выходом
из Дома Советов России