Громкое дело

Татьяна ВОРОЖЕЙКИНА,

политолог

«Запретное искусство» запретили официально

«Запретное искусство» запретили официально
Суд решил, что организаторы выставки «Запретное искусство — 2006» поспособствовали разжиганию межнациональной и религиозной розни.
18 июля 2010
Таганский суд Москвы вынес приговор по длившемуся более года громкому делу бывшего директора Центра им. Андрея Сахарова Юрия Самодурова и бывшего заведующего отделом новейших течений Третьяковской галереи Андрея Ерофеева. В 2006 году Самодуров и Ерофеев открыли выставку «Запретное искусство», которая возмутила Русскую православную церковь и верующих, поскольку в произведениях художников были использованы религиозные символы. Сами осужденные считают себя жертвами церковной цензуры.

Глава синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин:

«Эти господа (Самодуров и Ерофеев — «ОБ».) пытаются настаивать на том, чтобы в обществе в качестве обязательного и безальтернативного утверждалось мировоззрение, которое единственной ценностью объявляет человека. Так что они знали, на что идут, и на самом деле пытаются утвердить свое мировоззрение (одно из многих существующих в мире) как единственное и общеобязательное, поэтому они-то как раз являются яркими примерами тоталитаризма и нетерпимости».

Среди экспонатов, выставленных в Сахаровском центре, были, например, распятие с «Орденом Ленина» вместо головы Христа и картина с изображением Христа с головой Микки-Мауса. Кощунственное с точки зрения Церкви и прихожан отношение к христианской символике и святыням заставило их обратиться в прокуратуру с иском на организаторов выставки. Было заведено уголовное дело, обвиняемыми по которому стали куратор экспозиции Андрей Ерофеев и директор музея Юрий Самодуров. Обоим вменялась статья 282 УК РФ — «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства с использованием служебного положения».

Процесс по их делу вызвал бурную реакцию в обществе. Защитники обвиняемых утверждали, что «на скамье подсудимых — свобода слова и самовыражения», их противники напоминали, что в стране, где подавляющее большинство населения считает себя христианами, оскорбление священных символов религии должно наказываться.

РПЦ по отношению к Ерофееву и Самодурову заняла крайне жесткую позицию, заявляя, что никакого снисхождения подсудимые, которые в самом худшем случае могли быть осуждены на пять лет лишения свободы, не заслуживают. В свою очередь, представители светской власти — в частности, министр культуры Александр Авдеев — не поддержали Церковь, осторожно отметив, что этот процесс носит явный политический характер.

И все же разбирательство завершилось в пользу верующих. Несмотря на то что прокуратура требовала наказать подсудимых по всей строгости закона, суд прислушался к представителям РПЦ, которые в конце концов попросили его избежать приговора в виде тюремного заключения, и назначил обвиняемым штраф. Юрий Самодуров заплатит в пользу государства 200 тыс. рублей, а Андрей Ерофеев — 150 тысяч.

Как говорится в описательно-мотивировочной части приговора, в результате проведения выставки верующие граждане «подверглись психотравматическому воздействию, перенесли нравственные страдания, их человеческое достоинство было унижено».

Ерофеев, Самодуров и их сторонники исходом процесса, само собой, остались недовольны, заявив, что в России установилась цензура Церкви и начались гонения на художников, потерявших право на свободное самовыражение.

Татьяна Ворожейкина, политолог

Татьяна Ворожейкина, политолог

Это выставка тех произведений, которые были отвергнуты различными выставочными площадками и собраны Самодуровым, тогда директором Сахаровского музея, и куратором выставки Ерофеевым. Именно по этому принципу: произведения, которые сочли невозможным показать, скажем так, другие кураторы, владельцы, директора различных выставочных площадок.

Это картины художников, часть из которых уже умерла, часть до сих пор работает. Это картины, которые использовали религиозные символы для, скажем так, выражения других совершенно идей. Я не хочу описывать картины. Просто в данном случае это не важно.

Выставка в Сахаровском музее была организована таким образом, что там стояла фальшстена и была дырочка: нужно было подняться и посмотреть в дырочку на эти произведения.

Фактически на этом процессе речь идет о том, имеют ли художники право на свободное выражение. Потому что по закону «Об оскорблении религиозных чувств верующих» такие вещи недопустимы только в непосредственной близости от места отправления культа. Сахаровский центр таким местом не является.

Более того, большинство свидетелей обвинения на этой выставке не были. Им эти экспонаты — которые организаторы выставки не распространяли, но они каким-то образом появились в Интернете, — были предъявлены во время судебного следствия. То есть до суда еще. И свидетелей приглашали и говорили: «Вас это оскорбляет?» Он отвечал, что да, оскорбляет. И вот он становится свидетелем в суде. Вот как примерно было выстроено обвинение.

Речь идет о клерикализации отношений государства и общества, о клерикализации общественного сознания. О том, что нарушается важнейший конституционный принцип — отделение Церкви от государства. У нас светское государство по Конституции. И, соответственно, есть право верующих не смотреть такие произведения, а есть право тех, кто считает это искусством и может на это смотреть в соответствующих местах, которые не являются местами культа. Вот о чем идет речь.

Самодуров считает, его позиция такая, что нужно расширять пространство свободного творчества и что оно не подлежит никакой цензуре. И прежде всего не подлежит православной цензуре.

Мы уже идем к цензуре. Я недаром даю вам это интервью, а не, скажем, НТВ или Первому каналу. Но здесь речь идет уже о наступлении православной цензуры. Если это будет допущено, Церковь приобретает право выносить суждения о том, что разжигает и что не разжигает религиозную рознь. И государство в лице прокуратуры как государственного органа идет у нее на поводу.

Место для атеизма, я бы так сказала, резко сокращается. Потому что параллельно этому идет процесс — под видом преподавания основ православной культуры — фактически узаконенной и обязательной катехизации. Это, конечно, очень резко снижает пространство для атеизма.

Но, вспоминая «Тома Сойера», я думаю, что нет лучшей антирелигиозной пропаганды, чем принудительное посещение воскресной школы, как все знают из этого романа.