Во время следствия и судебного процесса дело Осиповой активно обсуждалось в политической прессе. В Москве и других городах проходили акции протеста, участники которых (немногочисленные «профессиональные несогласные») требовали освободить Таисию.
Стоит отметить, что при всей внешней очевидности заказного характера дела его политический смысл не вполне ясен. В последние годы Осипова отошла от протестной работы. Наиболее логичным объяснением того, почему в отношении Осиповой было инспирировано дело, является попытка оказать давление на ее мужа Сергея Фомченкова, члена исполкома «Другой России». Хотя и версия его однопартийцев, что Фомченкова таким образом «пытались выманить в Смоленск и арестовать», вызывает сомнения. «Какой смысл вытаскивать его в Смоленск через жену?.. Фомченкова нельзя было взять в Москве? У нас кровавая рука Москвы действует только в Смоленске?» — недоумевает Юлия Латынина, выступая на радио «Эхо Москвы».
Приговор Осиповой был вынесен в режиме спецоперации. 29 декабря ее привезли в Заднепровский районный суд, однако продержали в конвойном помещении едва ли не до полуночи. И поздним вечером, после того как из здания суда вытурили всех «лишних» (журналистов и общественных активистов), Осипову приговорили к 10 годам колонии.
Такой приговор многие сочли необоснованно жестоким. Ведь вне зависимости от того, насколько объективно доказана виновность Осиповой, суд проигнорировал такие бесспорные смягчающие обстоятельства, как наличие на иждивении осужденной малолетней дочери и тяжелое хроническое заболевание самой Осиповой. С учетом последнего обстоятельства 10-летнее заключение можно рассматривать как смертный приговор.
Но 25 января, когда Дмитрий Медведев посетил журфак МГУ, одна из студенток спросила его, насколько обоснованным является приговор Таисии Осиповой. Президент признал, что решение суда было чрезмерно суровым, и дал распоряжение Генеральной прокуратуре проанализировать это дело.
Сегодня во время рассмотрения кассационной жалобы гособвинитель предложил сократить срок до четырех лет, тогда как защита настаивала на отмене приговора и оправдании Осиповой. Однако облсуд принял соломоново решение: дело направить на пересмотр, Таисию Осипову оставить под стражей до 15 марта.
Комментируя данное событие, знаменитая правозащитница Людмила Алексеева сопоставила дело Осиповой с делом «жемчужного прапорщика»: ему, избивавшему невинных людей под объективами телекамер, дали условный срок именно потому, что у него имеется пятилетний ребенок. Тогда как Осиповой, у которой тоже есть пятилетняя дочь, а доказательная база в деле гораздо слабее, дали реальные 10 лет. «Сама жестокость приговора указывает на то, что приговор заказной», — считает Алексеева и призывает граждан «не расслабляться» после тактического успеха:
«Хорошо, что дело направили на дополнительное рассмотрение. Но, к сожалению, мой опыт показывает, что, когда мы добиваемся подобного результата, если давление успокаивается, карательная машина может отыграть упущенное. Скажут: вот, президент велел пересмотреть — дадим не 10, а девять лет. Надо следить за этим делом, держать под контролем гражданского общества — тогда, может быть, удастся добиться освобождения».
Исключительная жесткость приговора, равно как и последующие события, заставляют задуматься, а не был ли исключительно жестокий приговор вынесен специально «под снижение», с целью продемонстрировать народу царскую милость? По мнению депутата-эсера Ильи Пономарева, подобная конспирологическая версия вряд ли соответствует действительности.
«Репутационный ущерб, который власть нанесла себе этим приговором, не может быть компенсирован даже его полной отменой. Общество будет связывать это не с либерализмом президента, правительства, суда, а с тем, что в результате давления снизу власть вынуждена была пойти на пересмотр приговора. В сущности, так оно и было. Власть боится огласки и мощной конфронтации. Дело двигали на региональном уровне, а когда увидели, какой общественный резонанс в итоге возник, вмешались из Москвы и потребовали что-то с этим сделать. Местные судейские чиновники, разумеется, взяли под козырек».
Пономарев считает данное дело целиком и полностью политическим: «Обвинения по 228-й — надуманные и смешные. Разумеется, дело связано с деятельностью «Другой России», это политическое давление. Меня удивляет разве что инерционность наших властей: «Другой России» уже практически нет, а ее все еще продолжают «мочить».
Материал подготовили: Владимир Титов, Александр Газов