Напомним, Таисия Осипова была арестована 23 ноября 2010 года после того, как при обыске в ее квартире сотрудники правоохранительных органов нашли пять свертков с наркотиками и меченую 500-рублевую купюру. По мнению следствия, она могла попасть к Осиповой не иначе как после продажи наркотика милицейскому агенту.
По мнению товарищей Осиповой (она замужем за Сергеем Фомченковым, функционером «Другой России», и сама прежде была активисткой НБП), наркотики, как и меченую купюру, ей подбросили сами оперативники, а ее уголовное преследование политически мотивировано. Сторонники невиновности Осиповой особо отмечали, что в оперативных мероприятиях участвовали сотрудники центра «Э», а в качестве свидетелей в ходе судебного разбирательства выступали активисты прокремлевских молодежных организаций.
Однако политический характер этого дела у многих вызывал сомнения. Всем известно, что «Другая Россия» (экс-НБП) в Смоленске уже много лет не функционирует, а сама Таисия Осипова давно отошла от политической работы. Малодостоверной представлялась и версия лимоновцев, будто Таисию арестовали, «чтобы выманить Сергея Фомченкова в Смоленск». Об этом говорила Юлия Латынина, выступая на радиостанции «Эхо Москвы»: «Какой смысл вытаскивать его в Смоленск через жену?.. Фомченкова нельзя было взять в Москве? У нас кровавая рука Москвы действует только в Смоленске?»
29 декабря 2011 года Заднепровский районный суд Смоленска приговорил Осипову к 10 годам лишения свободы. Приговор вызвал негативную реакцию в обществе (за исключением разве что «кремлевских блогеров»). Люди возмутились не столько политически-заказным характером дела, сколько необоснованно жестоким приговором. Во-первых, у Таисии Осиповой осталась малолетняя дочь Катрина, во-вторых, сама она больна сахарным диабетом и не получает необходимого лечения в тюрьме. А это значит, что 10-летний срок — иезуитски завуалированный смертный приговор.
Вероятно, наверху поняли, что усердные исполнители перестарались. Дмитрий Медведев, отвечая на вопросы студентов журфака МГУ, публично назвал приговор чрезмерно суровым, а позже дал распоряжение Генеральной прокуратуре пересмотреть дело. 15 февраля Смоленский областной суд, рассмотрев кассационную жалобу защиты, отменил приговор и направил дело на новое рассмотрение.
Осипова была включена в список 39 заключенных, который депутат Геннадий Гудков и журналистка Ольга Романова передали 8 февраля в Администрацию президента. В этом списке были также обвиняемые по «делу ЮКОСа» Михаил Ходорковский, Платон Лебедев и Алексей Пичугин, русские националисты (Хасис, Тихонов, Калиниченко и другие), исламисты (Муртазалиева, Шайхутдинов, Гаянов и другие), профсоюзные деятели (Урусов), леваки (Торбеев), нацболы (Горячева, Жеребин, Унчук и другие), также военные, которых принесли в жертву во имя «удержания Кавказа» (Аракчеев и другие), ученые, объявленные «шпионами» (Данилов и другие).
Всех этих разнородных людей объединяла очевидная неправосудность приговоров, которые носили политически-заказной характер, а также широкий общественный резонанс этих дел.
Однако из более 30 резонансных дел Генпрокуратура нашла нарушения только в деле Осиповой, которое, напомним, в обозримом будущем будет пересмотрено в сторону снижения наказания.
Кроме того, ранее, 16 марта, на свободу вышел еще один человек из «списка 39» — Максим Петлин, депутат городской думы Екатеринбурга. Поскольку он препятствовал вырубке санитарно-защитной лесной зоны, против него было инспирировано дело о получении взятки. Петлин освобожден под залог, уголовное дело против него не закрыто.
«Я не слишком многого ожидал от Генпрокуратуры, — заявил в интервью «Особой букве» депутат Госдумы Геннадий Гудков. — Думаю, глубокого анализа этих дел проведено не было. Скорее всего, имел место достаточно формальный подход. «Соответствует статья предъявленным обвинениям? Соответствует. Суд вынес приговор в пределах статьи? В пределах. Ну и все, предъявляйте претензии суду». Надо было сделать первичный анализ, а потом засадить группу экспертов, чтобы они проверили все оперативные данные по этим делам, очные ставки, допросы, перекрестные допросы. Этого сделано не было. Это ведь серьезная работа, которую трудно сделать с кондачка, как говорится».
Так не получается ли, что все усилия по подготовке списка и по раскручиванию темы политзаключенных в СМИ пропали втуне? Гудков так не считает:
«В России многие люди сидят необоснованно — и даже за те преступления, которые они не совершали. Надо кардинально менять правоохранительную, следственную и судебную системы. Многие болезни этих систем неизлечимы — они уйдут только с людьми, с их носителями. Но под лежачий камень вода не течет. Мы пытаемся хотя бы к частным случаям привлечь внимание».
То, что Генпрокуратура проявила особый интерес именно к делу Осиповой, наш собеседник объясняет так:
«Думаю, была дана команда: найдите одно-два дела не из самых важных и скажите, что там нашли нарушения».
В свою очередь, Сергей Митрохин, лидер партии «Яблоко», считает, что прокуратура просто выполнила очередной политический заказ. Исключение же для Таисии Осиповой было сделано потому, что дело «наиболее одиозное, а приговор — наиболее жесткий».
И хотя «дело ЮКОСа» не менее одиозное, а приговор его фигурантам был вынесен еще более жесткий, тут нельзя забывать, что Михаил Борисович — личный враг Владимира Владимировича, отмечает Митрохин. А фамилию Осиповой Путин, скорее всего, никогда даже и не слышал.
Материал подготовили: Игорь Волков, Владимир Титов, Александр Газов