ВС РФ: твиттер-трансляции из суда не требуют согласования, фото и видео — с разрешения судьи

Комментирует Вадим Прохоров,

адвокат

Встать, онлайн-трансляция идет

Встать, онлайн-трансляция идет
Верховный суд предлагает обучать служителей Фемиды открытости судопроизводства и планирует разрешить текстовые онлайн-трансляции из зала суда. А вот с видео- и фотосъемками все гораздо сложнее.
12 декабря 2012
Верховный суд РФ озаботился проблемой закрытости российского правосудия. В проекте постановления пленума ВС «Об открытости и гласности судопроизводства», обсуждение которого прошло во вторник, а принятие ожидается 13 декабря, разъясняется, кто и каким образом должен обеспечивать доступ к информации о судопроизводстве. На первый взгляд предлагаемые нормы разумны. Однако слишком многое отдается на усмотрение судьи, который будет принимать решение исходя из собственного видения. А это чревато субъективностью и ангажированностью. В проекте постановления также говорится, что нарушение открытости процесса влечет отмену судебного решения. Правда, как пояснили радиостанции «Эхо Москвы» в Верховном суде, речь идет только о существенных нарушениях.

 

Как сообщает «Эхо Москвы», на пленуме Верховный суд определил, что судебное заседание может быть закрыто только по законным основаниям либо по обоснованному ходатайству одной из сторон — например, из-за права неприкосновенности частной жизни. Данное положение вызвало вопросы у председателя президентского Совета по правам человека Михаила Федотова, который отметил, что неясно, где заканчиваются границы частной жизни человека. Это и другие замечания к тексту стали поводом для дополнительной редактуры, но, как выразился председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев, речь идет именно о редакционной, а не существенной правке ВС, в случае принятия документа обяжет коллег не проводить судебное заседание, если в зале не поместятся все желающие и не будет организована трансляция.

Громкие судебные процессы прошедшего лета породили и множество скандалов, связанных со СМИ. Так, на процесс по делу Pussy Riot в зал периодически не пускали журналистов, на суде по Расулу Мирзаеву тоже не все было гладко. А сколько раз за последние годы прессу просто выгоняли с процессов… Чего стоит само понятие «аккредитация», которую нужно получить, например, в Мосгорсуде! Кстати, в Верховный суд попасть намного легче — никаких особых разрешений на это не требуется. А вот на низшем уровне пишущую и снимающую братию не любят и стараются создать максимум препятствий, лишь бы не видеть в зале суда камер и диктофонов.

Возможно, именно поэтому ВС решил принять специальный документ, посвященный отношениям судов и прессы «Об открытости и гласности судопроизводства». Принятие его ожидается 13 декабря на пленуме суда.

В проекте решения пленума судьи Верховного суда указали на ряд норм и дали множество разъяснений о порядке доступа слушателей и СМИ на процессы, о том, в каких случаях и как необходимо мотивировать назначения закрытого режима слушаний, кто и каким образом должен обеспечивать доступ граждан как к самому процессу судопроизводства, так и к информации и решениям по итогам любого заседания, пишут РИА «Новости».

Кроме того, ВС рекомендует Российской академии правосудия ввести в учебные программы повышения квалификации судей и профессиональной переподготовки вновь назначенных судей специальный курс, посвященный вопросам применения норм, регулирующих вопросы открытости судопроизводства и доступа к информации о деятельности судов. То есть, переводя с юридического языка,— судей будут учить азам общения со СМИ.

Что ж, учеба приветствуется. Но возникает два вопроса. Неужели служители Фемиды не могут оперировать нормами права, законом «О средствах массовой информации» и просто логикой жизни? И второй: что за уровень образования у российских судей, если их нужно учить читать постановления пленума ВС?

Что же касается открытости процессов — текстовые онлайн-трансляции судебных заседаний не нужно будет ни с кем согласовывать. Можно будет рисовать процесс, а вот фото- и видеосъемка, киносъемка, трансляции по радио или телевидению должны быть обязательно согласованы с судом. Это же касается и видеотрансляции судебного разбирательства в Интернете.

И вот здесь опять неясности: почему нельзя четко обозначить, какого рода процессы должны освещаться с оговорками? Понятно, что дела об изнасиловании, преступлении против детей носят особый характер — жертв таких преступлений нужно максимально оберегать от скандалов и огласки. Но почему судья будет решать, показать ли на всю страну лицо мошенника или взяточника?

Ведь любые разночтения в законе, любое разрешение служителям Фемиды действовать по их личному усмотрению и рождает почву для необоснованных запретов и последующих обвинений правосудия в закрытости.

В любом случае, если пленум Верховного суда документ одобрит, это станет большим и нужным решением и для прессы, и для судебной системы, и для общества в целом.

Комментирует Вадим Прохоров, адвокат

Открытость судебного процесса — одна из немногих, практически единственная гарантия от судейского произвола, который имеет место быть. Так что постановление Верховного суда я в этом плане расцениваю положительно.

Конечно, оно не решит всех проблем. Не решит проблемы микроскопической доли процента оправдательных приговоров — такого, наверное, нет ни в одной стране мира, даже в Африке. Не решит проблемы тотальной зависимости суда от исполнительной власти. Но хотя бы минимальные проблемы решит.

Многих судей раздражает внимание прессы, и они часто стараются помешать работе журналистов. Помнится, судья Боровкова доходила до истерики, узнав, что с одного ее процесса идет прямая трансляция в Интернет — именно то, что разрешено последним постановлением. Теперь таких проблем с «судьями боровковыми» не будет.

У нас в стране — да и в других странах тоже — любое позитивное решение можно заболтать и проигнорировать. Надеюсь, этого не произойдет. Если в постановлении будут достаточно четкие и ясные формулировки, если журналисты будут солидарны друг с другом — оно будет работать.

 

Материал подготовили: Мария Пономарева, Владимир Титов, Александр Газов