«Маяк», будучи одним из крупнейших российских центров по переработке и хранению отработанного ядерного топлива, не раз становился объектом тревоги со стороны экологов. В хранилище неоднократно происходили различные инциденты с радиоактивными материалами, в связи с чем заражению подверглось более 10 тыс. квадратных километров вокруг комбината.
Экологи опасаются, что использование «Маяка» для иностранных радиоактивных отходов создаст новые угрозы безопасности жителям окрестных районов.
Напомним, Германия из хранилища Ахаус намеревалась переправить в Россию более 900 отработанных элементов. Эти отходы в немецкой прессе получили прозвище «наследие холодной войны», поскольку они были привезены в ГДР Советским Союзом.
Кроме того, по данным немецких СМИ, в Сибирь в район Северска из ФРГ уже многие годы нелегально переправляется отработанное топливо. Якобы с 1996 года в этой зоне хранятся тысячи тонн гексафторида урана (UF6), привезенного из немецкого Горлебена, поскольку лишь 10 процентов сырья после обогащения возвращается в Германию.
Комментирует Антон Орех, обозреватель радиостанции «Эхо Москвы»
Есть такое старорежимное слово «безобразие». Так вот, ситуация вокруг ядерных отходов и комбината «Маяк» и есть это самое безобразие. Это прекрасная идея — превратить свою страну в помойку. Я понимаю, что куда-то девать радиоактивные отходы надо. Например, свои собственные. Или те, что получились из купленного у нас же ядерного топлива.
Но я не понимаю, зачем нам принимать эту дрянь со всего мира. Пускай даже это принесет какие-то миллионы. Мы зарабатываем на том, что продаем сырье, мы зарабатываем на том, что принимаем чужие отходы, — сколько же нам надо заработать, чтобы перестать насиловать собственную землю? И не пора ли уже заработать что-нибудь своей головой.
Немецкий министр мог, собственно, просто плюнуть на это дело, потому что проблемы с безопасностью русских — это не его проблемы, а Челябинск по-всякому от Германии далеко. Но немецкого министра наша безопасность волнует, видимо, сильнее, чем нас самих.
Комбинат «Маяк» — страшное место. Идут споры, что было страшнее: авария в Чернобыле в 1986 году или авария на «Маяке» в 1957-м? Но штука в том, что после Чернобыля людей эвакуировали, а после «Маяка» люди как жили, так и живут на зараженной территории, погибая тысячами от рака и прочих опасных болезней, спровоцированных той трагедией.
«Маяк», откровенно говоря, сам давно должен быть утилизирован. Там до сих пор, если я верно понимаю, идет утилизация опасных отходов в водоемы рядом с комбинатом. Когда-то такую практику считали безопасной, но сейчас-то уже очевидно, что это не так. Погибли река Теча, озеро Карачай и другие водные объекты. Между тем закон об обращении с радиоактивными отходами оставляет слишком много вопросов именно с точки зрения безопасности.
У нас философия простая: Россия большая, места много, закопаем — никто и не почувствует. И вот я иногда думаю, что наши просторы бескрайние — это часто уже не богатство, а проблема. Потому что кажется, что они никогда не кончатся и гадить там, где живешь, можно сколько угодно.