Местные власти сразу же после преступления поспешили откреститься от аналогии с убийством в станице Кущевской. Заместитель председателя правительства Ставропольского края Сергей Ушаков, курирующий вопросы безопасности, подчеркнул, что «массовому убийству в Кущевской предшествовала серия преступлений, затем выяснилось, что была сеть преступлений, не раскрытых в течение нескольких лет. У нас оснований сравнивать и проводить параллели с Кущевской нет», — заявил Ушаков.
То, что отрицают официальные правоохранительные и государственные органы, не может не видеть общество. Так, архиепископ Ставропольский и Владикавказский владыка Феофан заявил, что произошедшее является вызовом всей стране. «Когда так спокойно стали совершать массовые убийства у нас на юге, в Кущевке, Ставропольском крае, значит, у кого-то есть твердая уверенность в безнаказанности содеянного злодеяния», — считает Феофан.
Именно он первым сравнил нынешнюю массовую резню с убийством в Краснодарском крае. «Я бы сказал, что параллель одна: криминал говорит, что никакие меры их не запугают», — отметил владыка.
Совершенно очевидно, что новое преступление породит очередную дискуссию о криминальной ситуации в стране и о мерах борьбы с бандитизмом. Уже ясно, что никаких выводов из расследования преступления в Кущевской сделано не было, несмотря на большое количество возбужденных уголовных дел, а также отставок в местных органах власти.
Напомним, что до сих пор так и не был наказан никто из высших руководителей правоохранительных органов. Более того, новым председателем теперь уже самостоятельного Следственного комитета вновь назначен Александр Бастрыкин, о котором Александр Хинштейн пишет как о человеке, дискредитировавшем «на корню идею прокурорской реформы», называя его откровенным непрофессионалом. Депутат Государственной думы обвиняет Бастрыкина в том, что он «развалил прокурорскую следственную систему» и что при нем «большинство профессионалов уволилось».
Действительно, события в Ставрополье показали, что следствие и прокуратура, милиция и ФСБ не способны работать на опережение и предотвращать преступления. Видимо, за почти три месяца после убийства в Кущевской не была проделана работа, которая позволила бы избежать повторения подобных трагедий.
Удивительно, но сразу же после убийства Владимира Слизаева и всех взрослых, находившихся в этот момент в доме, в прессе появились сведения о его криминальной деятельности, связях с бывшим мэром Ставрополя Дмитрием Кузьминым, который в настоящее время находится в международном розыске. Это означает, что о мафиозной деятельности убитого известно давно.
В некоторых средствах массовой информации высказана версия о том, что столь вызывающее преступление, прогнозируемо вызвавшее огромный общественный резонанс, было совершено нарочито шумно с целью проверки всех сторон деятельности Слизаева, зачистки криминального мира Ставропольского края и, возможно, местных и федеральных правоохранительных органов.
Однако зампред комитета Госдумы по безопасности Геннадий Гудков считает, что никакими кадровыми отставками нельзя добиться позитивного перелома в борьбе с преступностью. «Трагедия в Ставрополе, массовое убийство целой семьи, как это недавно произошло и в станице Кущевской, — это свидетельство того, что правоохранительная система страны представляет собой дырявое решето, а не стальной барьер на пути криминалитета», — говорит депутат.
Эксперты предлагают различные меры по нормализации ситуации с бандитизмом в стране — от экстренного заседания Совета безопасности по этому вопросу до разработки федеральной программы по борьбе с преступностью, которой в России до сих пор нет. Специалисты считают, что необходимо возродить подразделения МВД по борьбе с оргпреступностью, создать межведомственные оперативно-разыскные рабочие группы при Следственном комитете. Но можно быть уверенным, что все эти безусловно полезные методы вряд ли дадут результат, если руководить ими будут те же люди, которые и допустили торжество бандитского беспредела — пожалуй, еще более жестокого, чем в 90-е годы.
Комментирует Владимир Жеребенков, адвокат Межрегиональной коллегии адвокатов «Закон и человек»
В последние два-три года качество следствия действительно резко упало. Бастрыкин делал много заявлений по поводу расследований громких дел, но ни по одному из них этот процесс так и не был завершен. К сожалению, нынешний руководитель СК пришел в следствие со стороны. На эту должность нужно было ставить человека, проработавшего в системе 25—30 лет, который бы знал и понимал специфику работы от начала и до конца. Сейчас же в Следственном комитете много пиара, но мало дел.
Следственный комитет переполнен. Резонансные дела, направлявшиеся в суд, были подготовлены безобразно. Если бы не существовало корпоративных интересов, благодаря чему судьи просто штампуют решения, у нас бы две трети дел возвращали обратно следователям. Суды же проглатывают все подряд. Но даже при существующей системе возвраты имеют место.
Что касается работы прокуратуры, то ее сотрудники имеют право вмешаться в процесс только на двух этапах: при возбуждении дела и при утверждении обвинительного заключения. В первом случае, когда дело еще не расследовалось, порой сложно однозначно сказать, существуют ли признаки преступления, есть ли конкретные доказательства. Во втором же случае, при утверждении обвинительного заключения, также возникают сложности. Расследование дел длится иногда по нескольку месяцев, прокурор не в состоянии отследить принятие основных решений сотрудниками СК в ходе проведения расследования. Бывает, прокуратура возвращает дела в Следственный комитет для дальнейшей работы.
В целом же прокуратура сегодня потеряла свою функцию по осуществлению надзора за следственными органами. Произошел дисбаланс. Следственный комитет сейчас обладает большими полномочиями. Создана серьезная карательная машина, способная легко ограничить права человека на свободу, а процессуального контроля за ее действиями практически нет.
Новая же суперструктура, куда войдут следователи ФСБ, ФСКН и МВД, станет абсолютно неуправляемой. Роль прокуратуры необходимо поднимать. За суперведомством нужен суперконтроль.