Будущее эсеров. Ситуация на постсоветском пространстве. Закон о социальных гарантиях сотрудникам МВД

«Справедливая Россия»: проблемы и перспективы

• В высоком качестве (33,55 Мб)
• В низком качестве (15,95 Мб)

Лев Гулько: Здравствуйте. Сегодня у нас в гостях доктор философских и юридических наук, зампред Комитета Госдумы по делам СНГ, генерал-майор милиции Татьяна Николаевна Москалькова. Здравствуйте, Татьяна Николаевна.

Татьяна Москалькова: Здравствуйте, Лев.

ЛГ: У нас, как всегда, три темы. И говорить, как обычно, мы будем о нашей сегодняшней жизни. Давайте начнем со «Справедливой России», вокруг которой происходят всякие события. Передо мной газета, которая называется «Новая». Там есть статья с довольно любопытным заголовком — «Уйти в оппозицию или зачахнуть». Не шу-шу за спиной, а так вот сразу — либо одно, либо другое. Так о чем идет речь?

Лидер «Справедливой России» Сергей Миронов, который покинул пост председателя Совета Федерации, становится депутатом Государственной думы. «Однако, — как пишет автор статьи, — у эсеров сегодня есть куда более серьезные проблемы, чем трудоустройство бывшего спикера верхней палаты». Например, будет ли в следующей Думе полноценная фракция «Справедливой России»? Ведь «Справедливую Россию», похоже, «сливают». И многие наблюдатели ставят вопрос так: получит ли она чуть больше семи процентов или будет довольствоваться одним или двумя мандатами?

Исправить положение и спасти «Справедливую Россию», считает автор статьи, может либо «уход из потешных войск в настоящую войну» (то есть превращение в настоящих оппозиционеров, как это было в некоторых регионах на прошлых выборах), либо вмешательство президента Медведева, который даст заметный публичный сигнал о полезности сохранения справедливороссов в следующей Думе. По мнению автора, в партии, скорее всего, ждут «позитивной президентской отмашки». Вот такой взгляд на события.

ТМ: Я не поддержала бы ни одну из этих точек зрения. Партия «Справедливая Россия» никогда не была потешными войсками. Это боевой отряд, тертый, гнутый, прошедший уже выборы 2007 года, и мартовские, и предшествующие осенние выборы. И мы видим динамику, положительную динамику. Если в 2007 году у партии было около 1000 депутатских мест, то сегодня «Справедливую Россию» представляют свыше 5 тыс. депутатов разного уровня. Динамика есть. У общества нет другой альтернативы, кроме как поддержать социал-демократические идеи. И я думаю, что само время диктует востребованность этой партии.

ЛГ: Татьяна Николаевна, я вас прерву. Вы считаете, что мы как избиратели можем на что-то повлиять?

ТМ: Конечно.

ЛГ: Или все-таки сигнал сверху важнее? Вот если Дмитрий Анатольевич скажет: да, ребята, вы молодцы... Скажет всем, как надо.

ТМ: Первое. Можем ли мы повлиять?

ЛГ: Да. Мы как избиратели.

ТМ: Это самая серьезная сегодня тема. Потому что молодежь на выборы не ходит. Потому что она не верит...

ЛГ: Смысла не видит.

ТМ: На мартовских выборах в Кирове и Тверской области, а затем и в Санкт-Петербурге мы увидели, что от народа зависит очень многое. И сегодня я очень много работаю с молодежью, бываю в разных коллективах, в школах, в вузах. И я вижу совершенно новую, думающую молодежь, которая задает очень острые вопросы. И она очень интересуется будущим России. К этому ее подтолкнула образовательная реформа, введение ЕГЭ и все большая нехватка рабочих мест за рубежом. Молодежь хочет работать здесь. Она хочет получать образование здесь. Она хочет иметь доступ к благам, и это побуждает ее идти на выборы. В марте в Кировской области, где я баллотировалась, ко мне подошла группа молодых людей: «Мы никогда не ходили на выборы. А на этот раз пойдем. Потому что сегодня особый день».

Итак, от нас зависит очень многое. От нас зависит, какой будет модель общества, модель государства, будет ли доступ к благам открыт для каждого или только для небольшой группы людей.

Теперь по поводу президента. Весь последний период президент делает последовательные шаги по укреплению оппозиции. Все проекты законов, направленные на укрепление оппозиции, внесены президентом. Это равный доступ к СМИ (и спасибо, что вы это пожелание исполняете на практике). Это ограничение досрочного голосования. Было бы еще лучше, если бы открепительные талоны выдавали только тем, у кого действительно есть серьезная причина. Еще бы хотелось, чтобы урны были прозрачными, как это принято за рубежом. И еще целый ряд гарантий, которые действительно могли бы удержать нас от использования административного ресурса и сделать эти выборы демократичными и реальными.

ЛГ: Смотрите, с другой стороны — «Общероссийский народный фронт», который предложил премьер-министр. Или не с другой, я не знаю. И партия «Правое дело» — я опять же не знаю, насколько ее можно назвать конкурентом «Справедливой России», но она тоже как-то вписывается в эту схему. Она тоже может быть — с какой-то стороны — заменой. Конкуренция.

ТМ: Я думаю, что «Народный фронт» — это ребрендинг «Единой России».

ЛГ: Конечно. Никто этого и не скрывает.

ТМ: Тогда вопрос понятен. Этот фронт остается. И на войне как на войне. Мы будем считать себя другой частью этого фронта. Что касается «Правого дела», то это организация совершенно других убеждений. Она имеет право на существование. Пусть попробует побороться за мандаты и за сердца избирателей. Но я думаю, что у олигархически настроенной структуры мало шансов завоевать симпатии. И сколько бы ни говорили, что халва сладкая, мы понимаем, что все равно это интересы той группы людей, которая заинтересована в сохранении своих благ.

ЛГ: Мы заканчиваем первую тему. Последний вопрос. То есть основным лозунгом «Справедливой России», как это, в общем-то, всегда и было, остается справедливость?

ТМ: В самом названии партии заложена главная нравственная ценность…

ЛГ: И вы считаете, что он будет успешно реализован на выборах, которые грядут? Что он может быть полезен?

ТМ: Программные цели партии «Справедливая Россия» и тот набор законодательных предложений, которые были внесены ею в Государственную думу, направлены на выравнивание в обществе этой диспропорции и на справедливость. На то, чтобы все имели равный доступ к благам.

ЛГ: Хорошо. Давайте на этом закончим первую часть нашей беседы. А во второй части поговорим о ситуации в странах СНГ, сделав, в частности, упор на Белоруссию. И немножко поговорим о Грузии.

Постсоветское пространство: народ и правящая элита

• В высоком качестве (33,21 Мб)
• В низком качестве (15,77 Мб)

ЛГ: Итак, о наших бывших республиках. Их теперь называют независимыми странами, странами Содружества Независимых Государств. Две страны — Белоруссия и Грузия…

ТМ: Грузия вышла из состава СНГ.

ЛГ: Да, Грузия вышла. Но она все-таки бывшая наша республика. И связи до сих пор остаются. Давайте начнем с Белоруссии, с того, что там происходит. Что, по-вашему, там происходит? Мне кажется, что это некий конец перестройки, начало развала Советского Союза. Вот такой конгломерат. Плюс, как в Советском Союзе это называлось, такой советский негатив — в плохом смысле этого слова. Есть плохой Советский Союз, а есть хороший.

ТМ: Переход к репрессиям. Если говорить современным языком…

ЛГ: Что-то непонятное. Президент в истерике.

ТМ: Индекс демократии уже ниже нуля.

ЛГ: Да, он и был-то не очень, а тут совсем. Но самое главное заключается в том, что, по-моему, там никто не знает, что делать.

ТМ: Нет. Я думаю, там вырабатывают свою модель. И протест мирового сообщества, к сожалению, не дает тех результатов, на которые оно рассчитывало. В белорусской модели есть много позитивного. Позитивное проявилось во время кризиса — они устояли. Позитивное то, что в силу, может быть, отстроенной дисциплины труда и тех социалистических принципов, которые сохранились в Белоруссии, у них в хорошем состоянии промышленность и сельское хозяйство.

ЛГ: Здесь можно поспорить.

ТМ: У них в хорошем состоянии правоохранительная система. Она построена на тех принципах, на которых должна строиться. Но вопрос цены. Вот мы всегда пытались отстроить шкалу ценностей. Что наверху — государство с его интересами или личность?

ЛГ: Как в свое время говорили: «Раньше думай о Родине, а потом о себе».

ТМ: И мы пришли к разрушению модели, потому что это было противоестественно. Зажим, разрушение человеческой личности — я имею в виду не только физическое разрушение, но и разрушение духовности — привели к разрушению государства. Мы видим сейчас, как развивается Китай. Казалось бы, успешное государство, но какой ценой?! Просто они нарушили правила игры. Мы с вами говорим о том, что 48 часов должен работать человек. А у них работает до бесконечности.

ЛГ: Да.

ТМ: У них у крестьян нет паспортов. У них женщины по беременности берут три месяца, а не три года, как у нас. У них нет пенсии. И, естественно, ВВП там растет быстрее, чем у нас. Вопрос цены.

ЛГ: Плюс, я вам скажу, Китай, который производит всю продукцию, — это большая сборочная фабрика. Там все собирают. Много денег не надо. Там дешево стоит рабочая сила. Там не нужно никого обогревать, потому что тепло, где собирают. Там не надо тратить много денег. Вот и все.

ТМ: Совершенно верно. Так вот, очень важно правильно отстроить шкалу ценностей. Об этом постоянно дискутирует гражданское общество. А та модель, которая сегодня отстроена, она противоречит, как мне кажется, внутреннему сознанию человека.

ЛГ: В Белоруссии?

ТМ: В Белоруссии.

ЛГ: И происходит то, что происходит.

ТМ: Да. Но беспокоит даже не это. Беспокоит постоянное нарушение лидером государства своих обещаний. Сегодня он говорит одно, завтра другое. Сегодня он признает Южную Осетию, Абхазию, а завтра забывает об этом.

ЛГ: Он торгуется. Это для Александра Григорьевича, так сказать, святое.

ТМ: Торг на этом уровне не к лицу государственному мужу и деятелю, нашему стратегическому партнеру по ОДКБ и нашему главному партнеру по Союзному государству. Это ставит под удар и российско-белорусские отношения, и перспективы Союзного государства. Пока у меня нет оптимистичных прогнозов относительно развития отношений на этой площадке.

ЛГ: Хорошо. Тогда давайте перейдем к Грузии.

ТМ: Еще более сложная тема.

ЛГ: Парламент Грузии одобрил так называемую «Хартию свободы» — документ, который запрещает использовать на территории страны фашистскую и коммунистическую символику. Помимо запрета на символику, документ вводит ряд ограничений для людей, работавших в советских спецслужбах и занимавших руководящие посты в Компартии и комсомоле. И наши политики немедленно узрели в этом очередную паранойю Саакашвили. По их мнению, он это делает специально, вопреки, и так далее, и тому подобное. Такая грузинская люстрация России. Может быть, нам не стоило так остро реагировать? Ну пускай себе делает, что делает!

ТМ: Нет. Мы не можем не реагировать на государство, с которым связаны многие десятилетия. На территории Грузии проживает много наших русскоязычных соотечественников. Сохраняется проблема Южной Осетии и Абхазии. И события, которые произошли в ночь на 26 мая, с разгоном демонстрации и попранием прав журналистов, выполнявших свой служебный долг, свидетельствуют о том, что это не более чем декорация. И если уж посол Соединенных Штатов Америки, который так тяготеет к Грузии, сделал столь резкие заявления, то мы можем сказать, что Грузия, конечно, развивается по репрессивному пути, что она далека от цивилизованного пути развития. И реагировать на это нужно, как реагирует все сообщество.

ЛГ: Ну хорошо, мы отреагировали. А дальше?

ТМ: Вода камень точит. Во всем мировом сообществе дипломатическая миссия заключается в диалоге двух государств. И в конечном итоге это играет свою роль, поскольку вызревает сознание внутри общества. И мировое сообщество влияет на развитие процессов национального характера.

ЛГ: Я, конечно, никому не могу давать никаких советов, а тем более людям, находящимся у власти, но, может быть, как-то отделить грузинский народ от руководства. Сказать: ребята, мы же совсем не против грузинского народа, но ваше руководство…

ТМ: Вы совершенно правы. Именно в таком направлении и действует парламентская демократия. И в заявлениях по поводу антироссийской риторики в Белоруссии политика президента отделялась от народа. Мы любим белорусский народ. Мы любим грузинский народ. Но мы будем делать резкие заявления в отношении позиции их правящих кругов.

ЛГ: Хорошо. Давайте на этом закончим вторую часть. А в третьей части поговорим о законе о соцгарантиях сотрудникам МВД, ведь, по мнению многих экспертов, от этого закона зависит само обновление системы МВД.

Закон о социальных гарантиях сотрудникам МВД

• В высоком качестве (27,08 Мб)
• В низком качестве (12,92 Мб)

ЛГ: Итак, закон о соцгарантиях сотрудникам МВД. Скоро уже второе чтение. Когда это будет?

ТМ: У нас срок внесения поправок до 10 июня. До этого времени каждый из нас имеет право внести свои поправки в законопроект, принятый в первом чтении. Действительно, это самый главный, центральный закон. Потому что если мы не изменим пакет социальных гарантий и не обеспечим антикоррупционное денежное содержание, то вряд ли сможем перейти от системы набора к отбору.

ЛГ: Это самое главное. О чем все и говорят.

ТМ: По крайней мере в первых указах президента это было во главе угла. И уже сегодня закон содержит целый ряд гарантий. Там много позитивного. Например, право на жилье по социальному найму, которое было отнято у милиционеров Жилищным кодексом 2004 года.

ЛГ: О чем идет речь (чтобы я понимал)? Это когда участковый?..

ТМ: Нет. Никакой милиционер сегодня не может получить жилье у государства, а заработать на жилье, чтобы купить его на рынке, он не в силах по причине низкой заработной платы. И получается, что у него никаких перспектив, кроме как за счет членов семьи.

ЛГ: А физически это возможно сделать? Я имею в виду, есть ли у государства на это деньги.

ТМ: Да, конечно! Раз появляется такая норма, деньги должны быть выделены. Самое главное, чтобы наряду с законом, который будет принят, были внесены изменения в бюджет, чтобы в бюджете были заложены деньги на строительство жилья для полицейских. И еще субсидии. Право на субсидии — большой плюс этого закона. Полицейский с выслугой 10 лет имеет право получить деньги на приобретение жилья и потом отдавать долг государству.

ЛГ: Лучше беспроцентный.

ТМ: Конечно, лучше. И не через 10 лет, а с момента прихода на службу.

ЛГ: Еще один вопрос. Это пенсия. Что ждет полицейского, после того как он отработает?

ТМ: По закону пенсии будут выше, чем сейчас. Это совершенно однозначно. Это тоже позитивный момент. Что напрягает в этом законе, так это то, что там очень много бланкетных норм, отсылающих к подзаконным актам и постановлениям правительства, которых никто в Государственной думе пока не видел. И еще система надбавок, которые и составят денежное содержание. Президент сказал, что милиционер в чине лейтенанта будет получать 33 тысячи, а с надбавками — до 45. Из чего сложатся эти 33 и 45 тысяч, мы сможем понять только тогда, когда подержим в руках проект постановления правительства о шкале денежного содержания, которое состоит из оклада по званию, оклада по должности и восьми надбавок.

ЛГ: Хорошо, правительство все решило. А дальше кто определяет? Начальник? Начальник управления? Кто распределяет эти надбавки и решает, кому и сколько?

ТМ: Это то, что называется «порядок и условия назначения надбавок». И это самое важное. Например, надбавка за риск — от одного или 50 процентов и до 100 процентов оклада. Какой она будет? И за какой риск? За Северный Кавказ или просто в случае ЧП?

ЛГ: Просто полевая работа. Это тоже риск на самом деле.

ТМ: Конечно. Поэтому без этих подзаконных актов сделать вывод о том, как будет работать закон на практике и сможет ли он выполнить свою цель и те задачи, которые были поставлены президентом, мне, например, не предоставляется возможным.

ЛГ: Как вы считаете, сколько времени займут все эти обсуждения, прохождения? Время не очень терпит. Хочется уже получить результат.

ТМ: Хочется вообще завершения реформы.

ЛГ: Конечно.

ТМ: Чтобы люди понимали, что они остаются на определенной должности. Чтобы они знали, какую заработную плату будут приносить домой.

ЛГ: Что они потеряют, если вдруг нарушат чего-то. Они должны понимать, что получат и что потеряют.

ТМ: Абсолютно верно. То, что мы называем антикоррупционными механизмами. И они должны понимать, ради чего служат, кроме идеи. Хотя идея тоже должна присутствовать. Что касается сроков, то, я думаю, к 1 января 2012 года система должна быть полностью отстроена. Иначе все теряет смысл.

ЛГ: То есть 1 января 2012 года мы должны получить новую структуру.

ТМ: Не просто новую — действующую. Мы знаем, что аттестация продлится до 1 сентября. Но мы также знаем, что после того как люди будут назначены, еще должна заработать система социальных гарантий и под нее должны быть выделены соответствующие деньги. А это все пока до конца не определено, что вызывает тревогу.

ЛГ: Последний вопрос: вы оптимист или пессимист в этом вопросе?

ТМ: Я реалист.

ЛГ: Наверное, это самое правильное. Спасибо большое. Напомню, что сегодня в качестве эксперта у нас была доктор философских и юридических наук, зампред комитета Госдумы по делам СНГ, генерал-майор милиции Татьяна Николаевна Москалькова. До встречи.

Материал подготовили: Мария Пономарева, Алексей Козин, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Ольга Азаревич, Лидия Галкина, Александр Газов