Даже тень сомнения в справедливости вердикта по делу Свиридова приведет к новым акциям протеста

Комментируют Дмитрий Аграновский, Семен Черный

Мосгорсуд решит, быть ли «Манежке-2»

Мосгорсуд решит, быть ли «Манежке-2»
Начался судебный процесс над кавказцами, устроившими, по версии следствия, драку, в которой погиб Егор Свиридов. По словам представителей потерпевших, подсудимые не выглядят раскаявшимися, а, напротив, демонстрируют самоуверенность и оптимизм.
5 июля 2011
Вчера в Московском городском суде прошли предварительные слушания по делу об убийстве кавказцами болельщика футбольного клуба «Спартак» Егора Свиридова и избиении его друзей. На скамье подсудимых уроженцы Дагестана Хасан Ибрагимов, Нариман Исмаилов, Артур Арсибиев, Акай Акаев и Рамазан Утарбиев, а также выходец из Кабардино-Балкарии Аслан Черкесов. Последнему вменяется в вину убийство (статья 105 УК РФ), остальным — хулиганство и побои (статьи 116 и 213 УК РФ). Как и положено по закону, предварительные слушания прошли в закрытом режиме. В ходе заседания Аслан Черкесов ходатайствовал о рассмотрении дела судом присяжных, суд эту просьбу удовлетворил. Отбор коллегии присяжных назначен на 3 августа.

 

В день проведения предварительных слушаний возле суда не было никаких сколь-либо заметных скоплений футбольных фанатов и националистов, зато процесс вызвал немалый ажиотаж в СМИ — одних только телекамер было более десяти. По словам потерпевших, подсудимые в суде вели себя весьма развязно, демонстрировали угрожающие жесты, например, проводили пальцем по горлу. «Коммерсант» приводит слова одного из пострадавших в драке футбольных фанатов Сергея Гаспаряна: «По артикуляции губ одного из них (подсудимых — Ред.), было понятно, что он говорит мне: «Тебе пи...ц». О постоянно поступающих угрозах в свой адрес, в том числе высказанных по телефону, говорила и вдова погибшего Егора Свиридова Яна Фалалеева. Опасаясь за свою жизнь, потерпевшие подали заявление по факту угроз и попросили государственной защиты.

Последствия драки на Кронштадтском бульваре, в которой погиб Егор Свиридов, всколыхнули Москву. В ходе декабрьских событий — марша фанатов по Ленинградскому проспекту, акции на Манежной площади, противостояния у ТЦ «Европейский» — стало окончательно понятно, что никакой единой общности под названием «россияне» не было, нет и, возможно, не будет. Убийство Свиридова и вопиющие в своей противозаконности действия следователей, отпустивших почти всех преступников на свободу, стали поводом для выплескивания копившихся долгие годы раздражения и неприязни. Масштаб молодежных протестных выступлений того тревожного декабря был шоком для всех.

Говорят, что бойцы ОМОНа, ехавшие со своей базы на Манежную площадь, ожидали, что будут иметь дело с чем-то типа диссидентско-политических карнавалов на «Маяковке», шутили и веселились в автобусах. Обратно «черные береты» возвращались молча, хмуро глядя в окна.

Вину властей в произошедшем трудно переоценить. Вся государственная политика последних лет работала на «Манежку» — вместо того чтобы цивилизовать Кавказ, приучать его население, в первую очередь молодежь, к европейским культурным стандартам, искоренять националистический гонор и первобытные ценностные установки, федеральный центр, напротив, консервировал феодально-коррупционные сообщества. Когда иконой стиля для молодых жителей Северного Кавказа являются Рамзан Кадыров и его соратники, разумеется, будут и лезгинка возле Вечного огня, и стрельба из пистолетов — травматических и боевых, в воздух и «по целям». И, конечно, будет ответное яростное восстание московских «аборигенов».

Итог процесса над Асланом Черкесовым и компанией, безусловно, предопределен. Адвокатам, скорее всего, не удастся доказать присяжным, что выстрелы резиновыми пулями человеку в голову, в упор, можно оправдать «рамками необходимой самообороны». Дать подсудимым небольшие сроки для властей было бы просто опасно — хотя вчера возле Мосгорсуда было малолюдно, все понимают, что за процессом пристально следит многотысячная масса, которая уже разговаривала языком ультиматумов с милицейскими генералами и с легкостью взбунтуется, если итог судебного разбирательства покажется ей несправедливым.

А в качестве противовеса происходящему в Мосгорсуде скоро начнется процесс над несколькими молодыми людьми, задержанными по итогам выступлений на Манежной площади. Там приговор, судя по всему, тоже будет жестким — государство должно продемонстрировать, что оно относится одинаково сурово и к беспредельщикам с Кавказа, и к «нагадившим на площади».

В целом складывается впечатление, что власть сегодня только и способна создавать взрывоопасные ситуации, приводящие к «громким судебным процессам», а потом демонстрировать свою «политическую волю» в ходе вынесения приговоров.

Дмитрий Аграновский, адвокат

В наше время стихийные выступления по типу декабрьских событий на Манежной площади возможны по любому поводу, поскольку потенциал недовольства, накопленный в некоторых кругах общества, очень велик. Магма протеста действительно может вырваться наружу.

Это хорошо, что сами обвиняемые попросили суда присяжных — для данной ситуации это абсолютно правильно. Кампанию против присяжных ведут те, кто заранее уверен в их антикавказском крене. С этим уже не раз приходилось сталкиваться.

Впервые суд присяжных стал такой жертвой на процессе по делу Аракчеева, где тоже говорилось: «Ну, русские своих всегда оправдают!» Однако я неоднократно убеждался в том, что люди на таких процессах, достаточно сложных с психологической стороны, подходят к делу очень ответственно и никогда не руководствуются только эмоциями. Таких обычно один-два человека, не больше. По теории вероятности это нормально. И все же при «втягивании» в процесс их отношение выравнивается. Поэтому я верю, что националистическими мотивами присяжные руководствоваться не станут.

Меня спросят: а как же известный случай с таджикской девочкой? Ответ простой: когда следствие проведено слабо, присяжные трактуют это в пользу обвиняемого, и оправдательный приговор логичен.

Может ли давить на данное конкретное дело государство? Может. Однако государство неоднородно, и в его структурах достаточно людей ответственных, которые считают, что на суд в принципе давить нельзя.

Вместе с тем не стоит исключать, что есть категория влиятельных чиновников, считающих, что критерием правильной работы суда будет обвинительный приговор. Но это было бы ошибкой — процесс по делу Свиридова и вправду обоюдоострый.

Семен Черный, эксперт Московского бюро по правам человека

Будем надеяться, что процесс не станет показательным, а все будет «разложено по полочкам». Данные говорят о том, что конфликт, приведший к трагедии, был в значительной степени бытовым, но здесь сразу увидели национальную рознь. Такое бывает, когда в драке принимают участие выходцы с Северного Кавказа.

К примеру, пару месяцев назад прогремела история некоего журналиста, живущего в Бутово на улице Кадырова. Журналист в Интернете написал, что его, спокойно отдыхавшего во дворе своего дома, избили несколько чеченцев, неожиданно налетевших из-за угла. Интернет тогда взорвался негодующими отзывами.

В ходе разбирательства были просмотрены записи камер наблюдения, и оказалось, что журналист, находясь в состоянии алкогольного опьянения, вышел вечером во двор с гитарой и начал достаточно громко играть. Ему сделали замечание, попросив либо играть тише, либо уйти в другое место. Он возмутился, завязалась драка, в ходе которой ему и сломали нос.

Истина отличается от истории, рассказанной самим журналистом. Явно видна бытовая подоплека ссоры. Но если об «избиении москвича злобными чеченцами» знают все, успели все пообсуждать, то правда, открывшаяся позже, стала известна очень немногим. Это как печатать опровержение к статье в газете: где-то на последней странице, где его никто и никогда не прочтет. Так что в памяти людей остался лишь избитый чеченцами журналист.

Вероятно, провести процесс с участием суда присяжных адвокатов подвигло именно желание добиться объективного приговора. Ведь присяжные в отличие от профессиональных судей тщательно разбираются в ситуации. Поэтому и процент оправдательных приговоров здесь выше: 30 процентов против 0,03, когда речь идет о решениях, вынесенных «профессионалами».

С другой стороны, если человек виновен, то присяжные, разобравшись в вопросе, выносят обвинительный вердикт, несмотря на ангажированность процесса и предубеждение против выходцев с Северного Кавказа, отмечаемое у жителей Москвы.

 

Материал подготовили: Роман Попков, Александр Самарцев, Сергей Шурлов, Александр Газов