Обсуждаемое реформирование органов военной прокуратуры вызывало много вопросов, главный из которых: кому это нужно? Проще всего было бы объяснить идею избавиться от армейских юристов традиционной возможностью что-нибудь на такой пертурбации украсть. Но не в данном случае. Наоборот, потребуются немалые суммы на выплаты уволенным.
Не проходит также и обращение к опыту западных стран: институт военной прокуратуры успешно функционирует в Соединенных Штатах, Великобритании, Италии, Испании, Китае и других государствах, и никто его ликвидировать не собирается.
Да и в России армейское надзорное ведомство — одно из наименее коррумпированных. Действительно, что можно взять с солдата? А по делам о крупных экономических преступлениях в армии работает Генпрокуратура.
Более того, по мнению специалистов, военные прокуроры отличаются большей приверженностью к соблюдению закона, чем их гражданские коллеги. Глава правозащитной ассоциации «Агора» Павел Чиков в интервью «Газете.Ru» обратил внимание на то, что «они всегда делают строго по приказу и инструкциям. Они очень дисциплинированы, следствие почти всегда укладывается в два месяца, в отличие от гражданских».
Профессиональная квалификация российских армейских юристов, как правило, очень высока. Дело в том, что по этой специальности готовят лишь избранные вузы. Такие, как, например, Военный университет Министерства обороны, более известный по своему старому названию — Военный институт иностранных языков, качество преподавания в котором не вызывает никакого сомнения.
Если с военных прокуроров снимут погоны, следствие и суды по делам военнослужащих превратятся в балаган. Просто потому, что гражданские юристы плохо разбираются в тонкостях армейской жизни, приказов, инструкций, директив, указаний штабов и тому подобного. Работники же органов военной юстиции по своему статусу входят в состав Вооруженных сил и все нюансы знают и понимают досконально.
То, что в ближайшее время перевода военной юстиции на гражданские рельсы не будет, позволит не только сохранить прокурорский надзор в армии, но и избежать снижения уровня правопорядка в войсках, и без того не слишком высокого.
Комментирует Валентина Мельникова, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей
За планами по переводу военных прокуроров на гражданские рельсы я вижу намерение некоторых генералов отделаться от них в силу их независимости и, возможно, некие игры вокруг военной полиции. Часть функций может перейти к ней.
Подобный шаг, безусловно, был бы неправильным. Раньше, когда на должности работников военных прокуратур приходили обычные офицеры из войск после окончания специализированных курсов, можно было говорить о неких корпоративных интересах, неформальных связях между прокурорскими работниками и военными начальниками. Сегодня же военные прокуроры — это молодые ребята, профессиональные юристы с хорошими зарплатами. И от военного командования эти люди никак не зависят. Подчиняются они в конечном итоге все равно Генеральной прокуратуре, поэтому от обычных прокуроров ничем, по сути, не отличаются.
В то же время военные прокуроры знают специфику службы намного лучше любого гражданского лица. И разобраться им в происходящем, в различных нарушениях гораздо проще.
Замкнуть военных на те же городские прокуратуры было бы неправильно еще и потому, что многие воинские части располагаются далеко от населенных пунктов. Военные же коллеги закреплены за тем или иным гарнизоном, работают целенаправленно в нем. Без этого никак. К гарнизонам прокуроры должны быть привязаны в любом случае. Даже если с них снимут погоны. Но какой тогда в этом шаге вообще смысл, если структура останется той же?
В связи со слухами о демилитаризации военных прокуратур вспоминается история с военными судами. В свое время мы настаивали на том, чтобы военных судей с этой самой военной службы уволить. За этим стояли конкретные причины. Получалось, что данные судьи давали две присяги, способные войти в противоречие: присягу военнослужащего и присягу судьи. В первом случае они обязаны беспрекословно выполнять приказы начальника, что могло повлиять на их решения по тому или иному делу.
Наша идея заключалась в том, чтобы офицер, назначаемый на должность судьи, приостанавливал военный контракт, чтобы в этот период на него не распространялась военная присяга.
У прокуроров же никакой специальной клятвы нет. Следовательно, и конфликта здесь нет. Так что ссылаться на пример с военными судьями при аргументации необходимости демилитаризации военных прокуроров было бы некорректно.
Материал подготовили: Мария Пономарева, Сергей Шурлов, Александр Газов