С момента «первой Манежки» прошло уже 10 месяцев. Конечно, националистические выступления в российских городах происходили и раньше. Праворадикальные политические группировки устраивают сотни митингов, пикетов и шествий — унылых и малочисленных. Раз в год по улицам спальных районов проходит колонна «Русского марша» — здесь народу собирается побольше, до нескольких тысяч. Но «Русский марш» уже превратился в ритуальное мероприятие, имеющее для его участников примерно такое же значение, как 1 мая и 7 ноября для престарелых коммунистов.
«Манежка» — явление совершенно иного порядка. Она собрала те тысячи молодых людей, которые со скепсисом воспринимают деятельность политических организаций даже националистической ориентации. Эта публика не доверяет партийным вождям, не считает традиционные оппозиционные методы борьбы эффективными. Удел официальных националистических «вождей» на «Манежке» — стоять сбоку. Попробовал бы какой-нибудь Демушкин начать «рулить» ситуацией — толпа бы бросила его на шеренги ОМОНа головой вперед.
«Манежкой» управляли другие — парни в масках, те неизвестные журналистам уличные вожаки, у которых нет пресс-портретов в «Яндексе» и тысячных блогов. Сила и авторитет этих «полевых командиров» не в количестве упоминаний их фамилий в сводках информагентств, не в тысячах подписчиков в «ЖЖ», а в реальных бойцах, которые выдвинули их вперед и, вполне по канонам «военной демократии», верят в них и идут за ними.
Правоохранительные органы, «вычислив» в толпе нескольких затесавшихся туда оппозиционных активистов и сделав из них «козлов отпущения», продемонстрировали свою полную беспомощность. Нужно было кого-то показательно покарать, но кого — совершенно непонятно. Покарали тех, кто был знаком по антиэкстремистским базам данных.
Полиция на самом деле плохо представляет себе, как работает машина этой уличной армии, каковы ее структура управления и внутренняя иерархия. Годами копив данные на различных политических активистов, создавая базы оперативного учета из малочисленных нацболов, левофронтовцев и членов ДПНИ, правоохранители прозевали вызревание по-настоящему грозной силы — безликой, но весьма боеспособной.
На протяжении всего 2011 года различные националистические силы неоднократно пытались повторить успех декабрьской акции на Манежной площади, сделать так, чтобы эта армия вновь вышла на улицы, но тщетно.
Почему-то политики ультраправого лагеря решили, что раз однажды в центр столицы вывалила толпа, то теперь достаточно через «Фейсбук» рассылать призывы, и такая же толпа буде собираться вновь и вновь. Была даже придумана так называемая «Стратегия-11», по аналогии с либеральной «Стратегией-31». Ее смысл заключался в том, чтобы выходить на Манежку 11-го числа каждого месяца, так же как «несогласные» выходят по 31-м числам на Триумфальную. Инициатива закончилась пшиком: ГУВД, не желая повторения своего декабрьского позора, заблаговременно перекрывало ОМОНом весь центр Москвы, а несколько десятков правых активистов задерживались и увозились в отделение.
Абсурдность самой идеи «Стратегии-11» свидетельствует о том, что официальные националистические лидеры, так же как и полиция, не понимают природы той силы, с которой пытаются работать, не чувствуют психологических особенностей той молодежи, которую безуспешно вербуют в свои ряды. Аудитория восставшей в декабре «Манежки» — это не оппозиционеры на Маяковке. Эти ребята не хотят выходить на площадь только для того, чтобы отдаться в руки ОМОНа и страдальчески позировать фотокорреспондентам во время транспортировки в автозак, по-удальцовски вопя и дергая в воздухе ногами. Они не хотят быть «мучениками» и «потерпевшими», они сами кого хочешь сделают «потерпевшим».
Этим людям — бойцам фанатских «фирм» и нелегальных националистических сетевых структур — нужен весомый повод для того, чтобы сотрясти Москву вновь. Освобождение банды, расправившейся с Егором Свиридовым и его друзьями, было таким поводом. Нужны конкретные, четкие требования. Посадить преступников в тюрьму — что может быть четче и конкретней.
Ситуация с недавним убийством Андрея Урюпина слишком сложная и непонятная для того, чтобы стать катализатором нового восстания. Выдвижения абстрактных лозунгов «За русских» и «Против этнопреступности» для мобилизации масс также явно недостаточно.
Тем не менее общественность напряженно ждет повторения событий на Манежной площади, спешит увидеть «вторую Манежку» в каждом, даже самом пустяковом всплеске несанкционированной уличной активности националистов. Ее ждут журналисты, насмерть замученные скукой и убогостью российской уличной политики. Ее ждут молодые партийные активисты, которым надоел непрекращающийся «день сурка». «Манежку» ждут тысячи московских школьников-старшеклассников, которым тоже скучно, а потому хочется драйва, угара и адреналина. Именно московская школота, находясь под впечатлением событий 11 декабря, несколько недель подряд ходила по митингам различной направленности, желая «продолжения».
В ожидании «Манежки» пребывает либеральная интеллигенция, рассчитывающая найти подтверждение тезиса о тотальной неполиткорректности нашего народа, якобы неизлечимо больного бытовым национализмом. В «Манежке» нуждается даже Центр по противодействию экстремизму — для того чтобы доказывать государству оправданность своего существования.
Как это часто бывает, то, чего все ждут, рано или поздно произойдет. Тем более что проблемы — межэтнические, и, что самое важное, межцивилизационные — никуда не делись. А следовательно, наверняка будут происходить криминальные эксцессы, порождаемые этими проблемами.
Эксцессы, ответом на которые, вполне возможно, будет новый бунт.
Материал подготовили: Олег Савицкий, Роман Попков, Александр Газов