Идеология «Яблока». Москва: мэр новый, проблемы — старые. Предвыборная кампания в регионах

У «Яблока» социально-либеральная идеология

• В высоком качестве (37,44 Мб)
• В низком качестве (17,71 Мб)

Лев Гулько: Здравствуйте. У нас сегодня в гостях председатель партии «Яблоко» Сергей Митрохин. Здравствуйте, Сергей. У нас, как всегда, три кусочка, три части. Давайте посвятим первую общеполитической теме, поскольку выборы на носу. Поговорим, кто как к ним готовится. «Единая Россия», я тут нашел на сайте «Особая буква», будет агитировать по шпаргалке, не надеясь на сообразительность своих партийцев. Упор будет сделан на ремонт дорожного полотна и благоустройство городов. Установлено жесткое табу на разговоры о деньгах. Только километры дорог и количество отремонтированных домов.

Самое любопытное, что эта агитация проходит на бюджетные деньги. Власти на сайте госзакупок размещают отнюдь не дешевые заказы на информационную поддержку своей деятельности. Предполагается, что позитивный образ будет формироваться с помощью баннеров, лекций (лекторов они ищут), видеороликов и подобной информации. Не буду долго рассказывать. Тут подробно написано, кто, где и что делает. Ростов-на-Дону и прочие регионы. А если бы у вас была такая информационная поддержка и такой доступ к бюджетным деньгам, как бы вы строили свою агитационную кампанию?

Сергей Митрохин: Это, конечно, смешно, когда говорят, что «Единая Россия» строит дороги. Дороги строят строители. Деньги на это выделяются из муниципальных либо региональных бюджетов. А тут приходит партия «Единая Россия» и начинает пиариться. Да еще на чем пиариться! Мы же знаем, что такое сегодня распределение этих заказов. Любимая тема Алексея Навального и других блогеров.

ЛГ: Но ведь поверят же, поверят.

СМ: Да. Здесь построено, там отлажено. В общем-то на это и рассчитано, что народ не будет вникать и во все поверит. В ряде случаев, кстати, это дорожное строительство выходит боком. Я могу назвать в качестве примера Челябинск, где на каждом углу висит лозунг: «Дорожная революция! «Единая Россия»». Благодаря этой дорожной революции челябинцы скоро лишатся единственного соснового бора на территории города. Потому что трасса, одна из трасс, необходимость которой сомнительна, пройдет через этот бор и деревьев будет вырублено больше, чем в Химкинском лесу. Тоже под лозунгом «дорожной революции».

ЛГ: То есть, они будут так. А вы как?

СМ: Мы будем, во-первых, разоблачать это вранье, что это все делает «Единая Россия». А во-вторых, мы будем показывать издержки этого процесса. Это и распил бюджетных денег, который часто происходит в таких случаях, и отсутствие какой-либо связи между властью и гражданами. Как пример: защитников этого бора всячески прессуют, и никто их не спрашивал, надо это им или нет. Это в стиле «Единой России»: навязывается какая-то услуга, необходимость которой сомнительна, у народа никто ничего не спрашивает, потом реализуют проект, пилят бюджетные деньги и все это покрывают толстым слоем пиара — мол, «Единая Россия» проводит у нас «дорожную революцию».

ЛГ: Они говорят власть, а не «Единая Россия».

СМ: Это где-то там говорят. А в Челябинске я видел плакаты: «Единая Россия». Губернатор выступает.

ЛГ: Хотя у людей же власть ассоциируется с «Единой Россией». Близнецы-братья, как говорили раньше. В свою очередь, власти Удмуртии решили вспомнить советский опыт. Там срочно ищут лекторов, способных разъяснить населению все тонкости государственной идеологии. От людей многое зависит. Лекторов планируют набирать из числа научных работников и преподавателей, надеясь на их профессиональные качества. Такая фоновая кампания, как это называют политологи. Тоже неплохой вариант. Может, вам все-таки стоит перенять опыт?

СМ: Мы исходим из того, что наши активисты владеют языком и могут общаться с людьми без наемников. А эти действия «Единой России» в Удмуртии или где-то еще, а может, и на федеральном уровне показывают, что «Единой России» просто не хватает людей, которые могут разъяснить ее идеологию. А, может быть, дело в том, что никакой идеологии нет.

ЛГ: А должна быть?

СМ: А как же! У партии должна быть идеология.

ЛГ: А у «Яблока» какая идеология?

СМ: У «Яблока» социально-либеральная идеология. Есть демократический манифест, где это четко написано. Это не какие-то выдумки. Наша идеология — социальный либерализм. Кстати, Людвиг Эрхард, который вытащил Германию из военной разрухи, называл себя социальным либералом. Социально-рыночная экономика — это стержень нашей идеологии.

ЛГ: Вадим Прохоров (есть такой адвокат, специалист по выборам, политическим партиям и гражданскому процессу) вот как комментирует данную информацию. «Происходящее… — говорит он, — напоминает советские времена с их все пронизывающей идеологической пропагандой. Причем напоминает в их худшем варианте. При всей моей нелюбви к тому периоду нужно признать, что богатства в СССР все же распределялись более или менее равномерно. Сегодняшние же агитаторы будут вынуждены объяснять людям, как хорошо жить при режиме, когда процветает горстка негодяев». Постараются каким-то образом. А как вы будете? Что вы будете объяснять?

СМ: Мы будем, если переходить на терминологию советского времени, вести идеологическую борьбу. И рассказывать, что «Единая Россия» — это партия, которая прикрывает коррумпированных чиновников и ту горстку олигархов, которая поделила страну еще в 90-е годы, а потом уже вместе с силовиками продолжила делить в «нулевые». И что эта партия действительно обслуживает тех, кто обирает наш народ и присваивает национальные богатства.

ЛГ: Последний вопрос в этой части. Коммунисты всегда говорят: отобрать и поделить. Давайте отберем и поделим. То есть, такое более или менее равномерное распределение, как говорил господин Прохоров. Что вы предлагаете делать с этими богатствами?

СМ: Мы не хотим, чтобы что-то отбирали и делили. Потому что те, кто будет отбирать и делить, в процессе отбора и дележа будут в первую очередь заботиться о самих себе. «Яблоко» предлагает всем жить по единому закону. Законов много, но если обобщенно все законодательство (Конституцию, федеральные и региональные законы, постановления правительства и так далее) называть законом, этот закон должен быть единым для всех, и ни для кого не должно быть никаких исключений.

ЛГ: То есть, равные права — равная ответственность.

СМ: Равные права — равная ответственность. Если бизнес будет жить по единому закону, когда никому, ни одному чиновнику не будет позволено делать какие-то отступления от закона, этим олигархам станет очень неуютно жить. Ведь благодаря чему они получили свои богатства? Благодаря власти. Власть сначала раздала эти куски (на тех же залоговых аукционах), а потом создавала всевозможные привилегии, преференции, освобождения, льготы и так далее. С этим надо покончить. Надо покончить с кормушками, которые созданы при нашем бюджете, при наших земельных и природных ресурсах, при наших монополиях. Все эти кормушки надо ликвидировать. Если мы это сделаем, все будут жить по одному закону. Это будут реформы не в пользу олигархов. Они будут наравне со всеми. Они будут банкротиться, они будут уходить, постепенно растекаться. Но все должно осуществляться по закону. Никакого произвола. А отнять и поделить — этого просто не может быть. Это путь к катастрофе.

ЛГ: Хорошо. Давайте на этом закончим первую часть. А во второй части поговорим, может быть, о московских проблемах, в коих вы тоже большой специалист.

СМ: Большой специалист — это преувеличение.

ЛГ: Тем не менее поговорим.

Москва: мэр новый, проблемы — старые

• В высоком качестве (28,74 Мб)
• В низком качестве (13,61 Мб)

ЛГ: Итак, часть вторая. Москва. Все те же проблемы, что и в целом по стране, но только в более концентрированном виде. Как вы относитесь к нашему с вами городу, откуда мы сейчас вещаем?

СМ: Мэрству Собянина скоро исполнится год. Можно уже делать какие-то выводы.

ЛГ: Пожалуйста.

СМ: Сложное впечатление оставляет этот год. С одной стороны, очень хорошо, что у нового мэра нет жены-миллиардерши.

ЛГ: Не повезло новому мэру.

СМ: Ему не повезло, а нам москвичам повезло. Это то, что положительно отличает его от Лужкова. С другой стороны, много было дано авансов в начале правления. А время идет. И вот уже скоро год. А эти авансы повторяются. И как-то не видно, что что-то делается.

ЛГ: Ну как же, смотрите (это мои собственные наблюдения)… То, что он начал приводить в порядок московские парки, — это правда. Парк Горького, Сокольники и так далее. Все постепенно будет приведено в порядок. И слава Богу.

СМ: Надеюсь, что при этом не пострадают природно-исторические парки.

ЛГ: Пока не страдают.

СМ: Мы будем следить, чтобы благоустройство не превратилось в застройку.

ЛГ: Да. Во-вторых, как Сергей Семенович и декларировал, застройка в историческом центре Москвы прекратилась.

СМ: Она прекратилась еще при Лужкове.

ЛГ: Да. Но, тем не менее, она не будет возобновляться. И к этому будут подходить с огромной осторожностью. Правда, есть прецедент...

СМ: Вы знаете, сегодня утром мне звонит знакомая — лидер инициативной группы из Большого Тишинского переулка. Там что хотели сделать? Там была компания «Фобус», она решила рыть котлован под подземный гараж. И рядом строится элитный дом, прямо вплотную к старому жилому дому. И дом этот постепенно начал обваливаться. Мы много лет боролись с этой стройкой. Но проект не изменен до сих пор. Теперь она звонит и говорит: еще на один сантиметр провалился дом, в котором они живут. А проект не отменен. Он заморожен, но город хочет возобновить его. Ищут инвесторов. И это продолжится дальше. Во-первых, там будет окончательно уничтожены куски фасада, оставшиеся от дома столетней давности. Во-вторых, угроза обвала близлежащего дома. Обвала, конечно, не допустят, но жителей выселят куда-нибудь подальше с Пресни. Пока это все заморожено.

Нам сказали, что Собяниным пересматриваются инвестиционные проекты. Отлично, мы очень рады. Расскажите какие. Вот этот проект не пересмотрен. Это конкретный сигнал. Раньше, при Лужкове, как мы боролись с точечными застройками? У нас был мощный инструмент, который мы буквально вырвали у Лужкова. Это общественная комиссия при главном архитекторе города Кузьмине. Мы добились, чтобы была возможность ходить к Кузьмину и вместе с жителями обсуждать проекты. Через этот инструмент мы отменили больше сотни точечных застроек в Москве. Сейчас этого инструмента нет. Нам говорят: мы все решим, а потом «выкатим» вам, что решили.

ЛГ: На обсуждение?

СМ: Нет. Что они скажут, то и будут строить. Этот стиль мне сильно не нравится. До выборов этого точно не будет. Никого сейчас не будут раздражать никакими стройками. А что будет после выборов, мы не знаем. При Собянине сохранилась схема, построенная Лужковым. Сверхцентрализованная бюрократия, опущенные ниже плинтуса права местного самоуправления, карманная Дума, отсутствие какой-либо связи с населением. Даже у Лужкова было больше. Я привел пример: комиссия Кузьмина. У Собянина этого нет вообще. И это очень опасная машина. Сейчас она в таком вялотекущем состоянии, и новые люди не сразу развернутся с точки зрения коррупции и всего остального. Но основные предпосылки коррупции, вся эта бесконтрольность и так далее, остаются. Все это входит в стиль Собянина. Пренебрежение к закону. Вся эта история с ларьками. Мне не нравится, где стоит ларек, и я его сношу.

ЛГ: Во дворах.

СМ: Да. Допустим, где-то неправильно, неудачно. Но у людей были договоры. А что с растяжками произошло? Да, кому-то не нравятся растяжки. Мне тоже не нравятся. Но мало ли что мне не нравится. Есть закон. Люди заключили договоры. Это малый бизнес, никакие не олигархи. Предприятия малого бизнеса заключили договоры на эти растяжки. Вдруг им говорят: нет, растяжки нам не нужны, убирайтесь отсюда. Договоры расторгают, растяжки срывают и выбрасывают. Этот стиль мне совершенно не нравится.

ЛГ: В общем, пока нельзя сказать, чего больше — плюсов или минусов. Хотя, судя по нашему с вами разговору, больше минусов.

СМ: Есть большие плюсы в обещаниях, что мы решим транспортную проблему, что мы изменим генплан. Но генплан остается старым, Лужковским. Ничего не сделано для его изменения. Опять же, где эксперты, которых привлекают для работы над новым генпланом? Никто ничего про это не знает. Опять все сами решим кулуарно — чиновники между собой — и «выкатим» городу.

ЛГ: Я так понимаю, что партия «Яблоко» не оставляет Москву.

СМ: Мы в контакте со всеми инициативными группами. Сейчас они немножко успокоились, потому что нет этих застроек. Но как только это все начнется, первой, кто ляжет на амбразуру, будет партия «Яблоко». Потому что нам придется ездить и спасать людей.

ЛГ: Хорошо бы не ложиться на амбразуру.

СМ: Надеюсь, что не придется. Очень сильно надеюсь.

ЛГ: Хорошо, посмотрим, что будет дальше. И на этом закончим вторую часть. А в третьей поговорим о регионах. Вы в регионах тоже практически свой человек, много где побывали. Вот ваши впечатления о регионах мы и послушаем.

Особенности региональной предвыборной кампании

• В высоком качестве (29,26 Мб)
• В низком качестве (13,73 Мб)

ЛГ: Итак, часть третья. Регионы. Очень сильно отличаются регионы от столицы? Может быть, настроением? Тут бурлит, а там все течет потихонечку — та же политическая жизнь.

СМ: Политическая жизнь отличается. Но общие моменты есть везде. Более откровенный диктат региональных властей. Возьмем хотя бы выборы. На региональных выборах административный прессинг намного сильнее, чем на федеральных. Там подключаются личные интересы губернатора и каких-то людей из его окружения. В результате во многих случаях этот административный ресурс действует более откровенно, более жестко и более нагло. Есть регионы более либеральные, есть более жесткие.

ЛГ: От чего это зависит?

СМ: От личности губернатора. Вот, например, Кемерово. Там практически диктатура. Человек участвовал в выборах, и только за то, что он выдвинулся, его выгнали с работы. Так жестко и неконструктивно мало где работает административный ресурс.

ЛГ: А это зависит от того, богатый регион или дотационный, бедный?

СМ: Нет. От этого не зависит совершенно. В чем у нас часто мифология по поводу дотационных и недотационных регионов? Иногда люди не понимают толком, откуда какие средства идут в регион. Есть много каналов направления средств из федерального бюджета. Вообще, эта система, конечно, неправильная. Это встречные финансовые потоки, когда у вас из региона сначала все забирают, а потом возвращают обратно. Получается, что вас искусственно делают дотационным регионом. И какие регионы по-настоящему дотационные, а какие доноры, разобраться бывает не так уж и просто. За исключением некоторых очевидных случаев.

ЛГ: Теперь, может быть, вы расскажете о партии «Яблоко», у которой, естественно, тоже есть ячейки в регионах? Какова там ситуация?

СМ: Я уже говорил об административном ресурсе. Есть еще такой фактор, как криминализация. Есть регионы, где криминализация продвинулась в среднем дальше, чем по стране. Откровенно криминальный подчерк властей, в том числе и в политической сфере.

Возьмем, например, Свердловскую область, Екатеринбург. Откровенно криминальное политическое заказное преследование лидера Екатеринбургского «Яблока» Максима Петлина. Сейчас он сидит в тюрьме. Сидит за что? За то, чем мы в Москве занимались в гораздо больших территориально масштабах. Он спасал парк от застройки. Торговый центр. Земля абсолютно незаконно захвачена застройщиками. Застройщики — выходцы с Уралмаша (известная группировка). И они организовали против него заказ. И очень быстро сработала вся система. И следственные органы, и суды — все на стороне по сути дела бандитов. В Москве (мне есть с чем сравнивать) до такого не доходило. А там это запросто происходит.

ЛГ: В таком случае чем отличаются агитационные кампании в Москве и в регионах? Учитывая то, что вы сказали, это же должны быть две разные вещи.

СМ: Пока мы занимаемся сбором подписей. До полноценной агитационной кампании еще дело не дошло.

ЛГ: А чем будут отличаться?

СМ: Чем будут? Конечно, мы будем пытаться по максимуму присутствовать в средствах массовой информации. Будет еще полевая кампания. Что касается наружной рекламы, то есть признаки того, что она будет ограничена. Например, один из рекламных начальников сказал, что вообще не будет никакого развешивания билбордов. Никому не разрешат.

ЛГ: Ни одной партии?

СМ: Если говорят никому, то, скорее всего, «Единой России» разрешат в какой-то форме. Остальным не разрешат. Что касается телевидения, то мы тоже сильно ограничены. Будет бесплатное время, но его будет не очень много. А платное время — пожалуйста, приходите и выкладывайте по 1300 долларов за одну секунду.

ЛГ: За секунду?!

СМ: Да.

ЛГ: Это какие-то бешенные деньги!

СМ: Посмотрите официально опубликованные расценки. Прайм-тайм на первом и втором каналах. Именно так. Естественно, для кого это делается? Для самой богатой партии в стране. Чтобы она безраздельно заполнила платный эфир. Может быть, есть кто-то еще с сопоставимым потенциалом. А вообще, на самом деле с этого начинается коррупция. Именно с этого. Недавно у нас опубликовали книгу «Ли Куан Ю» (это лидер Сингапура, благодаря которому Сингапур вошел в десятку самых некоррумпированных стран). Там черным по белому написано: коррупция начинается с раздутых избирательных фондов. Если такие невообразимые фонды, как у нас сейчас, позволены, значит, дается прямой импульс к связи политической партии с крупным бизнесом. Она берет у него деньги на кампанию. Она ему обязана. Она изначально выполняет его заказ. Отсюда и возникает та олигархическая система, о которой мы говорили.

ЛГ: Но, несмотря ни на что, вы же все-таки будете бороться?

СМ: Мы уже боремся. Будем зубами вырывать победу.

ЛГ: Вы же будете надеяться — и на себя, и на своих избирателей?

СМ: Безусловно.

ЛГ: Спасибо вам большое. Сергей Митрохин, председатель партии «Яблоко», был сегодня у нас в эфире. Хочется пожелать вам удачи.

СМ: Спасибо.

Материал подготовили: Лев Гулько, Алексей Козин, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Ольга Азаревич, Лидия Галкина, Мария Пономарева