Одни поняли произошедшее буквально: то есть вышел Владимир Путин — и народ подверг его обструкции. Другие стали оправдываться за «нацлидера»: мол, свистели не ему, а побитому американцу… Или свистели Путину — но это такое, оказывается, проявление восторга… Или людей не пускали в туалет, и они стали возмущаться (почему-то с появлением на ринге «вождя»)… В Интернете появились и записи с трибун, сделанные публикой, — и оттуда ракурс и впечатления тоже возникали разные.
Но в таком специфическом деле, как бои без правил, надо, конечно, знать нюансы. Так вот, на бои без правил ходит кто угодно, только не либеральная интеллигенция. Больше скажу: среди фанатов этого дела полно националистов, праворадикалов, всяких хоругвеносцев и тому подобных граждан. Федор Емельяненко и его брат Александр очень популярны в этой среде. И когда Федя говорил с публикой — вот уж тут усомниться в восторге собравшихся было невозможно.
Таким образом, объективно на бои без правил ходят не те люди, которые против Путина в массе своей. Православие, державность, патриотизм — вот местный тренд. Разве у ВВП какие-то иные идеалы? Разве не эту триаду он педалирует?
Так почему же свистали? По моей личной версии, изначально свист спровоцировала личность поверженного противника — Джеффа Монсона. Если бы это был просто соперник, то его, уносимого секундантами, провожали бы восторженными криками. Так это обычно делается. Несут тело — народ ликует. Но Монсон — радикальнейший анархо-антифашист. На его расписном с ног до головы теле есть призывы покончить с капитализмом, за равенство, за «долой правительство». Даже на русском языке что-то написано. Нет в боях без правил более вовлеченного в политику бойца. И главное, еще раз подчеркну, Монсон — антифа. И было известно, что на его бой с Федором Емельяненко придет достаточно таких, кто будет жаждать чуть ли не смерти Монсона. Именно они и начали свист. И по времени это действительно не совпало с появлением Путина, а произошло несколько позже, когда Монсона понесли прочь.
Но этот нюанс, естественно, непонятен подавляющему большинству сторонних наблюдателей — да и среди тех, кто был в зале, не все поняли, что происходит. И там, разумеется, были и такие, кто подхватил свист именно из нелюбви к Путину, — есть же у нас в конце концов и те, кто не падает ниц при одном этом имени. Одно наложилось на другое.
Кстати, если вы посмотрите, как реагировала публика на появление Дмитрия Губерниева — комментатора, который вел этот вечер, — то там тоже был свист. В принципе, фанаты хотели слушать только Федора, а все остальные им мешали. Это тоже довольно известная среди болельщиков история. Когда на ринге, на корте, на паркете, на поле появляются всякие випы, болельщики очень раздражаются, потому что випы просто примазываются к популярности спортивных звезд. Так что и это вполне могло сказаться.
Это все то, что касается фактической стороны дела и моей версии происшедшего. А реакция может быть очень необычной. Путин же ясно слышал свист. И его присные тоже его слышали. И вряд ли они в курсе всех деталей, о которых я говорил. Как они поведут себя в этой ситуации?
Для оппозиции же свист в «Олимпийском» — неожиданный и приятный подарок, да еще перед выборами. Эту историю можно раскрутить по полной программе и мобилизовать сторонников: дескать, падение «тирана» близко. Как Навальный, который охарактеризовал это «концом эпохи».
В принципе, Путин же в самом деле редко видит реальных людей. Он появляется неизменно среди специально подобранных, проинструктированных, отрепетированных граждан. И сам говорит по заранее утвержденному собой плану. Поэтому Владимир Владимирович неизменно убедителен, а народ вокруг него неизменно восторжен. Редкие незапланированные встречи с людьми, бывало, и оборачивались конфузом, как памятные диалоги с погорельцами, чьи дома сгорели в страшных пожарах прошлым летом. Те люди были абсолютно неуправляемы, на диком взводе, крыли правительство последними словами, и даже мат звучал. С тех пор я что-то не помню, чтобы Путин вот так вот возникал в гуще народа в неоднозначных, неконтролируемых ситуациях.
Но все-таки не стоит переоценивать уровень протеста. Да, рейтинг власти падает, и популярность Путина, «Единой России» и всяких ОНФ снижается — это витает в воздухе. Однако до реальной массовой обструкции еще очень далеко. Об этом уверенно можно будет сказать лишь в случае повторения истории в «Олимпийском».
Но не случится ли до этого спонтанного закручивания гаек? Не напугает ли власть иллюзия потери поддержки населения? В общем, рядовой бой двух мужиков внезапно создал интересную политическую коллизию с потенциалом всяких неожиданных сюжетов.
Материал подготовили: Антон Орех, Александр Газов