— Михаил Ходорковский уже проходил путь создания структуры, которую сейчас пытается в том или ином виде воссоздать Алексей Кудрин. Нет ли опасности для бывшего министра финансов повторить судьбу экс-руководителя ЮКОСа? Ведь «Открытая Россия», как и новый проект Кудрина, несла свои идеи широким слоям, что несколько опасно для власти — ведь по сути она воспитывала оппозиционеров.
Сама по себе «Открытая Россия» — так, как она задумывалась в свое время и как она работала (напомню, ее тогда фактически в качестве заместителя руководителя возглавляла моя дочь, Ходорковский не уделял основного внимания этой работе), — не была рассчитана на большое политическое воздействие, она была рассчитана на просвещение. Она была совершенно необходима, полезна, и Ходорковский пострадал не поэтому.
На Ходорковского обрушились соответствующие кары, когда в нем увидели политического конкурента, который постарается убрать Владимира Путина. По крайней мере об этом все время говорили советники определенного рода вокруг Путина, что ему, дескать, угрожают. Одновременно, может быть, другие советники рассчитывали поживиться на состоянии Михаила Борисовича.
Я так подозреваю, что у Кудрина, хотя он и проработал долго министром финансов, нет таких средств, как у Ходорковского. Он создал комитет, а не партию, прежде всего потому, что не намерен непосредственно участвовать в борьбе за власть. А вот создать систему просвещения и готовить интеллектуальные ресурсы, которые были бы полезны для преобразований в стране, для ее трансформации, которая все равно необходима, — это может оказаться полезным.
Я знаком с теми проектами, которые сейчас уже предложены для разработки в КГИ. Это действительно создание некоего интеллектуального багажа.
Алексей Кудрин имеет репутацию весьма отличную от Михаила Ходорковского, он работал с Путиным, насколько мне известно, с 1990 или 1991 года в мэрии Петербурга, потом в других местах. Между ними есть свои взаимоотношения, и это совсем другая история. Так что, думаю, что судьба Ходорковского Кудрину не угрожает.
Что касается того, что это проект похож на «Открытую Россию», — то как проект, направленный на просвещение и распространение научных знаний, разработку интеллектуальных проектов для управления, это, по-моему, очень полезная вещь. Причем проектов, которые были бы разработаны независимо и не примерялись бы к тому, что хочет руководство страны. Мне кажется, это полезно. Я сам являюсь членом этого комитета и буду стараться поддерживать его любыми средствами.
— Концепция «Открытой России» востребована в российском обществе?
Она была востребована все эти годы, если говорить серьезно. Просто настроение было другое. Настроение было гоняться за иностранными шпионами, бизнесменов подозревать в том, что они норовят разграбить страну, американские империалисты тут же были, и так далее. Это определенный курс одурманивания людей.
Поэтому ясно было, что, может, и желали что-то полезное сделать, но одновременно хотели еще больше создать прочную опору во власти и исключить возможность ее смены. Это было ведущим рефреном деятельности, и условия этому благоприятствовали. Людям Путин нравился, потому что повышение цен на нефть способствовало повышению его популярности. Многое в стране изменилось в лучшую сторону. Казалось бы, чего еще желать.
Сейчас начался кризис, те факторы, которые тогда действовали, перестали работать. Нужно искать новые подходы. Эти новые подходы, совершенно очевидно, должны включать изменения с точки зрения повышения деловой и гражданской активности. Этим мотивирована деятельность Кудрина, а не тем, что он хочет поддержать Ходорковского.
— Насколько далеко готов пойти Кудрин в создании такой структуры? Будет ли она действительно мощной образовательно-просветительской, не ограничится ли все формальными лозунгами и благими намерениями?
Тут две стороны. Одна сторона подготовки проекта программ, которые были предназначены для предложения руководству страны. А если руководство страны не хочет, то, возможно, каким-то другим силам. Это включается. Но одновременно — вы же говорите про «Открытую Россию» — это просветительский проект.
Если говорить о просветительской стороне, то я полностью поддержал бы такую работу. Потому что если не сейчас, то в будущем надо готовить людей и страну к переменам, которые абсолютно неизбежны.
— После ухода из правительства Алексей Кудрин стал ассоциироваться как, в общем, оппозиционный деятель. Но многие все же считают, что свою деятельность он согласовывает с Кремлем...
Не думаю, что он ходит и все согласовывает с Кремлем. Думаю, просто у них существует определенное взаимопонимание с Путиным, которое не требует постоянных консультаций, позволяет каждому из них рассчитывать на то, на что другой может пойти в своей деятельности. Поэтому они как-то держатся в рамках и, полагаю, будут держаться. В этом смысле я тоже приветствую деятельность Кудрина.
Последние месяцы мы испытываем напряжение, и наша проблема состоит в том, что мы должны избежать противостояния между властью и оппозицией, добиваться того, чтобы эти изменения шли плавно, в ходе постепенного развития, где каждая сторона старается найти с другими сторонами какое-то взаимопонимание, и достигать согласованных решений, которые не наносят ущерба развитию страны.
Мне лично такой подход нравится, я считаю, что у нас теперь происходит поворот к демократизации.
Я своих слушателей на «Эхо Москвы» 5 декабря прошлого года поздравил с тем, что отступление демократии закончилось и начинается наступление. Но я бы хотел, чтобы это наступление было без лишней суматохи, суеты и ненужной резкости. Мы уже достаточно «наелись» революцией, хотелось бы, чтобы все эти процессы происходили более спокойно.
Я сначала обращался с такого рода призывами к оппозиции, а сейчас я уже обращаюсь с этими призывами к власти, потому что она все больше и больше приносит доказательств, что она хочет запугать оппозицию, не желает добиваться согласованных решений и действительного продвижения по пути демократии, чего ясно хочет большинство народа. Это путь опасный для всех нас, поэтому я теперь их намерен призывать к тому, чтобы они тоже вступили на путь демократизации, на путь переговоров, на путь взаимных уступок и так далее. Это было бы полезно для всех нас.
— В СМИ проходила информация, что Кудрин все-таки не отказывается и от идеи создания партии. Как вам представляются перспективы этого проекта?
Он находится в состоянии выбора, его многие агитируют за это. Я бы на его месте не поддавался на эту удочку, потому что это создает медленно ситуацию обособления и потери главного преимущества нынешней ситуации.
Сейчас оппозиционные силы, включая некоторую часть парламентских партий оппозиционных, придерживаются какой-то близкой политики, что позволяет рассчитывать на то, что удастся добиться уступок со стороны власти. А если все разбегутся по партиям... Вы знаете свойство наше: чем партия ближе, тем больше вы на нее нападаете. Ни к чему хорошему это не приведет.
Я бы до поры до времени подождал. До того времени, когда созреет обстановка для реальных политических изменений, — тогда можно подумать. А так нет. Тогда бы я посоветовал не создавать свою партию, а каким-то образом подключиться к тем, что уже есть. По крайней мере заключить какие-то соглашения.
Материал подготовили: Елена Николаева, Александр Газов