— Как вам кажется, с чего это вдруг Дмитрий Медведев стал ругаться на Интернет?
Действительно довольно странно слышать подобные заявления от человека, который сам лично приложил немало усилий, чтобы популяризировать Интернет, чтобы электронное правительство было, чтобы ключевым принципом модернизации сделать вопрос о широком доступе в Сеть, о всеобщей интернетизации и так далее. Медведев был одним из главных агитаторов за Интернет, сам был блогером и остается им. Он имеет аккаунты во всех социальных сетях. И так далее…
Быть может, Медведев разочаровался в Интернете или что-то еще, но в таком случае хотелось бы услышать хоть какие-то объяснения на эту тему. Особенно вызывает вопросы высказывание о каких-то «фантомных» проблемах в Интернете.
Но если Путин всегда был к Интернету равнодушен, показательно им пренебрегал — в кулуарах даже ходила шутка, что Владимир Владимирович не знает, с какой стороны включать компьютер, — и всегда слыл практическим управленцем, то для Медведева Интернет стал одной из главных тем его президентской кампании и его президентского срока, его программы модернизации и так далее. И то, что он сейчас настолько активно сдал назад по этой теме, вызывает вопросы.
— Ну, может, он не сдал, а стал смотреть на Интернет более критично? Согласитесь, Сеть и ее пользователей есть за что критиковать…
Нельзя сказать, что Дмитрий Анатольевич совсем уж во всем неправ, потому что технология обработки, манипулирования общественным мнением хорошо известна и отработана. Можно какие-то темы раскрутить, несмотря на их реальную значимость — от реальной значимости это почти не зависит, — какие-то темы, наоборот, утопить в информационном шуме, даже без каких-то государственных рычагов цензуры управлять мнением интернет-общественности, если знать о ключевых факторах этого процесса. Не скажу, что управлять достаточно просто и легко, но вполне возможно. Например, я сам сегодня столкнулся с тяжелым, скажем так, опытом.
Расскажу точнее. В последнее время в Интернете доминирует ситуация с судом над группой Pussy Riot, меньше — процесс над заключенными по «Болотному делу». Ничуть не сомневаюсь, что эти темы важны для людей продвинутых, для обывателей, возможно, и нет. Но между тем выяснилось сегодня, что почти незамеченным прошел процесс по делу Фарбера, художника, а человеку дали восемь лет. Хотя это кошмарное дело, про которое писала, например, «Новая газета». Человека по какому-то ничтожному вопросу обвинили во взятке, притом очевидно, что дело шито белыми нитками. Все там происходило не хуже, чем в Хамовниках. Обвинитель заявил, что на записи отчетливо слышен хруст 35-тысячных купюр, вот даже настолько шло дело.
Об этом почти никто не знал, не интересовался, хотя не могу сказать, что СМИ совсем замалчивали. Тем не менееэта тема оказалась, что называется, не в тренде. Благодаря трендовым темам, которые, конечно же, важны, дело Фарбера прошло незамеченным. И сегодня уже выяснилось, что человеку дали восемь лет. А где же мы были, а что же мы думали, а как же так получилось?
Соответственно, вопросы установки трендов, отработки трендов — это известная технология. Нельзя сказать, что кроме как то, о чем пишут в Интернете, что активно обсуждается в Интернете, важнее дел вообще нет и что это отражает реальную повестку дня. В этом смысле Дмитрий Анатольевич прав. Хотя не всегда и не во всем, иногда в Интернете обсуждают достаточно важные темы, здесь тоже нельзя высказываться однозначно.
Но хотелось бы все-таки заметить, что несмотря на всю, скажем так, относительную правоту Дмитрия Анатольевича по теме, факт остается фактом — сама эта ситуация возникла при непосредственном участии самого же Дмитрия Анатольевича. Он пошел в Интернет, взбаламутил людей, соответственно, начались эти интернет-тренды.
Прекрасно помню, как раскручивалась эта история, что с нами президент, что ему нужно писать, делать репосты, ретвиты, лайки. А теперь он фактически заявляет, что у него эта история не получилась, что в Интернете все равно продолжают обсуждаться темы, которые не отражают реальной повестки дня, несмотря на все его старания, несмотря на то что он в этот Интернет верил. Это в некотором смысле разочарование, наверное, в том, что он сделал. Но я не услышал в словах Дмитрия Анатольевича никакой, даже самой слабой ноты о признании собственной ответственности.
— Возможно, некоторый пессимизм Медведева обусловлен положением «Единой России» в Интернете. Возглавляемой им партии, дескать, «сложнее быть в Сети, чем другой политической силе», так как она «находится у власти».
Вполне возможно, но это означает, что у «Единой России» плохое присутствие в Интернете. Очень странно, что такой продвинутый интернет-пользователь, как Дмитрий Анатольевич, возглавляет партию «ЕР», притом что сама партия не имеет никакого внятного представительства в Интернете. То есть фактически от «ЕР» в «Твиттере» сидит депутат Бурматов, условно говоря. Он так сидит там, что это не идет на пользу «ЕР» даже с самой субъективной точки зрения. Даже если взять любого беспристрастного аналитика и дать почитать твитты депутата Бурматова, он, конечно, скажет, что, наверное, какие-нибудь тролли завели страшный аккаунт для того, чтобы контрпропагандистски воздействовать на «Единую Россию», очернять ее. А это не очернять, это человек, который совершенно искренне пишет.
В этом смысле удивительно, что Дмитрий Анатольевич продвинутый интернет-пользователь, а «Единая Россия» в Интернете никак не представлена. То есть фактически, когда в Интернете идет, условно говоря, кампания, что «Единая Россия — «Партия жуликов и воров», самой «Единой России» нечем ответить на это. А когда нечем ответить, получается, что она действительно партия жуликов и воров, потому что молчание и нелепые отговорки — это знак согласия.
— На ваш взгляд, насколько сильно влияние Интернета, интернет-сообщества на сегодняшние реалии? Не преувеличено ли оно?
Смотря что понимать под интернет-сообществом. Например, кампания «поможем Крымску» фактически координировалась через Интернет. Множество людей откликнулись и приняли в этом участие благодаря Интернету. Но не надо путать организацию подобных кампаний с влиянием на повседневную жизнь. Оно может быть совершенно разным.
Но то, что, допустим, в «Твиттере» обсуждается, тренд тот или иной, может иметь очень косвенное отношение к реальной повестке дня. Интернет на самом деле — это инструмент по сути. Как известно, из полена и дубины икона сделана. В каждом случае по-разному. Нельзя говорить, что Интернет вообще не влияет, нельзя говорить, что только он и влияет. Нужно рассматривать каждый конкретный случай.
— Условно существуют две точки зрения. Первая: Интернет вершит революции, благодаря ему случилась и «арабская весна», и наши «Болотные». Вторая: повестка дня в Интернете неактуальна для обычных людей, провинциальная Россия живет совершенно иными проблемами. Что вернее, как вам кажется?
Обе эти точки зрения одинаково ошибочны. Интернет оказал минимальное влияние на «арабскую весну» совершенно точно. Что касается наших событий, зимних митингов и других, роль Интернета в них, честно говоря, переоценена. Основной, что называется, движухой были в первую очередь классические СМИ. Они тоже были в Интернете, соответственно несколько сайтов либеральной направленности с высокой посещаемостью и так далее. Но на основе сугубо социальных сетей, думаю, что зимние митинги были бы гораздо малочисленнее. Интернет, безусловно, не оказывает решающего влияния, но заявлять, что он не оказывает вообще никакого влияния, — та же самая ошибка. Пример — тот же Крымск. Сказать, что на помощь людям никак не повлиял Интернет, было бы просто ложью. Благодаря Интернету волонтеры скоординировались, была оказана помощь, было собрано много гуманитарных посылок и так далее.
— Но считается, что на бытовом уровне провинциальную Россию волнуют более прозаичные проблемы — жилищные, ценовые, а Москва так далека. Ведь провинция огромна.
Провинция российская огромна, но здесь нужно определиться с терминами. В каждой российской провинции существует некий продвинутый класс, в том числе и власти, и лиц, принимающих решения. В каждом крупном регионе есть свое крупное информационное интернет-агентство, а иногда даже несколько. И люди все это читают, принимают решения на основе той информации, которую получают из Интернета. Это тоже правда. Это касается и ЖКХ, и всего остального. Обсуждаются в Сети ведь самые разные вещи: и жилищные, и экономические, и так далее. В Интернете создаются те же самые комьюнити клубного типа, где неравнодушные люди действительно обсуждают свои насущные проблемы. Не бывает Интернета вообще, бывают определенные сайты, определенные темы. Если судить об Интернете по «Твиттеру», то это тоже большая ошибка. Интернет «Твиттером» не ограничивается — он на нем не заканчивается и не начинается даже.
То, что интернет-повестка не является доминирующей, то, что интернет-повестка не отражает реально в полной мере проблем страны и забот ее граждан, — это безусловно. Но в некоторых, конкретных случаях именно Интернет может оказать существенное влияние, в том числе на жителей самой глубокой провинции. В каждом случае по-разному, именно из этого нужно исходить.
Материал подготовили: Елена Николаева, Александр Газов