На днях Олег Кашин в Openspace.Ru написал о том, что ностальгия неизбежно настигнет многих через 20—30 лет после кажущегося сейчас бесконечным Владимира Путина.
Оговоримся сразу: у Кашина господствует посыл, что по окончании условного Путина запросто может быть еще несвободней, чем при Путине. Или условный Путин эволюционирует во что-то запредельно лютое. В этом будущем гипотетического «сатанинского фашизма» «креаклы» уже не смогут вариться в собственном соку, устраивая локальные культурные революции и сеансы самокритики. Конечно, многие тогда вспомнят нынешнюю ситуацию добрым словом.
Я же считаю, что запредельного ада не будет, а нынешняя вялотекущая маета все же сменится чем-то более прозаичным, скучным и здравым, чем Пол Пот. И все равно неумолимо возвращаемся к ностальгии.
Нет, нам-то ностальгия не страшна: мы слишком многое из дня сегодняшнего будем помнить, какая уж у нас тут к черту ностальгия. Но другие живут не такой жизнью, как мы. Этим другим не ломали кости в омоновских автобусах и в подворотнях, друзей не находили убитыми. А такие вещи, как коррупция и фальсифицированные новости в программе «Время», — это забывается, увы.
Еще быстрее забываются альтернативная арифметика Владимира Чурова и аналитические расследования про Gunvor. Через 30 лет всему этому, важному, одна дорога — в песок забвения. Мы — будем помнить все. Большая часть наших сограждан не будут помнить ничего или почти ничего. Возможно, нам придется испытать с этой нашей памятью на фоне всеобщей забывчивости и обывательской ностальгии такую тоску, какую мы сейчас себе и представить не можем. Тут Кашин беспощадно прав, конечно.
Последний, самый важный абзац кашинского текста — про то, что нужно и через сто лет напоминать: жил светлый и правильный человек Саша Долматов. Жил, слышите?
Такой манифест обреченных. Такие чувства он у меня вызвал.
Но, не споря с Кашиным, захотелось себе представить, что будут думать о нашем времени не просто абстрактные массы.
Грядущие Саши Долматовы — честные люди, интеллектуалы с, дай бог, более счастливой судьбой — каким они увидят этот наш сегодняшний мир? Те, кому сейчас пять, десять лет, кто еще не родился, но родится скоро. При условии, опять же, что не прилетят захватчики-инопланетяне, не придут миллионы китайских пехотинцев и не случится куча иных ужасов, а как-то будет наша страна жить дальше и будут эти ребята ходить в школу, читать книги, думать.
Вот был Советский Союз, тот самый, что захлестнул нас спустя годы после своей кончины такой волной ностальгии, что хоть плачь. Нанесла, как говорится, империя ответный удар. Однако, морщась от «старых песен о главном», возмущаясь забвением жертв репрессий, досадуя по поводу неизлечимой реакционности современных коммунистов, мы признаем и другое наследие. Союз оставил нам конкретные вещи, которые летали, ездили, стреляли и были очень-очень крутыми. Это не сказки из газеты «Завтра». Это правда!
Рабочая лошадка космоса — корабль «Союз» — он есть. Он был создан давным-давно, но он летает, и практичнее него пока ничего нет.
Научно-исследовательское судно «Академик Мстислав Келдыш», плавучий многоэтажный домищще науки, — был и есть.
Ледоколы тоже тянут свою вахту десятилетиями.
Остроносый сверхзвуковой пассажирский красавец Ту-144 — был. Его давно нет, его погубила советская бюрократия, но сперва его построили, и он летал, люди летали в Алма-Ату.
Стратегический бог войны Ту-160 был создан в конце советской эры, некоторое их количество стоит на базе в Энгельсе. Их даже иногда отправляют в полет в Венесуэлу, помахать там рукой: «Привет, команданте!» Но вот только технология их производства почти утрачена. Скоро можно будет стоять на аэродроме в Энгельсе возле этих машин, как возле египетских пирамид, скрести рукой по затылку: «И как же они это строили?»
Да, было много жестокости, головотяпства, много свинства и маразма — в политике, в том же промышленном производстве, во всем. Не надо мне рассказывать про «хрущевки» и про отвратный автопром — я все это знаю. Про ГУЛАГ тоже знаю. Ужасы ГУЛАГа для меня — словосочетание без кавычек.
Но были созданы и такие вот металлические боги. И если говорить о преклонении многих интеллектуалов перед советской эпохой — то о преклонении перед этими металлическими богами, перед гением отцов богов.
Существует развлекательная литература в духе Максима Калашникова — не о ней речь, это товар на любителя. Но есть огромное пузо тяжелого транспортника «Руслан». К нему можно подойти, прикоснуться пальцами к обшивке.
Царская Россия — вроде как «белая Индия» для кого-то. Не в метафизическом смысле, а самом что ни на есть прямом: отсталая, но огромная страна. Казаки, секущие студенческие демонстрации нагайками, — факт. Людей ссылали в Сибирь за листовку, а за покушение на царя тащили на эшафот. Тоже факт.
Но среди этого политического и социального средневековья был проложен Транссиб — мы ездим по нему до сих пор.
Была винтовка Мосина, созданная в конце XIX века, — хорошее, добротное оружие. С ней в руках воевали до 1945 года — не потому что больше ничего не было, а потому что она тоже была отличной машинкой для убийства. А выпускали ее чуть ли не до самых 60-х. Десятилетиями царская сталь, имперская инженерная мысль служат нам.
Те, кто считает это проявлением ностальгии или какой-то подобной мурой, — ну можете дальше не читать.
К чему прикоснется грядущий молодой русский, находясь в музее путинской России? Что в этом музее вообще будет, кроме постаревшей Ваенги? И кроме тех же самых лжи, головотяпства, маразма? Каких богов оставит нашим детям Владимир Владимирович Путин, находящийся у власти аж с 1999 года?
Времени у него еще много, но по состоянию на январь 2013-го никакого стального пантеона нет. Громкие пиар-истерики — Sukhoi Superjet, ГЛОНАСС, ракета «Булава», форма Юдашкина, «Лада Калина» — есть. Стыдные конфузы по итогам этих пиар-истерик — тоже есть. Сейчас вот еще с истребителем пятого поколения Т-50 случится что-нибудь срамное.
Наш ВПК уже десять лет не может создать нормальный современный танк — с нашими-то традициями танкостроения. Армия ездит в основном на древних советских Т-72, Т-80, еще есть менее древний, но тоже уже устаревший Т-90.
Самый лихой продукт «Уралвагонзавода» за последние годы — полпред Холманских. Автоматы Калашникова, как рассказал всем Дмитрий Рогозин, в войсках будут модернизировать вручную, собственными силами — есть там какие-то насадки специальные, солдаты будут сами их прикручивать.
Озарения Жореса Алферова освещают не нашу, но западную технологическую цивилизацию — мы просто не в состоянии этими озарениями воспользоваться.
Александра Долматова наше государство не желало оставить в покое, чтобы он и ракеты строил, и на митинги ходил, — лучше уж затерроризировать, замучить.
И вот по итогам таких упоительных историй встанет ли в 2030-м очкастый мальчик над своими кубиками, если услышит гимн? Нынешний подросток будет хранить в шкафу нашистскую футболку, когда станет 35-летним дядей?
Житейская пенсионерская ностальгия в России-2030 — да, неизбежна. На превращение Путина и путинской эпохи в потребительские бренды мы тоже обречены. Если в постпутинской России будет какая-то турбулентность, то и политтехнологическое возвращение путинизма опять же запросто произойдет. Не в нацбольском, конечно, но в элдэпээровском стиле, как китч, как митинговая обманка, как спекуляция.
Это отвратительно для меня лично, про тоску я уже упомянул вначале. Да куда уж деваться.
Но парень, читающий книги, любящий залы музеев, для которого домом являются танковые ангары Кубинки и авиационные вечные стоянки с большими фюзеляжами, — он эту нашу эпоху не увидит вообще. Не будет ничего потрясающего воображение, не будет той стальной поверхности, той легенды, к которой он бы прикоснулся. Ноль, зона пустоты. В этом и есть приговор пресловутой «путинской России».
Именно этому парню нужно будет рассказать про Сашу Долматова. И про то, что был русский город Севастополь, а когда его предали, горстка московских героев не смирилась, протестовала и села за это в тюрьму в 1999-м. И про рижского Володю Линдермана, который мечтал о России как чарующей Родине-дочери, но которого фээсбэшники подкараулили, арестовали и выкинули из страны. И про Володю Акименкова, которого сейчас карают по истинно византийским канонам — слепотой.
Нужно объяснить, что наше время не дырка в учебнике страшной и героической отечественной истории.
Этот будущий парень нам сегодняшним в первую очередь и важен.
А другие пусть пляшут под Ваенгу в ресторане «Владимир Путин» в Москве 2030-го. Надеюсь, найдется кому побеспокоить их благодушие…
Материал подготовили: Роман Попков, Александр Газов