Неделю назад «Особая буква» беседовала с Татьяной Пашковой, журналисткой из Екатеринбурга. (ДАЛЕЕ)
— Есть мнение, что Калининград настолько оторван от России экономически и отчасти ментально, что уже почти не является собственно Россией, видит свое будущее в тесной связке с Европой. Насколько это правда, или мы имеем дело с очень упрощенным пониманием ситуации?
— Утверждение, что экономически Калининградская область оторвана от России, надумано — как раз экономические связи очень и очень прочные. Показательный пример — энергетика. Калининградская область одной ногой как бы в ЕС, другой как бы в России. И вот в этих «как бы» все и заключается. Литва и Польша еще сами не совсем Европа, слишком много осталось от советского периода. А Калининград завис: с одной стороны, колоссальное отличие от остальной России, но еще больше различий и непонимания со стороны стран ЕС.
Кем себя осознают жители Калининградской области, вопрос отнюдь не праздный. Взять хотя бы обсуждения вопроса восстановления Королевского замка, или возвращения исторического наименования Кенигсберг, или восстановление Кенигсбергской синагоги. Активное обсуждение подобных вопросов говорит о многом.
— Люди Калининграда — более европейские в плане политической культуры? В 2010 году именно ваш город удивил всю Россию массовым протестным митингом численностью в несколько тысяч человек: задолго до «Болотной — Сахарова»? Это свидетельствует об общем высоком гражданском сознании калининградцев, или та протестная волна была следствием уникальной политической повестки именно тех дней, того исторического периода?
— Общественная активность жителей Калининградской области очень высокая по сравнению с другими регионами, и показательны в этом плане даже, скорее, не акции протеста 2010—2011 годов, а огромное количество гражданских активистов в нашем регионе. Причем для меня показательна общественная активность граждан не в самом Калининграде, а в достаточно мелких городах. В Калининградской области много городов с населением примерно 7—12 тыс., и, как неудивительно, именно в этих городах есть огромное количество общественных активистов, участвующих в различных сферах жизни своего города.
Протестная активность, если ее оценивать по количеству посещающих публичные акции, несколько снизилась, но есть другой показатель — вовлеченность граждан в повседневную общественно-политическую деятельность. И вот как раз вовлеченность граждан огромная.
— Как Калининград реагировал на массовые протесты в Москве в 2011—2012 годах? Были ли у вас акции протеста в тот период, какова была их численность?
— Я в тот период находился в Литве, но внимательно следил за разворачивающимися событиями. В первые дни протест был, причем вышла молодежь, далекая от политики. Но протест быстро перехватили представители думских партий системной оппозиции, и протест сошел на нет.
Ни одного действительно массового митинга тогда в Калининграде так и не удалось провести. Я думаю, что это было связано прежде всего с маниакальным стремлением всяких оргкомитетов по проведению митингов включить в свою работу представителей думских партий.
— Что сейчас происходит в региональной политической жизни? Местные власти после ухода Георгия Бооса с губернаторского поста — какие они? Извлекла ли система уроки из акций 2010 года, или так же, как в Москве, ничего не забыла и мало чему научилась?
— Только что прошли выборы мэра, скоро будут выборы губернатора — возможно, досрочные. В сентябре будут выбирать большую часть муниципальных депутатов. Конечно, теперь власти стараются не допустить конфликта между московскими назначенцами и местными элитами, как это имело место несколько лет назад.
Из ситуации вокруг Георгия Бооса были сделаны нужные выводы. Как и при назначении губернатора, так и при последующих действиях федеральных властей. Сменили начальника УВД области, полпреда президента.
Однако, несмотря на уход Георгия Бооса с поста губернатора, он по-прежнему сохраняет определенное влияние в регионе.
— Каково положение дел в калининградских оппозиционных структурах: системных и несистемных? Какие есть наиболее сильные игроки на этом поле? Вообще есть ли люди или организации, за которых стоит «впрягаться», за которыми не стыдно идти?
— К сожалению, системная оппозиция в регионе на данном этапе полностью подконтрольна власти. Действующая несистемная оппозиция отсутствует. По сути, у нас нет «ПАРНАСа», «Левого фронта», «Другой России». Недавно создали региональное отделение «Народного Альянса», но пока оно себя ничем не проявило, да и вряд ли проявит. Но есть организованные, активные и способные националисты.
Хочу повторить: заигрывания с системной оппозицией погубили несистемную оппозицию. Особенно был показателен пример провального участия объединенного кандидата от КПРФ и «Справедливой России» на выборах мэра. Этого кандидата, Юрия Галанина, приезжали поддерживать Сергей Удальцов и Андрей Клычков (руководитель фракции КПРФ в Мосгордуме. — Ред.). Но несмотря на это, Галанин набрал меньше 10 тыс. голосов. Для полумиллионного Калининграда это, конечно, провал.
— Ваша личная оценка происходящего в сегодняшней России: вы, так же как и многие, разочарованы и не ждете в обозримом будущем ничего хорошего? Если да, тогда чем планируете заниматься в этом сумрачном периоде реакции? А если не разочарованы, тогда на что надеетесь, кому из политиков верите, какие формы политической борьбы считаете перспективными?
— Оппозиция Москвы слишком разочаровывает своими действиями. Я поражен, что так бестолково были использованы возможности 2011—2012 годов. Вряд ли что-то подобное произойдет в ближайшие годы, но это должно быть не причиной уныния, а поводом для выявления ошибок.
Самый главный вывод для калининградских оппозиционеров — не нужно равняться во всем на Москву, следует налаживать связи между регионами напрямую. Произошедшие события всколыхнули людей, и некоторая их часть продолжает активно участвовать в политической жизни.
Как мне кажется, сейчас время выстраивать региональные структуры, заточенные под решение региональных проблем, и на их основе выстраивать взаимоотношения между регионами.
— И все же хотелось бы конкретики: какие проблемы Калининградской области являются сегодня наиболее острыми, на чем местным активистам нужно сконцентрироваться?
— Для местных активистов очень важно достигнуть хоть какого-нибудь положительного результата. Сейчас мы поднимаем проблему социальной незащищенности семей с маленькими детьми. И мест в детских садах нет, и пособие мизерное. Мы стараемся различными путями решить эту проблему.
Или вот Балтийская АЭС — в том виде, в котором она сейчас строится и позиционируется, наносит огромный вред региону во взаимоотношениях с соседями и не несет никакой конкретной пользы жителям области.
Можно привести еще целый комплекс проблем, но самое главное — это стараться фокусировать свою деятельность не только от выборов к выборам, а постоянно.
Материал подготовили: Роман Попков, Александр Газов