Поздно ночью 6 мая в «Твиттере» была одна показательная запись: «Я больше на митинг не пойду. Хотя пойду, конечно».
В принципе этот твит — лучший ответ всем апокалиптическим анализам акции на Болотной-2013.
И сам митинг, и статьи о нем отчетливо показали, что восприятие мероприятия журналистами, организаторами и простыми участниками диаметрально противоположно.
СМИ, как и ряд блогеров, судят об успешности акции исключительно по ее численности. Политические активисты и «профессиональные» оппозиционеры — по наличию или отсутствию «движухи». Ораторы — по реакции первых рядов толпы на их речи и количеству ретвитов их записей.
Что ж, исходя из этих параметров, Болотная-2013 не удалась: выступающих слышали лишь те, кто стоял рядом с трибуной, народу пришло «всего лишь» тысяч 30, никого не «винтили», в фонтаны и реку никто не бросался.
«Это был мирный митинг», — с нескрываемой грустью пишут те, кто пришел отстаивать права «болотных узников».
Позвольте, но мы же почти 12 месяцев утверждаем, что ужас-ужас как раз в том, что людей держат в СИЗО именно за то, что полиция разогнала «мирный митинг»!
Аркадий Бабченко, весь понедельник убеждавший своих читателей в бесцельности санкционированных протестов, последователен в своих взглядах:
«Ну и под конец нашей сегодняшней дискуссии. Протест может быть ТОЛЬКО несогласованный. ТОЛЬКО НЕСОГЛАСОВАННЫМ. Потому что — еще раз — «согласие есть продукт при полном непротивлении сторон». Вот сегодня никакого противления сторон и не было. Сегодня было что угодно — но только не протест. Согласованный протест — это шизофрения».
А вот в тексте Ильи Барабанова никаких призывов к несанкционированным действиям не содержится, но некоторая ирония читается:
«6 мая на Болотной площади прошел мирный митинг. На него собралось много (если смотреть в масштабе последних 12 лет) или немного (если вспоминать последние полтора года) людей. Полиция была в целом дружелюбна».
Так и хочется обратиться к ним: ребята, вы уж определитесь. Хотите революции? Тогда не плачьте о «болотных узниках» — это неизбежные жертвы. Хотите ненасильственного протеста? Тогда что ж сокрушаетесь и иронизируете по поводу «дружелюбного гулянья»?
Конечно, для любого журналиста самое естественное желание — получить живой материал с драками, злым ОМОНом, винтиловом и файерами. Но упрекать, пусть и завуалированно, людей в том, что они не устроили ничего зажигательного, стоит только в том случае, если ты сам выложил пресс-карту из кармана еще до начала акции, как когда-то это сделал Олег Кашин, или неожиданно запел, как все тот же Олег Кашин, чья песня (простите, поклонники Навального) была единственным живым эпизодом из всего того, что происходило на трибуне.
Это была первая акция протеста с декабря 2011-го, когда я не брала с собой никаких аккредитаций. Может быть, именно поэтому так раздражают меня все эти вопли о конце протеста и бессмысленности дальнейшего хождения на митинги. Все упирается в цель.
«6 мая на Болотной площади плакат «Свободу Алексею Гаскарову» (последний из арестованных по «болотному делу») я увидел только один, а на сцене в этот момент пели и говорили про Олимпиаду», — грустит Барабанов.
«Каждый следующий выступавший все меньше внимания уделял «узникам Болотной», концентрируясь на личности президента Владимира Путина и повторяя знакомые претензии оппозиции к власти», — констатирует Илья Азар.
Эй, коллеги, может, для вас сделать пожертвование в пользу «ГОЛОСа» или подписаться под обращением к Чайке, или показать мамам тех, кто арестован по «болотному делу», что их помнят, мелко? Нужно, чтобы все оглашалось с трибуны и поддерживалось дружными овациями аудитории?
Я не слышала ничего, что вещали ораторы, как и большинство тех, кто пришел. Да и пришла я в этот раз не за этим. Неравнодушие — вот что было главным. Продемонстрировать, что мне небезразлична судьба обвиняемых в организации «массовых беспорядков» или участии в них — это разве не цель?
«Выступающих не было слышно — но люди пришли не ради них и на самом деле не очень стремились их услышать — это был гражданский поступок соучастия против устроенного властью произвола и беззакония. На самом деле акция могла быть сведена к коллективной минуте молчания и уже в этом бы имела символическое значение. Возникает ощущение, что протест переходит в новую фазу — более осмысленную, более самоотверженную, лишенную иллюзий и ложных надежд (без доминировавшего на акциях 2011/2012 политико-романтического стеба и юмора), и это внутреннее перерождение и взросление рождает новую волну, которая, по моим ощущениям, явно вызревает», — справедливо отмечает Александр Кынев.
Борис Акунин пишет: «Вчера на Болотной площади атмосфера была довольно мрачная. Из-за витающего в воздухе предчувствия тяжелых времен».
Да, было невесело. Но и не должно было…
Во-первых, повод нерадостный — люди сидят, амнистировать их, судя по всему, никто не планирует. Во-вторых, смерть 26-летнего Максима Мелкова, сломавшего позвоночник во время монтажа сцены, хороших эмоций не добавляла. В-третьих, все прекрасно понимали, что от акции никаких немедленных результатов ждать не приходится.
Но Борис Шалвович из VIP-зоны не увидел главного — люди-то мрачными не были! Злыми, ждущими команды (только непонятно, от кого) «На Кремль!», искренне побаивающимися этого, думающими «Что дальше и как дальше?» — да. Но никак не обреченными на «тяжелые времена».
«Митинг 6 мая 2013 года не войдет в историю. Но многим участникам запомнится. Такая была милая и необычно массовая тусовка людей, интересующихся политикой. Почти никто не слушал трибуны и уж точно никто ничего не слышал. Все были заняты своими делами, радовались встрече со знакомыми, спорили, обсуждали новости, фотографировались, искали и находили старых друзей, вспоминали прошлогодние протесты. Прямо вечер воспоминаний или встреча одноклассников в масштабе 1:27000! Народу было исключительно много, смысла исключительно мало», — делится впечатлениями от увиденного на Болотной-2013 Борис Кагарлицкий.
Вот он — диаметрально противоположный взгляд двух свидетелей: Акунина и Кагарлицкого. Ну для достоверности добавлю свой: ни «милой», ни «мрачной» площадь не была. Она была разной. Общим было только одно — все (я не имею в виду активистов политических движений) испытывали страх: боялись провокаций, разгона, повторения 6 мая 2012 и его последствий. Это было видно по отсутствию детей, без которых прежде не обходилась ни одна акция. Это слышалось из разговоров в толпе. Это было ясно из объяснений тех, кто не пришел. Моя подруга, не пропускавшая до этого митингов, честно призналась: «Я боюсь». Аргументы, что после мая 2012-го она уже ходила на «Марш против закона подлецов», ее не вразумили. Видимо, сказалась вековая привычка нашего народа верить в магию дат.
Однако, несмотря на естественный страх, народ пришел. 20 тыс. (по самому минимальному счету, хотя людей было больше) для Москвы — разве это мало? Вспомним декабрьскую несогласованную акцию на Лубянке. Было понятно, что за возложение цветов к Соловецкому камню никого никуда не заберут, но и пяти тысячам радовались. Вернемся на два года назад — тысяча, в лучшем случае, на Триумфальной. За два года рост колоссальный.
Тот, кто мечтает о полумиллионе, либо утопист, либо Удальцов, либо просто не знает истории. Болотная-2011 — не в счет. Там огромную роль играли сиюминутные эмоции. Делать вывод об успешности или провале акции, исходя из количества участников, — играть картами Кремля, чьи джокеры — битком набитые бюджетниками и гастарбайтерами автобусы. Эти козыри не побить.
«Дух карнавала сменил дух пессимизма», — пишет Politonline.
Не пессимизма, а реализма. И слава Богу. Белые шарики и хороводы на Красной площади были хороши до тех пор, пока не было «болотного дела». Смех и сатира прекрасны, но их время ушло. Пришла пора выбирать, к чему ты готов: сидеть, как Кривов, слепнуть, как Акименков, записаться наблюдателем в УИК, ехать в Киров поддерживать Навального, вступать в «Лиза Алерт» или ныть, что «протест слит».
Почему-то на следующий день после акции почти никто, кроме Colta.Ru, не вспоминает про «Оккупай Абай». А ведь те, кто организовал лагерь, никуда не исчезли, не растворились, не полюбили Владимира Путина и «Единую Россию». Многие из них были на Болотной и думают, куда прийти еще.
«Толкователь», то бишь Павел Пряников, уверен: «Митинг на Болотной 6 мая показал, что эта форма протеста изжила себя».
Как единичные акции — возможно. Как часть протеста в целом — вряд ли. Ничего лучшего для демонстрации общего недовольства властью еще не придумано. Поэтому миллионы выходят на улицы Испании, Франции, Греции. Другое дело, что подобные акции могут переломить политическую ситуацию лишь в совокупности с другими: теми, что предлагает Бабченко и реализовывали нацболы, и теми, что 6 мая, по сути, заявил Сергей Митрохин.
Вообще-то прежде лидер системной партии с трибуны «белоленточного» митинга не выступал. Да, были на первых болотных представители «Справедливой России» и КПРФ, но не первые лица. Прохоров, напомню, шел в толпе.
«Яблоко» — это не РПР-ПАРНАС и не «Гражданская платформа». «Яблоко» так или иначе встроено в официальную партийную систему, его представители рукопожатны в Кремле и на Охотном Ряду.
Олегу Кашину «дуэт Гудкова и Митрохина» кажется позорным, но среди тех, кто пришел на Болотную, было немало голосовавших за «Яблоко». Так же, кстати, как и тех, кто поддерживал КПРФ или «Справедливую Россию».
Если же говорить о личном впечатлении, то я побывала на одной из лучших акций за долгое время. И дело не в том, что на ней не было многих моих однокурсников, которые о политике вспоминают раз в четыре года во время выборов, хотя уже ставший привычным баннер «МГУ — за честные выборы» я наблюдала. И не в том, что после этого митинга в отличие от всех остальных мы не пошли выпивать с осознанием хорошо выполненного долга, потому что пить — не за что и долг не выполнен. А потому, что «тусовка с chek-in» отпала, как отпали так называемые лидеры протеста, на речи которых никто не обращал внимания. Потом дома мы их послушали.
Напоследок еще раз обращусь к вопросу о «слитом протесте». Его «бессмысленность» лучше всего проиллюстрировал Иван Давыдов:
«Стоим средь шумного митинга с Крыловым К.А., пламенным трибуном. Где-то вдалеке немелодично поет Кашин и бьют православного активиста Энтео. А мы о чем-то своем болтаем. И тут подбегает к нам дама, прекрасная и восторженная. Брошюрками какими-то машет. «Партия 5 декабря! Это партия гражданских активистов! Возьмите! Вдруг заинтересуетесь! Я вот заинтересовалась! Возьмите! Партия!» — «Спасибо, у меня своя», — с достоинством отвечает даме, прекрасной и восторженной, Крылов К.А., пламенный трибун».
Сидели бы все дома без «ничегонезначащих митингов», не было у нас никаких партий, а тем более «5 декабря». И не имеет значения, зарегистрированы они или нет.
Ну а если о личном, то я больше на митинг не пойду. Хотя пойду, конечно...
Материал подготовили: Мария Пономарева, Александр Газов