Опрос «Левада-центра» на тему отношения россиян к главам российского государства, правившим в XX веке, выявил, что большая часть населения нашей страны воспринимает советский период (если не в целом как историческое и социально-политическое явление, то, во всяком случае, многие его аспекты) положительно или скорее положительно. К основателю советской государственности Владимиру Ленину с той или иной долей симпатии относятся 55 процентов респондентов (15 — положительно, 45 — скорее положительно), а к Леониду Брежневу, на правление которого пришелся зенит могущества и СССР, и всего мирового социализма, — 56 процентов (13 — положительно и 43 — скорее положительно). Некоторые СМИ поспешили запилить заголовки «Брежнев — самый популярный правитель». Но это несколько ошибочно, ведь разрыв между обеими Ильичами — в пределах оговоренной «Левада-центром» статистической погрешности.
Хорошие позиции и у Сталина, к которому испытывают приязнь 50 процентов опрошенных. Чуть хуже, но в целом тоже неплохо с популярностью у советского реформатора Хрущева: положительно или скорее положительно к нему относятся 45 процентов. Правда, с Никитой Сергеевичем тут есть загвоздка: не ясно, какова из числа положительно оценивающих его граждан доля тех, кто ценит в нем развенчание культа личности и прочую «оттепель». А ведь наверняка Хрущеву ставили плюсики и те, кто не оценивал положительно ни Брежнева, ни Ленина, ни тем более Сталина.
Впрочем, эклектичность мировоззренческих моделей в головах у большинства россиян вполне допускает возможность того, что одни и те же люди могут хорошо оценивать и Ленина как революционера, и Сталина как победителя в войне и строителя империи, и Хрущева как строителя массового жилья, показавшего, среди прочего, американцам «кузькину мать», и Брежнева, который свергал Хрущева, но при котором было «чудо как хорошо».
Маленкова, Андропова и Черненко «Левада-центр» в опросный лист не включил. Оно и понятно: век правления этих сановников был краток. Андропов запомнился в основном сотрудникам КГБ, Черненко вообще мало кому мог чем-либо запомниться. Для Маленкова ситуация с исторической справедливостью несколько обидная — это при его жизни советские люди, освобожденные от сталинского спартанства, вздыхали: «Пришел Маленков — поели блинков», а сейчас большая часть граждан вряд ли припомнят эту фамилию, считая, что после смерти Сталина сразу начался Хрущев, и мало что знают о драматическом междуцарствии середины 50-х.
А вот Леониду Ильичу посмертно повезло. При жизни он, мягко говоря, не пользовался уважением подданных, был жертвой анекдотов, частушек и прочей сатиры. Даже Дмитрия Медведева интернет-аудитория стебет, возможно, меньше, чем стебал Брежнева весь советский народ. Но вот теперь Брежнев признан самым популярным деятелем советской эпохи, сам великий революционер Ленин вынужден дышать ему в затылок в гонке за народной любовью.
В рейтинг «Левады» также включен Николай II, которого положительно оценивают 48 процентов респондентов: 14 процентов явно положительно и 34 — скорее положительно. Жили бы мы в стране с четкими и простыми делениями идеологического поля на «правое» и «левое», «консервативное» и «социал-демократическое» — по результатам такого опроса можно было бы бить тревогу: «Общество расколото, гражданская война между белыми и красными продолжается!» Ну правда, если почти половина населения страны сочувствует последнему царю, а другая половина — коммунистическим вождям, то какой тут еще вывод можно сделать?
Но Россия — сложная по идеологическому ландшафту страна. Легко можно представить себе людей, которые одновременно отдавали симпатии входе соцопроса и Николаю II, и Сталину. Николаю — потому что «православный государь», «была держава», «инородцы знали свое место», ну и плюс что-нибудь сентиментальное: «жалко», «дочери были красивые», «мальчика тоже расстреляли», «святые». А Сталину — потому что «возродил православие», «была держава», «вернул патриотизм и погоны», «вставил фитиль троцкистам и прочим всяким космополитам» (читай: «сами знаете кто знали свое место»). То есть в такой системе координат Сталин является вполне преемником Николая даже в большей степени, чем Ленина. Ясно, что муза истории Клио, глядя на такую кашу в головах, горько плачет. Но что поделаешь — сознание у нашего народа не исторично, а мифологично.
Не столь многочисленна, но тоже наверняка существует категория, которая будет «голосовать» одновременно и за Николая Романова, и за Владимира Ленина, — у нас, между прочим, существует и выходит приличными тиражами газета «Завтра», а Александр Проханов — один из самых популярных российских публицистов, и его учение о примирении «красного и белого патриотизма» находит в сердцах определенный отклик.
Кстати, людей, отрицательно воспринимающих Николая Романова, меньше, чем тех, кто положительно относится к тому же Ленину: 21 процент не любящих царя против 55 процентов, симпатизирующих большевистскому вождю. Это тоже подтверждает наш тезис о неидеологичности в подлинном смысле слова всех этих приязней и неприязней, ведь при четком разделении общества на белых и красных симпатизирующих Ленину должно было быть примерно столько же, сколько не симпатизирующих Николаю.
А вот у Михаила Горбачева и Бориса Ельцина с симпатиями россиян дела из рук вон плохи. Однозначно о своих симпатиях Горбачеву и Ельцину смогли сказать соответственно 3 и 4 процента опрошенных. Еще 19 и 18 процентов к реформаторам отнеслись скорее положительно.
Самый очевидный вывод, который можно сделать из этого исследования, — как мы уже говорили, большая часть россиян не испытывают аллергии к советскому периоду истории страны. В отношении к советскому периоду много личностной ностальгии («Не Брежнева тело, а юность мою вы мокрой землей забросали»), личных эмоций и воспоминаний. В этом причина и особенной популярности Брежнева. Это раньше четверостишие «Если женщина красива и в постели горяча, несомненно, здесь заслуга Леонида Ильича» было ядовитой сатирой, то теперь люди средних лет по этому стихотворному тезису выстраивают свое отношение к эпохе. Про «брови черные густые, речи длинные пустые» мы не помним, зато вот «жили достойно».
В этих советских симпатиях, конечно же, есть «веймарский синдром» потерянной державы, но еще больше здесь тоски по пресловутой «социальной защищенности». Социальная тоска опережает тоску имперскую — наряду с Брежневым симпатизируют Ленину, который, строго говоря, был в числе разрушителей империи, но, в понимании многих россиян, заложил основы социального государства.
Этот опрос — плохая новость для тех, кто мечтает о тотальном преодолении советского наследия, откату к нулевому варианту февраля 1917 года, принятии опыта восточноевропейских стран в части отношения к коммунистической системе. В Польше не относятся к Ярузельскому так, как у нас к Брежневу, и в восточногерманских землях к Вальтеру Ульбрихту и Эриху Хоннекеру так тоже не относятся.
Можно еще дальше порассуждать о том, что россиянам, мол, плевать на демократию, права человека (вот Горбачева и Ельцина вообще не ценят), что для россиян главное — соцпакет. Для определенной части оппозиции это все горестные выводы.
Но можно посмотреть на итоги опроса и с другой стороны — вдохновиться ими и сделать по-настоящему главный вывод…
Не бойтесь быть убежденными идеалистами, идти против интеллигентских унылых трендов и тотального непонимания со стороны обывателей. Сражайтесь за свои ценности, идите в тюрьмы, ссылки и эмиграцию. А потом возвращайтесь в Россию в запломбированном вагоне. Сколачивайте партии, которые правящий царизм будет презрительно называть карликовыми и маргинальными. Не бойтесь никого и ничего, верьте в то, что несете стране прогресс, а народу — лучшую жизнь. Мечтайте о новой России и при первой же возможности без устали начитайте ее созидать. Работайте день и ночь.
И через несколько десятилетий после вашей смерти большая часть потомков нынешних россиян отнесутся к вам положительно или скорее положительно.
Материал подготовили: Роман Попков, Александр Газов