Сергей Жаворонков, экономист, политолог
Малый бизнес в основном занимается вовсе не какими-то инновациями, а работает в сфере розничной торговли и сталкивается с многочисленными проблемами. Во-первых, в связи с принятием закона о торговле запланирована ликвидация рынков к 2015 году. Зачем это безумное решение нужно, непонятно. Ярмарки, рынки существуют и в развитых странах, и никто не обвиняет их в том, что они нецивилизованные.
Мелких торговцев лишают высокомаржинальных товаров: прежде всего, алкоголя и табака. Недавно вступил в силу закон о борьбе с курением, до этого запретили пиво продавать в ларьках. Человек, который желает купить пиво или сигареты, не пойдет в одно место за пивом, а в другое — за фруктами. Это все делается для того, чтобы людей загнать в торговые сети, которые имеют право продавать и алкоголь, и табак. Причем с табаком ограничения абсурдны: они не существуют практически нигде в мире, а в некоторых странах — например, во Франции — наоборот, как раз сетям запрещено продавать табак, а разрешено малому бизнесу.
В крупных городах, прежде всего в Москве, есть еще одна проблема — нехватка торговых площадей. Их примерно в 2—2,5 раза меньше, чем в Европе. Если вычтем из них несколько мегамоллов, например «Золотой Вавилон», «Город», то дефицит станет еще более явным. Исторически это связано с тем, что в советское время развитие малого бизнеса не предполагалось, но у нас существует многоэтажное жилищное строительство. В нормальных странах первые этажи зданий отводят под магазины, этого в России нет. Кто-то с большим трудом переводит их из жилого в нежилой фонд.
Кроме того, надо понимать, что такое малый бизнес. Под этим понимаются совершенно разные зачастую вещи. У нас есть такой закон ФЗ-209 «О развитии малого и среднего предпринимательства в РФ». В нем говорится о том, что, к примеру, выручка для малого бизнеса составляет 400 млн рублей. Это, конечно, не малый бизнес. В основной массе мелкие предприниматели в провинции не зарабатывают больших денег — они сводят концы с концами. Для них отдать в год 30 с лишним тыс. рублей на всякие выплаты государству — это, по сути, отдать одну или две месячные зарплаты.
Есть отдельная большая проблема: в целях минимизации налогообложения под малый бизнес могут маскировать те, кто к нему не имеет отношения. Понятно, что здесь надо достаточно тщательно относиться к критериям, чтобы не было возможности заниматься торговлей нефтепродуктами, зарегистрировавшись как ИП и платя 6 процентов налогов. На мой взгляд, правильным критерием налогообложения была бы выручка предприятия. Если мы говорим о том, что выручка составляет менее 1 или 5 млн рублей в год, — это малый бизнес. Такое предприятие может находиться на специальном налоговом режиме.
В целом логика предложений Владимира Путина о снижении отчислений предпринимателей в Пенсионный фонд нормальна, так как платежи в РФ реально велики. Историю с закрытием 400 тыс. предприятий можно было просчитать раньше и не доводить до этого.
***
Михаил Делягин, экономист, политолог
Государство, повысив налоговое бремя до уровня, который оказался непосильным для слабой части малого бизнеса, привело к сокращению количества зарегистрированных бизнесменов более чем на 300 тысяч. Некоторая часть перестала заниматься бизнесом как таковым, а некоторая — перешла в теневой сектор. Правда, часть предприятий уже были «мертвыми»: просто их раньше не закрывали. Сейчас их содержание стало болезненным.
Закрытие предприятий — результат деятельности государства. В то же время говорить, что у нас с малым бизнесом катастрофа, нельзя — он существует. Однако малый бизнес понимает, что все разговоры чиновников о том, что они заботятся о малом бизнесе и малый бизнес — это хорошо, лукавы. Наши бизнесмены теперь знают, что это неправда, они убедились на собственном опыте. Потому государство объявило им войну на уничтожение.
Изменение системы, я думаю, мало кого вернет обратно в бизнес, хотя у нас есть люди болезненно доверчивые. Но всерьез говорить об этом нельзя: вас ударили по голове, а потом говорят: «Ой, извините, пожалуйста, мы, может быть, пересмотрим этот вопрос».
На мой взгляд, негативно сказывается на бизнесе налоговый террор. Важно не забывать, что у нас 100 тыс. предпринимателей сидит, какая из них часть малых предпринимателей — никого не волнует. Конечно, формально ситуация с проверками сильно улучшилась: какие-то нельзя часто проводить, о некоторых нужно предупреждать заранее. Но вряд ли этих новелл достаточно для того, чтобы бизнесмены чувствовали себя нормально.
Государству нужно рассматривать малый и средний бизнес (за исключением известных адвокатских контор) как способ самозанятости людей, борьбы с безработицей, а не как способ обогащения. А сейчас у нас относятся к малому бизнесу так, будто под каждым ларьком находится нефтяная скважина.
Материал подготовили: Татьяна Рязанова, Роман Попков, Александр Газов