В том, что в Сеть попадают варианты заданий, многие склонны винить школьников. Считается, что молодежь с Чукотки, Камчатки и Приморья из солидарности с «товарищами по несчастью» фотографирует их и выкладывает в Интернет. А поскольку наша страна большая, и даже медведевская реформа времени ненамного сократила число часовых поясов, выпускники Центрального федерального округа получают некоторую фору.
Материал по теме: споры вокруг ЕГЭ постепенно трансформировались в дискуссию о процедуре сдачи экзамена. Но проблема-то не в процедуре, а в том, что получить хорошие баллы за работу можно даже не владея предметом. Хотя в этом году тесты сдают тоже весьма занимательно. (ДАЛЕЕ)
Отчасти это верно. Но в нынешнем году задания заодно с вариантами ответов оказывались в публичном доступе за день-два до того, как выпускники в Анадыре, Петропавловске-Камчатском и Находке с трепетом входили в аудитории для сдачи экзамена. Нетрудно догадаться, что в этом случае к сливу секретной информации причастны те, кто организует ЕГЭ. По версии выпускников, добывавших вопросы заранее, дело происходит следующим образом: в округа присылаются конверты с вариантами для школ, где сдают экзамен. Они, естественно, должны быть запечатаны. Но на непредвиденные случаи есть дополнительные конверты. Их и вскрывают ушлые организаторы или иные, не установленные народной молвой лица.
Зачем они это делают?
По одной из версий, близкой к «народной конспирологии», шумные скандалы вокруг сдачи ЕГЭ — звено в многоходовой комбинации, которая должна обеспечить непыльной и высокодоходной работой группу посвященных.
Вспомним прошлогодние страсти вокруг «защиты детей от вредной информации» и реестра запрещенных сайтов. Многие опасались — и небезосновательно, — что таким образом власти хотят зачистить российский сегмент Интернета от «неблагонадежных» ресурсов. Но прошло время, и практика — критерий истины — показала: страшный кремлевский банхаммер не работает. В России свобода слова регулярно подвергается нападкам и утеснениям, но пресловутый закон не оказал принципиального влияния.
Так зачем нужно было законодательно «защищать детей от вредной информации» и создавать «черный список» сайтов? Есть мнение, что вся эта кампания была организована с целью немножко попилить бюджет. В России коррупция является не пороком государственной машины, а естественным условием (или результатом) ее деятельности. И такие проекты, как «безопасный Интернет», труднообъяснимые с точки зрения формальной логики, целенаправленно организуются под распил. Будем называть вещи своими именами: создание государственных учреждений, призванных, скажем, надзирать за нравственностью в Интернете, притом что в действительности они ничего не делают, является изощренным и особо циничным хищением бюджетных средств.
Формально авторы и исполнители таких проектов защищены от подозрений в нецелевом расходовании бюджетных средств. Они готовы предъявить горы отчетов по мониторингу информационной среды, результаты проверки обращений граждан, данные по представительским расходам и тому подобное. И эти документы будут безупречны с финансовой точки зрения. Проблема в том, что сама служба контроля интернет-нравственности нужна стране не больше, чем, скажем, Министерство по делам драконов и единорогов.
Возможно, что шум, поднятый вокруг мошенничества на ЕГЭ, должен подтолкнуть руководство страны к созданию структуры, которая возьмет на себя обеспечение секретности при подготовке заданий и проведении экзамена. Будет трудоустроено множество хороших людей, а результатом, как всегда в подобных случаях, станут отчеты.
Вторая версия тоже отдает конспирологией. И даже ставит под вопрос полиэтническую гармонию в нашем многонациональном государстве. Но от обсуждения скользких вопросов никуда не деться…
С того момента, как в России начали сдавать Единый госэкзамен, вузы наводнили «кавказские стобалльники». Молодые люди из северокавказских республик с безупречными результатами ЕГЭ засыпали заявками престижные университеты. Правда, некоторые круглые отличники с Кавказа испытывали трудности при заполнении анкеты для поступления, так как неуверенно владели русским языком. Но это досадное неудобство не мешало им поступить, а потом — вполне благополучно «учиться». Нетрудно догадаться, что эти талантливые юноши и девушки получали зачеты и экзамены так же, как по окончании школы — блестящие сертификаты ЕГЭ: за скромное вознаграждение.
Проблемы, которые несут липовые «стобалльники», очевидны. Из-за них в высших учебных заведениях разрастается коррупция. Они занимают чужие места в студенческих аудиториях. Что касается выходцев с юга, купивших безупречные сертификаты, то именно они, убежденные в собственной исключительности, в том, что они все продадут и купят, а землячество всегда поддержит, провоцируют межнациональные конфликты.
Разумеется, и из кавказских республик в столичные вузы едет молодежь, готовая получать знания, а не весело прожигать жизнь и самоутверждаться. Но негативные стереотипы на пустом месте не рождаются…
Несколько лет назад в обиход вошло выражение «ЕГЭ-туризм»: выпускники специально переезжали в другие регионы, чтобы на «льготных» условиях (то есть за взятки) сдать государственный экзамен. Среди наиболее привлекательных для ЕГЭ-туризма регионов выделяли северокавказские республики. Что интересно — в этом году про такую практику вдруг забыли, словно зная, что можно обойтись и без этого.
В преподавательской среде ходят слухи, что в руководстве высших учебных заведений созрело волевое решение — ограничить приток молодых людей с купленными сертификатами, которые через пять-шесть лет точно так же купят дипломы, а потом — доходную должность, и будут занимать чужое место. Место тех, кто хочет учиться. Отсюда можно сделать вывод, что слив заданий и ответов был организован — вероятно, при участии самих вузов — затем, чтобы уравнять шансы выпускников из разных регионов. Логично, что выпускник, у которого на экзамене есть возможность списать (или хотя бы заранее знать, какие будут задания, и прорешать их заблаговременно), имеет больше шансов на хороший результат, чем тот, кто пытается работать самостоятельно.
ЕГЭ так и не смог дать выпускникам равные шансы в честной игре. Теперь, кажется, школьников разных регионов уравняли в возможности мухлевать. И то хорошо.
Материал подготовили: Игорь Волков, Мария Пономарева, Александр Газов