Зарисовочка из совсем недавней истории. В Москве проходят выборы мэра, мы с товарищами работаем в мобильной группе наблюдателей, ездим по наиболее проблемных участковым комиссиям, из которых поступают сигналы о каких-либо нарушениях избирательного законодательства. Примерно в полночь, когда вовсю идет подсчет голосов и оформление итоговых протоколов, приезжаем в один такой проблемный УИК в Теплом Стане. Там члены комиссии вступили в конфликт с независимыми наблюдателями, тянут с составлением итогового протокола. Приехав, мы обнаруживаем, что члены комиссии просто-напросто закрылась в школе, где расположен УИК, и сотрудник ЧОП, охраняющий школу, отказывается пускать нас, наблюдателей, внутрь, что является грубейшим нарушением закона. Мы стоим возле забора, огораживающего школу, возле запертых на замок ворот, а чоповец, мужичок колхозного вида, с издевательскими интонациями говорит, что у него «приказ руководства никого не пускать».
Вот закон — у нас в руках, книжечки, распечатки. Вот чоповец, которому плевать на эти книжечки. Вот велосипедный замок на воротах, который федеральные законы тоже не читает.
Вскоре охранник развернулся и удалился в здание школы. Звоним в полицию — больше для информационной раскрутки скандала, чем в ожидании какой-то реальной помощи. Через минут десять приезжает экипаж — три человека за потертой «Ладе». Мы оттараторили им суть происходящего правонарушения, обильно ссылаясь на статьи, пункты и подпункты действующего законодательства. Полицейские сопели и светили в темноте фонариками, потом долго переговаривались по рации. Минут через пять, в ответ на наши вопросы о том, планируются ли какие-то действия, старший группы в звании капитана перелез через забор и начал стучать в дверь. У чоповца хватило ума открыть ему. Полицейский начал кричать: «Ты что, дурачок?! Я тебя сейчас в клетку посажу, будешь сидеть до суда!» Ворота были разблокированы, мы получили доступ в УИК.
А в это же время многие другие наблюдатели на других участках сталкивались с иной картиной: сотрудники МВД в УИКах были в лучшем случае безучастными статистами, статуями, безмолвно взирая на очевидные нарушения закона. Гласным и негласным инициаторам этих удалений мог быть кто угодно: председатели избиркомов, управы, префектуры, — но исполнителями были в любом случае полицейские.
В итоге в разных УИКах ситуация развивалась по-разному, и развитие это зависело зачастую от позиции, которую занимали вездесущие сотрудники МВД, дежурящие в качестве охраны на участках, приезжающие по вызовам, отдающие приказы, выслушивающие приказы.
Во время люто нечестных выборов в Госдуму 2011-го года менты (это слово я употребляю не в оскорбительном ключе, а как народное, упрощенное выражение) удаляли наблюдателей с участков. Менты конвоируют, патрулируют, охраняют, осуществляют слежку, проводят дознание. Это единственная государственная структура, имеющая настоящую вертикаль — от министерского здания на Калужской площади до унылых спальных районов и богом забытых поселков городского типа.
Именно менты являются не главным даже, а единственным надежным приводным ремнем государства. Так же как денежные знаки обеспечиваются золотым запасом страны, без которого они всего лишь цветные бумажки, так и законы, распоряжения, приказы российского государства обеспечены только одним — Министерством внутренних дел, объемами его физической силы. Любые действия любых других силовиков-правоохранителей эффективны и имеют смысл только потому, что подкреплены ментами, и если прилетят могущественные инопланетяне на гигантских космических кораблях и похитят в одночасье всех российских полицейских, много ли будут с этого момента значить суровые ФСОшники, спесивые ФСБшники, генералы Маркин с Бастрыкиным?
Все знают, какое множество официальных силовых правоохранительных структур существует в РФ. ФСБ — «новая аристократия» с огромными полномочиями, контролирующая множество вещей и процессов — от телефонных переговоров оппозиционных активистов до полноводных денежных потоков нашей рыночной в огромных кавычках экономики. ФСО — штат меньше, чем у ФСБ, но фактических полномочий по части насилия несоизмеримо больше, любого могут застрелить. А еще судебные приставы, ФСКН, прокуратура, СКР и другие. И на фоне их блеска разной степени элитарности ментов принято видеть эдакими нескладными увальнями-недотепами.
Вот только когда кортеж президента несется по Кутузовскому проспекту, очищают этот проспект полицейские, и впереди едет ДПС, и без МВД Путин не смог бы даже добраться до Кремля из загородной резиденции.
ФСБ — да, по политическому, аппаратному влиянию гораздо сильнее МВД. Но по силовым ресурсам что значат лубянские пистолетные войска перед МВД? Да, у чекистов есть несколько спецподразделений, но так у МВД их гораздо больше, не говоря уж по многотысячной армии обычных ментов и о Внутренних войсках.
Если брать в качестве тестирования на ценность для правящей системы анализ того, как и что будет развиваться в случае «социально-политической дестабилизации в стране», то только действия или бездействие МВД и будет важно. Ну да, есть армия, но верит ли кто-то, что армия способна на какие-либо революционные или контрреволюционные действия? Любой отслуживший в современной армии человек, демобилизовавшись, рассказывает многочисленные ужасы о хозяйственной разрухе, интеллектуальной и профессиональной деградации вооруженных сил.
МЧС? Да, в свое время была популярна теория, согласно которой из МЧС якобы делают самую влиятельную и эффективную силовую структуру «на всякий случай». Но никаких фактов, подтверждающих эту теорию, не было и нет, и пока что МЧС в силовом отношении абсолютно беспомощна, просто потому, что у этого министерства мало оружия.
Вот и получается, что МВД, обладающее единственной надежной вертикалью, разветвленной структурой, горами самого разного смертоносного железа, от пистолетов до БТРов, — единственный надежный гвоздь, на котором держится государство, первый и последний довод российских королей.
А если учесть, как сильно изменилось отношение ментов к протестующим гражданам, королям можно было бы и забеспокоиться. Десять лет назад в Москве задержанных активистов омоновцы били в своих автобусах, пока руки и ноги бойцов не уставали. Сейчас, конечно, всякое случается, но массового садистского террора в отношении задержанных все же нет, и это не только благодаря усилиям прессы и правозащитников. Просто менты, будучи все же частью народа (в отличие от пестующих свою квазиэлитарность чекистов), имеют и народную хитрость, народную смекалку и наблюдательность. Видят, что десятки тысяч человек на улице — это не пятнадцать чудаков-«экстремистов».
Полиция начинает робеть и задумываться. Я не призываю сторонников оппозиции все бросить и пойти распропагандировать ментов в надежде, что они побросают свои дубинки. Нет, история сама медленно, но верно делает свое дело. Абсолютно не мотивированное идеологически, далекое от какого-либо фанатизма войско затюканных жизнью мужиков само будет постепенно утрачивать лояльность. А кроме этого войска, никакой другой серьезной опоры у Кремля нет.
Материал подготовили: Роман Попков, Мария Пономарева