Создание госкомпании ознаменует собой новый этап развития государственных монополий в России: если сейчас они правят отдельными отраслями экономики («Газпром», РЖД и так далее), то теперь появится структура, которая будет контролировать 16 регионов — больше половины территории России. Это республики Алтай, Бурятия, Саха (Якутия), Тыва, Хакасия; Забайкальский, Камчатский, Красноярский, Приморский, Хабаровский, Амурский края, Амурская, Иркутская, Магаданская, Сахалинская области, Еврейская автономная область и Чукотский автономный округ.
Слово «контролировать» следует понимать в прямом смысле: госкомпания получит беспрецедентные льготы и полномочия.
Как пишет «Коммерсант», госкомпания может получить «без проведения предусмотренных действующим законодательством конкурсных процедур права пользования недрами и лесными ресурсами на участках, необходимых для реализации инвестпроектов». Причем в дальнейшем эти лицензии могут быть переданы в уставной капитал частных компаний — участников проекта. «То есть госкомпания примет на себя роль Роснедр», — поясняет газета.
Госкомпания получит также налоговые льготы: нулевую ставку налога на прибыль, на имущество организаций и на землю. Кроме того, вводится льготная ставка отчислений на обязательное социальное страхование. НДС компании могут платить или не платить по выбору: подобная «льгота» в ряде случаев может ухудшить конкурентоспособность продукции компании (покупатели продукции «без НДС» потом не смогут принять налог к вычету при дальнейшей реализации). При этом государство будет оказывать материальную поддержку госкомпании. Согласно законопроекту «О развитии Восточной Сибири и Дальнего Востока», оно может внести в нее акции ряда других госкомпаний, а регулярные имущественные взносы будут производиться в течение 10 лет в объеме доходов, полученных от управления средствами Фонда национального благосостояния.
При этом ни региональные, ни федеральные власти не смогут вмешиваться в работу госкомпании. Ее деятельность будет «в установленном законом порядке» проверять Счетная палата РФ. Фактически же госкомпания будет подчиняться лично президенту Владимиру Путину. Он будет назначать и увольнять членов наблюдательного совета госкомпании и ее гендиректора.
Мнение наших экспертов по поводу масштабного проекта разделились.
Экономист Сергей Алексашенко в целом поддерживает проект госкомпании.
«Создание подобной структуры — вопрос не назревший, а перезревший, — утверждает он. — Мы стремительно теряем наши сибирские и дальневосточные территории. Там с каждым годом живет все меньше и меньше людей, хотя Красноярск недавно стал миллионником. Наблюдается отток на Большую землю. И связь с Большой землей очень и очень условная. Железнодорожный или авиационный билет стоит больших денег и многим жителям этих регионов просто не по карману. Для сравнения: из Владивостока лететь до Москвы 10 часов, а до Японии — один час».
Алексашенко считает, что госкомпания может взять на себя вопрос субсидирования перевозок и тем самым привязать восточную «окраину» к Большой земле.
Кроме того, отмечает эксперт, огромные запасы полезных ископаемых Сибири и Дальнего Востока до сих пор не разведаны. В то же время материально-техническая база геолого-разведочных работ в России оставляет желать лучшего: до 70 процентов всех сервисных работ, связанных с разведкой новых месторождений, берут на себя иностранные компании.
«Мы теряем технологическую безопасность, — предупреждает Алексашенко. — И совершенно очевидно, что одной из задач новой структуры будет создание нового подразделения, которое займется разведкой, формируя штат работников из местных кадров. Мы имеем в Сибири и на Дальнем Востоке практически целину. А это потеря миллиардов долларов. Если так пойдет и дальше, мы не юридически, а физически потеряем эти территории, потому что их освоят страны Азиатско-Тихоокеанского региона — КНР, Япония, США».
Поедут ли новые «целинники» осваивать восточные земли — зависит от эффективности работы госкомпании, полагает наш собеседник. Если в регионе удастся создать инфраструктуру, отвечающую запросам современного цивилизованного человека, если людям будут предоставлены комфортные условия для жизни и труда, желающих переехать на Восток будет достаточно. Особенно если принимать во внимание системный кризис промышленности в европейской части страны.
Экономист отметил «определенные успехи» в освоении Сибири и Дальнего Востока, достигнутые царской Россией и советской властью. Но достижения последнего столетия оказались сведены на нет: если к 1990 году в шести регионах Дальнего Востока проживало 12 млн человек — в два раза больше, чем «на излете царской власти», — то за последние 20 лет население снова уменьшилось ровно вдвое.
«А поскольку свято место пусто не бывает, его заняли легальные и нелегальные мигранты из Китая. Во многих городах Восточной Сибири и Дальнего Востока появились настоящие чайна-тауны — в том числе и там, где до недавнего времени постоянно живущие китайцы были экзотикой», — подчеркивает Алексашенко.
Вину за столь внушительный откат назад наш собеседник возлагает на «гайдаровцев — рыночных фундаменталистов», которые последние два десятка лет руководят российской экономикой.
«Так что у программы есть перспективы. Дело за реализацией», — подвел итог экономист.
Алексей Титков, доцент Высшей школы экономики, убежден, что реализация проекта позволит укрепить единство страны:
«Новые объекты будут создаваться независимо от региональных управленческих органов и контролироваться федеральной властью. Да, здесь могут получиться долгострои, может иметь место растрата средств, в политике может появиться новый игрок федерального уровня, но зато снимается угроза регионального сепаратизма».
Определенные вопросы вызывает демографическая составляющая проекта. В планах правительства предусматриваются льготные условия для будущих работников, занятых в проектах госкомпании. Помимо выплаты «подъемных» российским гражданам, решившим переехать из других регионов, это подразумевает льготы для иностранных рабочих: упрощенный порядок оформления на работу, предоставления вида на жительство и даже ускоренное получение российского гражданства.
Идея, мягко говоря, сомнительная: в России и без того достаточно иностранцев. Одни находятся здесь нелегально, другие, напротив, формально являются гражданами РФ — но ни те, ни другие не являются россиянами в полной мере. Их отношение к «новой родине» сугубо потребительское. Очевидно, что воплощение нового проекта ускорит «китаизацию» и «отаджикивание» Дальнего Востока.
Однако наш собеседник с этим не согласен:
«Как ни парадоксально, сейчас территория Дальнего Востока защищена от китайской экспансии тем, что она не очень пригодна для жизни. Требуются вложения в строительство жилья, дорог, развитие энергетики. В случае, когда территория становится более обустроенной, можно ожидать появления китайских рабочих. Но тогда возникает вопрос, нужно ли в принципе осваивать эти территории. А те иностранцы, которые хотят работать и жить в России, могут устроиться помимо госкомпании. Они могут договариваться с местными властями и руководителями предприятий. Так, в начале 90-х на Дальнем Востоке появились поселки корейских лесозаготовителей, которые жили по своим законам, китайские торговцы и аграрии. Те, кто устроится через Госкомпанию, составят небольшую часть».
Менее оптимистично оценивает правительственный проект Константин Крылов, один из сооснователей Национально-демократической партии:
«16 субъектов будут выведены из-под федерального законодательства о градостроительстве, недрах, лесах. Компания, подчиняющаяся непосредственно первому лицу, получит диктаторские полномочия — в том числе право предоставлять гражданство кому угодно».
Этот проект, по его словам, не так уж нов. В 1565 году царь Иван Грозный ввел подобную систему — тогда она называлась опричниной. Речь идет о том, что от государства отрезается часть территории, наиболее важной в экономическом плане. На тот момент речь шла о городах, центрах ремесла и торговли, и сельскохозяйственных угодьях. А сейчас это территории с богатыми недрами.
«На этой территории создается особый порядок. С «земщины» собирается дань в пользу «опричнины» — Путин будет собирать дань со всей России «на развитие Дальнего Востока». По сути дела мы видим создание колонии в классическом смысле — как Бельгийское Конго, которое было личной вотчиной короля Леопольда. В колонии не действуют никакие правовые механизмы, она выведена из гражданского управления. А дальше включаются чисто российские механизмы: колонии «кошмарят» метрополию. Вспомните, что делали опричники. Сейчас подобным образом работают чеченские следователи, которые, пользуясь безграничными полномочиями, ездят по всей России, захватывают неугодных людей и увозят в Чечню», — негодует Крылов.
«Опричнина просуществовала семь или десять лет, — напоминает он, — и Россия до сих пор не оправилась от ее последствий. А дальневосточная госкомпания будет, по замыслу создателей, существовать четверть века. Что через четверть века останется на этом месте, и останутся ли вообще эти территории российскими, — вопрос».
Материал подготовили: Владимир Титов, Александр Газов