— Почему нет реакции Государственной думы и ее руководства на сообщение СКР о присутствии Алексея Митрофанова при передаче взятки?
Реакция Думы была. Когда нам во фракцию поступило обращение Вячеслава Жарова, — а он обратился и к председателю нижней палаты, и во все фракции — Геннадий Зюганов дал мне поручение сделать запрос в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет по поводу этих событий.
Потому что Жаров писал, что якобы к преступной группе, которая предлагала за деньги решить его проблемы с судом, с какого-то боку имел отношение Митрофанов. Он якобы что-то говорил по поводу следствия, что у них есть большие завязки и можно любую проблему решить. И когда они приехали на встречу в ресторан, где передавались деньги, около 2 млн, при этом присутствовал Митрофанов.
Естественно, Митрофанов все отрицает. Что же он скажет: мол, да, причастен? Я еще не видел никого, кто бы признавал такие преступные действия. Не сталкивался с такими людьми.
Идет давление на следствие, пытаются любыми путями участие Митрофанова в таких мероприятиях замять. Поэтому Жаров просил оказать помощь, чтобы вокруг этого дела создать общественный накал, чтобы следователи могли спокойно работать.
Мы сделали запрос. Ответ как раз говорит о том, что уголовное дело есть, что двоим уже обвинение предъявлено и Алексей Митрофанов действительно находился при передаче денег. Изменена статья обвинения, поскольку эти люди по своему должностному положению не могли брать взятку. Потому что взятку дают за выполнение их должностных обязанностей, а они не имели к этой системе никакого отношения. Поэтому там мошенничество и завладение крупной суммой денег путем обмана.
С моей точки зрения, квалификация соответствует ситуации.
Но самое главное — дать возможность следователям объективно провести расследование и установить, причастен ли Митрофанов к этому делу. Если да, то это одна ситуация, а если нет и он случайно там оказался, то следователи тоже должны это установить.
Если Митрофанов действительно никакого отношения не имеет к делу, значит, Жаров говорит, скажем мягко, неправду. Митрофанов объясняет, что якобы против него есть какая-то интрига и он знает, кто эту провокацию в отношении него организовал. Следствие будет разбираться.
— Алексея Митрофанова только что назначили председателем комитета по СМИ. Неужели о его возможном участии в преступлении не знало руководство Думы? Зачем же «ЕР» и властям так себя дискредитировать, продвигая сомнительных людей?
Письмо Жарова пришло как раз накануне назначения. И того, что мы сделали запрос, они не знали, когда решали вопрос о председателе комитета.
По всей видимости, Митрофанов в комитете по СМИ был нужен для решения двух вопросов. Первое — для того чтобы расколоть, развалить «Справедливую Россию» изнутри. И частично это было сделано. И второе — сейчас в этом комитете будут приниматься крайне непопулярные законы, в том числе новый закон о СМИ.
Что касается дискредитации. Это может быть, но польза от Митрофанова будет для власти огромная, потому что он заявил, что в ближайшее время внесет изменения в закон о рекламе, где запретит партиям критиковать власть. Они уже внесли в закон то, что мы не можем во время выборов на телевидении критиковать партию власти. А он хочет пролонгировать этот запрет на весь межвыборный период. И контролировать это будет Центральная избирательная комиссия, которая вообще никакого отношения к партиям не имеет. Только Министерство юстиции может контролировать нашу деятельность. Это первый подарок Митрофанова Кремлю.
Готовят закон о СМИ. Закон, который мы принимали — авторами были коммунисты, «яблочники» и «Правое дело» в 1996 году, — их не устраивает. Я думаю, что сейчас будет жесточайшее урезание прав и свобод прессы. И протолкнуть этот закон может только Митрофанов, потому что «Единая Россия» не хочет непосредственно брать на себя проект этого закона. А закон этот уже болтается у них.
Потом начнут Интернет трясти по полной программе, брать его под контроль. То есть Митрофанов будет выполнять полный заказ. Он будет делать то, что скажут в «ЕР». Он висит у них на полном крючке, поэтому будет делать свое дело.
— Складывается впечатление, что Кремлю все равно, как выглядит Дума в глазах народа. Имидж парламента власти не важен? Или это сознательно делается, чтобы переключить внимание народа с президента, чтобы, раздражаясь на депутатов, народ сбрасывал пар?
— Ну конечно. Сколько лет я работаю в парламенте, с 1996 года, столько власть проводит целенаправленную политику по дискредитации парламента. Представляют Думу в виде одиозных фигур, дурачков, которые ничего не делают, только и занимаются своими делишками. Люди думают: а зачем он вообще нужен, этот парламент, зачем вообще ходить его выбирать?
А при маленькой явке «Единая Россия» получает 60 процентов. Если явка 40—50 процентов, то правящая партия голоса теряет, и выборы в Госдуму это показали. 14 октября этого года, когда явка была 20 процентов, единороссы набрали свое, потому что они приводят своих бабушек, дедушек, чиновников, военных, «карусели» устраивают и за счет этого получают проценты.
А теперь им нужно парламент дискредитировать. Для них тут прямая выгода.
— Ваша фракция как-то может обезопасить себя от того, чтобы в рядах КПРФ не было таких проходимцев?
Хочу сказать, что мы же тоже пережили попытку раскола в 2003 году, когда семигинская группа по заданию Кремля пыталась расколоть партию, провести параллельный съезд и так далее. Поэтому сейчас мы очень жестко следим за всеми передвижениями, за всеми появлениями новых людей.
А сейчас пошла рейдерская атака на партию, когда в массовом порядке люди пошли к нам. И сначала нас это радовало, а теперь насторожило. Например, у меня в Тверской области в одном районе было 17 товарищей. Вдруг сразу пришло 53 человека в один момент, решили вступать в партию. Представьте, что бы было, если б мы их приняли сразу? У нас на весь район всего 17 человек парторганизация, а пришло 53. Мы начали смотреть, кто это такие. Оказалось, казаки единороссовские или те, которые ушли из «Справедливой России», чиновники, местная интеллигенция так называемая, бюджетники, полностью контролируемые со стороны власти. То есть путем внедрения такого количества людей захватываются руководящие должности и политика поворачивается совершенно в другую сторону.
— Власти чувствуют рост популярности левых настроений в обществе и этого опасаются?
Да, конечно. Все глубоко продумано, организовано, все по плану. Чувствуется, что ребята там серьезные работают.
Ведь в «Единой России» подавляющее большинство — чиновники, бывшие профессиональные работники КПСС и комсомола. И они профессионалы, все высшие партийные школы заканчивали, их этому всему учили. А в КПРФ остались рядовые коммунисты, которые политикой никогда не занимались.
Когда вся эта пертурбация начиналась, я работал судьей, юристом и никогда не думал, что буду заниматься политикой. А нам, рядовым, сейчас противостоят профессионалы, которые выучены, надрессированы и знают все аппаратные игры. Натасканная публика, профессионально подготовленная, и с ними очень тяжело бороться.
Материал подготовили: Елена Николаева, Мария Пономарева