«Особой букве» удалось пообщаться с некоторыми участниками «оппозиционного съезда», посвященного первому съезду КПРФ. Впечатления — удивительные. Как будто и не было 20 лет: те же лица, только изрядно постаревшие, тот же пыл и те же проблемы — кто и как должен руководить партией. Делегаты периодически возвращались в прошлое, безуспешно пытаясь ответить на вопрос: как могло случиться, что гонимая в 90-е компартия снова превратилась в КПСС с ее несменяемой номенклатурой, геронтократией, нетерпимостью к критике и единодушными «одобрямс».
Когда задаешь этим бывшим депутатам Госдумы вопрос: а что же вы молчали, будучи совсем не рядовыми членами, ответ один: ну есть же партийная дисциплина…
Единственное, что мешает обвинить их в приспособленчестве, — так это то, что когда они восстанавливали КПРФ после ельцинского роспуска, не было ни парламентских мандатов, ни персональных пенсий, ни корочек помощников. Никто из них даже не предполагал, что все 20 лет будет существовать думская фракция со всеми вытекающими отсюда плюсами. В отличие от ныне действующих депутатов, каждый из которых прекрасно знает: критика в адрес руководства лишит тебя места в списке, а соответственно и всех преференций. Как сказал «Особой букве» один из присутствующих на собрании: «Думал ли я в 1993 году, голосуя за Зюганова, что моя партия станет тем, чем стала, — удобным и мягким спарринг-партнером власти, не способным и нежелающей за эту власть бороться?»
Но прошедшее собрание отличалось от предыдущих «раскольнических» съездов одним важным фактором: на нем присутствовали нынешние и очень уважаемые члены Центрального комитета партии. Что, безусловно, позволяет сделать вывод: ситуация внутри КПРФ дошла до логического предела.
Дальше возможны два варианта.
Первый вариант: ничего не изменится
Запланированный на февраль официальный съезд коммунистов никаких сенсаций не принесет, проголосует за Геннадия Андреевича как за первого секретаря и тем самым подтвердит избранный им курс. Выгодно это в первую очередь Кремлю, ведь насколько здорово иметь оппозицию, которая никогда не выйдет за рамки правового поля, как любил говорить Геннадий Селезнев — еще один бывший.
Второй вариант: «здоровые силы» внутри КПРФ попробуют переломить ход событий и сменить руководство
Это, в свете летних проблем со здоровьем Геннадия Андреевича, реально как никогда. На самом деле здесь только одна проблема, причем та же самая, что и у страны, — окружение Зюганова любит задаваться вопросом: если не он, то кто? Типично, кстати, российский вопрос, ставящий в тупик только окружающую первых лиц команду. Им, кормящимся с барского плеча, невдомек, что по большому счету стать лидером (что государства, что партии) может любой политик с управленческим опытом и характером. В конечном итоге Владимир Путин 26 марта 1997 года был только назначен заместителем руководителя Администрации президента, а уже 16 августа 1999 года стал премьер-министром. Дальше все знают.
А уж у компартии-то кадровый состав будь здоров — замену Зюганову найти легко. Другое дело, что в случае обновления партии новый ее лидер будет обязан проводить новую политику — прежде всего идти на резкую конфронтацию с властью, то есть становиться настоящей оппозицией.
И здесь интересно вот что: перемен в КПРФ требуют не «юные и горячие» (они, наоборот, очень осторожны, поскольку только начинают делать карьеру — значит, зависят от руководства), а опытные члены, которым ничего, кроме справедливости, не нужно. На свои пенсии они уже наработали, в Думу больше не хотят, а жаждут одного — увидеть, что их партия не тихо загибается, а развивается.
Так что посмотрим. До февраля еще два месяца, процесс брожения в компартии идет, и рано или поздно он обязательно закончится взрывом.
Комментирует Андрей Пионтковский, политолог, член Координационного совета оппозиции
Геннадий Зюганов планомерно на протяжении многих лет зачищал вокруг себя политическое поле. В результате у него сегодня нет серьезных конкурентов на должность лидера партии. Нынешний скандал в КПРФ не является чем-то новым. Подобные инциденты имели место и в предыдущие годы — вспомним московское и ленинградское дела. Схема одна: удаляются люди, которые недовольны зюгановским соглашательским курсом отношений с Кремлем. Ясно, что сверху ему разрешено клеймить режим, олигархов, министра финансов, но саму суть режима, конкретных самых высоких персонажей затрагивать Зюганов не может. Он выполняет важнейшую функцию нейтрализации социального протеста левого электората.
С нарастанием экономического и политического кризисов играть эту роль лидеру КПРФ становится все сложнее, отсюда и раскол в партии. Очень многим людям, связанным с регионами, с трудящимися, интересы которых КПРФ и представляет, все труднее следовать этой линии полного подчинения указаниям Кремля.
Не могу с полной достоверностью сказать, но в политической тусовке более-менее известно, что партия получает от властей 50 млн долларов в год. Я не говорю, что это плата лично Геннадию Андреевичу. Что-то идет официально, ведь все партии, набравшие на выборах в Госдуму более 3 процентов, получают бюджетное финансирование.
Зюганов на фоне роста недовольства внутри партии его соглашательской позицией и при условии ослабления власти пойдет на ужесточение риторики в отношении власти — он ведь политик опытный. Наверху же тоже не все просто. То же увольнение Сердюкова, которое прошло, конечно, не в той форме, в которой хотел бы Владимир Путин. Чувствуется, что у президента есть проблемы с политическим здоровьем. Если ситуация будет раскачиваться еще больше, лидер коммунистов пойдет на обострение, посчитав, что настало время от режима отмежеваться. Когда ему это ничем не будет грозить.
Материал подготовили: Виталий Корж, Александр Газов