Даже те, кто не следит за политикой, но хотя бы иногда посещает наших южных соседей, либо там живут его родственники или знакомые, знает, что Украина далеко не монолитна. Юго-восток Незалежной разительно отличается от центра и тем более от запада. Отличается и языком, и некоторыми культурными предпочтениями, и национальным составом — в восточных и южных областях довольно много русских, русифицированных украинцев и других «русскоязычных». На юго-востоке и на «центро-западе» по-разному смотрят на давнюю и недавнюю историю Украины, ее место в современном мире. Некоторые на востоке сомневаются в существовании украинской нации как таковой, тогда как для большинства западенцев она является безусловной ценностью.
В том, что в границах одного государства сосуществуют две разные страны, нет ничего уникального, противоестественного и чудесного. Подобным образом обстоят дела и в США. Последние президентские выборы наглядно показали, что на Севере и на Юге по-разному видят будущее страны. Что не мешает США вот уже больше полувека оставаться по совокупности всех параметров державой номер один в мире.
Особо дотошные читатели не преминут добавить, что правильнее говорить не о двух, а о трех Украинах — как минимум о двух с половиной, имея в виду крымских татар, эмигрантов-чеченцев и других мусульман. Исламский фактор действительно присутствует в украинской политике, и его влияние растет вместе с долей мусульманского населения, но об уровне российского Мордора украинским исламистам и пантюркистам пока остается только мечтать.
Внутренняя противоречивость Украины парадоксальным образом обеспечивает ей определенную стабильность: в этой ситуации ни одна из крайних сил не может взять верх — ни пророссийские группы, ни прозападные националисты. В условиях относительной демократии ни те, ни другие не могут получить поддержку большинства.
Впрочем, эта умозрительная конструкция в последнее время дает крен. Приход к власти Януковича многие в России рассматривали как политическое поражение украинских националистов. В то же время этот деятель, плохо говорящий по-украински (и немногим лучше по-русски), с несолидным уголовным прошлым, окруженный такими же соратниками, с которыми он принялся выстраивать на Украине подобие путинской «вертикали власти», с распределением активов между «правильными пацанами», дискредитировал идею сближения с Москвой и подогрел националистические эмоции в обществе. А украинский национализм, как показывает практика, — серьезная политическая сила. Во всяком случае, украинские националисты пребывают в несравненно лучшем состоянии, чем, например, их русские «коллеги» в России.
В массовом сознании россиян сложился «клюквенный» образ украинского националиста, который носит вышиванку, бряцает на бандуре, мечтает вырезать москалей, расставить на всех перекрестках памятники Мазепе с Бандерой и видит Украину большим хутором (от Перемышля до Кубани), «де багато горiлки и сала». Разумеется, в XXI веке, в эпоху полетов в космос, нанотехнологий и второго великого переселения народов, такие опереточно-карикатурные персонажи не имеют политического будущего.
Спору нет: фрики есть везде, и украинское националистическое движение не является исключением. Так, у движения «Братство» артистизм преобладает над политическим расчетом. Достаточно вспомнить их последнюю акцию. 20 декабря в Киеве активисты «Братства» повесили на мосту возле станции метро «Берестейская» чучела Деда Мороза и Снегурочки, которых они назвали «выкидышем советского богопротивного режима и его сожительницей». Акция была приурочена к Дню Святого Николая. Незадолго до этого «братчики» поднесли российскому культурному центру в Киеве аппликацию из двух дохлых петухов, которые изображали «герб Московии». Также «Братство» пыталось установить мемориальную табличку в честь погибшего Ярослава Мазурка, который подозревается в расстреле охранников киевского торгового центра «Караван». Активисты считали Мазурка «идеальным украинцем». Акция переросла в драку с милицией.
Вряд ли «Братство» станет политической силой государственного масштаба, хотя эпатажные акции неизменно будут привлекать к движению внимание и, соответственно, новых адептов. Так же сомнительны перспективы «Социал-Национальной Ассамблеи». Активисты этой организации не чураются настоящего, а не артистического, прямого действия, в результате чего часто имеют проблемы с законом. В каждом обществе есть определенный процент тех, кто искренне верит, что добрым словом и «аргументом» можно добиться больше, чем просто добрым словом, и идет по этому пути. Но в условиях относительно мирного времени приверженцы радикальных методов всегда будут в меньшинстве.
На украинском политическом поле представлены и «левые националисты» (они же «правые автономы»). Они противопоставляют империализму, авторитаризму и глобализации идеи «освободительного национализма» и прямого народовластия. Левые и националистические ортодоксы считают подобные образования нежизнеспособной химерой, однако идеи и методы правых автономов популярны у определенной части молодежи.
Однако, если говорить о националистической силе государственного масштаба, следует иметь в виду всеукраинское объединение «Свобода».
Если отрешиться от штампов, которые в пропаганде заменяют факты, и обратиться к первоисточникам, то станет очевидным, что «Свобода» — весьма интересное и перспективное явление. Начнем с того, что эта партия — одна из старейших политических сил Украины, сохранивших жизнеспособность по сей день: она была образована 13 октября 1991 года. В программе партии есть такие положения, как обеспечение энергетической независимости Украины, восстановление и развитие национального сельского хозяйства, меры по обеспечению прозрачности выборов, сменяемости и ответственности власти. Соискателей выборных должностей «Свобода» предлагает проверять на «детекторе брехнi» на предмет участия в коррупционных схемах и сотрудничества с иностранными спецслужбами, также партия предлагает установить принцип — чем выше должность, тем жестче ответственность за любые преступления. Партия предлагает проверить законность приватизации предприятий и ввести прогрессивную шкалу налогообложения. Для того чтобы стимулировать возвращение на родину «заробитчан» (украинцев, уехавших работать в другие страны), «Свобода» предлагает объявить их заработки при условии вложения в национальную промышленность инвестициями, не подлежащими налогообложению. Националисты предлагают восстановить графу «национальность» в паспортах (недавно с подобной инициативой выступила и «Батькивщина»). Однако они не возражают и против предоставления гражданства иностранцам — при условии, что те легально прожили на территории страны не менее 15 лет, свободно владеют украинским языком и принесут присягу на верность Украине.
И в то же время «Свобода» выступает за кардинальное размежевание с Россией: за выход из СНГ, воссоздание ГУАМ (организация сотрудничества Грузии, Украины, Азербайджана и Молдавии), взаимодействие со странами «Балто-Черноморской геополитической оси» (от Норвегии до Болгарии) и в перспективе — вступление в НАТО. «Свободовцы» намерены истребовать с России компенсацию за «советскую оккупацию» и «геноцид украинцев». Партия требует провести люстрацию функционеров КПСС и КГБ, объявить вне закона коммунистическую идеологию, запретить установку «имперско-большевистских» памятников и символов, исправить все «имперско-большевистские» географические названия.
Справедливости ради стоит отметить, что «Свобода» выступает против какого-либо «инородного» влияния. Недавно партия выступила против придания венгерскому языку статуса регионального в Закарпатской области .
Но антироссийская риторика, плавно переходящая в русофобию, ставит крест на политическом будущем «Свободы». Да, потуги Януковича и его братвы обустроить на Украине «вертикаль власти» и «суверенную демократию» по путинскому образцу не по нраву многим русским и русскоязычным гражданам этой страны, а не только украинцам. Но идея выстроить железный занавес на российской границе никогда не встретит поддержки у большинства. Многие граждане Украины — этнические русские, которые жили тут веками. И, даже если они преданы украинской державе до мозга костей и поддерживают евроинтеграцию Украины, рвать связи с Россией они не желают, кто бы ни был у власти в Кремле. Подобную позицию разделяют и многие украинцы.
Очевидно, что попытка получить с России компенсацию за «геноцид», во-первых, не увенчается успехом, во-вторых, будет означать многолетнюю холодную войну. Причем эта холодная война будет идти не только между Россией и Украиной, но и в самом украинском государстве.
Еще один сомнительный момент — идея исправления «имперско-большевистских» названий. Может быть, есть резон в возвращении исторических наименований какому-нибудь «проспекту Бела Куна» или «улице 50-летия Октября». Но, с другой стороны, Одесса и Севастополь были основаны не при гетманах, а в имперские времена и получили, соответственно, «имперские» названия. А город Запорожье был назван так при «большевистской» власти.
Что же касается идеи запретить ту или иную «вредную» идеологию, то в этом отношении восточноевропейские нацдемы ничем не отличаются от своих лево-либеральных гонителей. Заметим, что в Соединенных Штатах, в стране, которую многие искренне считают эталоном демократии и свободы, существуют самые экзотические партии, включая коммунистическую и нацистскую. И американское государство почему-то до сих пор не погрузилось во мрак тоталитаризма.
«Свобода» и другие националисты имеют определенные политические перспективы лишь в том случае, если они научатся, как выражается российский президент, отделять мух от котлет. Если обоснованная критика Путина и его украинских подражателей не будет переходить в антироссийскую и, главное, антирусскую истерику. Тогда украинские национал-демократы могут рассчитывать на поддержку не только в западных областях, но и в Причерноморье и на востоке. На востоке — даже по ту сторону границы.
Материал подготовили: Владимир Титов, Роман Попков, Мария Пономарева