Об отказе от совместной работы с «Левым фронтом» заявил член руководства компартии, председатель Центральной контрольно-ревизионной комиссии КПРФ, депутат Госдумы Владимир Никитин. В интервью «Росбалту» он сказал:
«КПРФ защищает не только трудовой народ, но и устои русской цивилизации. И поэтому партия не будет поддерживать оппозиционные организации, которые пытаются навязать России западную модель мира». К таким организациям Никитин отнес и «Левый фронт», поставив Сергея Удальцова в один ряд с Михаилом Касьяновым и Гарри Каспаровым: «Это носители либеральных идей, и нам они не близки».
Жалко только, что предварительно Никитин не почитал программу «Левого фронта» и не освежил в памяти программу собственной партии. Ведь лозунги «ЛФ» и КПРФ не слишком отличаются, а уж социальные требования абсолютно идентичны.
Ну да дело не в программе, конечно. Дело — лично в Удальцове, его растущей популярности и узнаваемости. В том, что появилась устойчивая ассоциация: «Левый фронт» — молодая энергичная смена КПРФ. Можно предположить, что Геннадию Андреевичу было крайне неприятно читать прозвучавшие год назад призывы поменять его на Удальцова, хотя мало кто серьезно к этому относился.
Сейчас появятся предположения, что разрыв компартии и «ЛФ» спровоцирован Кремлем. Но вряд ли это так. За долгие годы сидения на Охотном ряду у Зюганова и его окружения выработался острый нюх на желания власти. Им не нужно их вербализировать, они их предчувствуют и выполняют. Так и тут уловили, что уличная оппозиция стала не просто раздражать власть, а пугать, поэтому ее будут «мочить». Все — адье. И это несмотря на все те силы, которые «Левый фронт» потратил на думские и президентские избирательные кампании, агитируя за КПРФ. Не говоря уж о том, сколько рядовых членов компартии ходят на «Болотные» и «Марши миллионов».
Точно такая же логика и у руководства «Справедливой России». И точно такая же плохая память. Забыли, что попали в Думу во многом благодаря слогану «За кого угодно, только не за «Единую Россию». Тогда гражданские либеральные активисты, не желающие отдавать голоса КПРФ, предпочли эсеров. Причем Геннадий Гудков, которого заставляют покинуть КС оппозиции, лично принес в копилку Сергея Миронова немало процентов. Вспомним, его эфиры у Владимира Соловьева были одними из самых выигрышных, а уровень его узнаваемости — один из самых высоких среди эсеров. И уж точно, в лицо его знают гораздо больше граждан, чем незапоминающегося Левичева.
Ультиматум «Справедливой России», которая потребовала от Дмитрия и Геннадия Гудковых, Ильи Пономарева и Олега Шеина выбрать между участием в протестном движении и дальнейшем пребывании в партии, лишает справороссов многих политических перспектив. Для тех, кому симпатичны именно эти депутаты, ясно — это попытка Миронова вернуться в кремлевский пул. Мол, мы своих приструнили, дружить хотим. Но те, кто голосовал за «Справедливую Россию» и КПРФ по остаточному принципу, такой кульбит не простят, и на следующих выборах вернутся либо к «Яблоку», либо к другим, вновь зарегистрированным партиям.
Тем более что стало очевидным: бороться за власть даже легитимным путем КПРФ и «СР» не хотят. Иначе как можно объяснить то, что они отталкивают от себя часть электората? Политическая логика тут бессильна, а вот желание продлить свое пребывание на тепленьких местечках чувствуется.
Комментирует Павел Святенков, политолог
Слова, сказанные депутатом Госдумы от КПРФ Владимиром Никитиным, нужно рассматривать в том же ключе, что и недавнее заявление лидера «Справедливой России» Сергея Миронова, потребовавшего от Ильи Пономарева, Гудкова-младшего и прочих народных избранников от «СР» определиться, с кем они: с несистемной оппозицией или собственно со своей партией. Мне кажется, что Кремль оказывает давление на депутатов, лидеров парламентских партий, с тем чтобы они отреклись от несистемщиков.
Внесудебное лишение депутатов Госдумы мандатов могут узаконить. Соответствующий законопроект разработал сенатор Анатолий Лысков. Предложенная им процедура воспроизводит ту, по которой лишили полномочий Геннадия Гудкова. (ДАЛЕЕ)
Цель очевидна — ослабить, изолировать последних. На этом фоне в Госдуму вносятся поправки, призванные упростить процедуру отрешения народных избранников от их должностей. Так что оппозиционная активность грозит отдельным депутатам потерей мандата, как в случае с Гудковым-старшим, а партии в целом — ухудшением отношений с Кремлем.
И КПРФ, и «СР» боятся потерять статус системной партии. В результате лидеры уличного протеста лишатся некоего прикрытия в лице отдельных представителей депутатского корпуса.
Сегодня циркулируют слухи о том, что в компартии назрел некий раскол, недовольных Геннадием Зюгановым много. Но я полагаю, что такая угроза единству партии — это угроза внешняя. Бренд КПРФ достаточно устоявшийся, лидер не претендует на власть, партия нашла свою нишу в российском политическом поле. Поэтому угроза раскола является проблемой главным образом для самого Зюганова. Так, ему власть дает понять: будете слишком резко критиковать, ударитесь в реальную оппозиционную деятельность — «назначим» генсеком компартии кого-то другого или объявим, что по результатам раскола легитимной является альтернативная зюгановской ветвь КПРФ.
Рычагов влияния на коммунистов много. Зюганову намекают, чтобы он не выходил за рамки беззубой оппозиции и не претендовал на большее, несмотря на объективный рост протестных настроений в обществе.
Не думаю, что лидерам парламентских партий пообещали что-то взамен на такой отказ от сотрудничества с несистемщиками. Дали лишь понять, что их попросту не будут трогать. По принципу: лучшее поощрение — это не наказание.
Полагаю, системная оппозиция продолжит проводить свои стандартные акции, митинги, которые, как правило, не привлекают широкого внимания населения, не собирают значительного количества участников.
Материал подготовили: Мария Пономарева, Александр Газов