«Единая Россия» формально образована 1 декабря 2001 года, и слово «единая» в названии партии появилось неслучайно. Кто бы что ни говорил, оно на тот момент все же отражало сущность внутренней политики Кремля в первое десятилетие нового века, которую можно описать как насаждение общественного согласия. Да, мы разные, но все мы россияне, и Россия у нас — одна. Так давайте беречь покой в нашей единой на всех России.
Концепция «Единой России» соответствовала ситуации стабильности и постепенного роста. Нефть дорожает, Кавказ худо-бедно усмирили, завалив деньгами. Собственное производство пока в прострации, но углеводородная рента год от года увеличивается, и в целом «жизнь налаживается». Народ всем доволен, радостно зарабатывает, живет в ипотечных квартирах, катается на кредитных «форд-фокусах», отдыхает в Турции и не нарадуется на бессменного Путина. И даже те, кому в силу разных причин достались одни лишь крошки от нефтяного пирога, сидят тихо и в политику не лезут. Потому что все постсоветские люди знают, что «как бы ни было плохо — может быть хуже». Парламентская оппозиция привычно критикует власть, больше всего опасаясь перегнуть палку и оказаться выгнанной на мороз.
Конечно, есть пятая колонна — люди, навсегда потерянные для партнерства, «шакалящие» у иностранных посольств. Но это маргиналы, и их можно не замечать. Если станут слишком назойливы — высмеивать, травить и в редких случаях убивать при сдержанном молчании Запада.
То есть название партии власти отчасти отображало состояние и настроение общества, а с другой стороны — по-шамански заклинало и призывало вожделенные единство и стабильность.
Кризис 2008 года, хотя и не обрушил эту политическую конструкцию, ясно дал понять самым беззаботным гражданам, сколь хрупко и ненадежно то «благополучие», которое они считали вечным. А еще через несколько лет приказал долго жить миф об общественном консенсусе и всеобъемлющем единстве.
Материал по теме: судя по программным документам ОНФ, конфигурация государства должна быть проста: государь — народ, и никакие промежуточные структуры не нужны. Президент олицетворяет солнечное, оплодотворяющее начало, а граждане, не щадя сил, воплощают его волю. (ДАЛЕЕ)
«Народный фронт» создавался в совсем других условиях, когда стало понятно, что представление об общественном консенсусе и всеобъемлющем единстве — это красивый, вдохновляющий, но все-таки миф. И название — неожиданно появившееся слово «фронт» — отображает изменение настроений как в обществе, так и в верхах.
Слово «фронт» отсылает к военной истории и ассоциируется с борьбой сопоставимых по силе противников, когда ни одна, ни другая сторона долго не может взять верх. В политике принятие самоназвания «фронт» означает признание силы за врагом. Не открывают же фронт против группы диверсантов или даже небольшой шайки бунтовщиков! Фронт — это долгая, изматывающая, напряженная война.
Кроме того, употребление в политике военной лексики подчеркивает остроту противостояния.
Так, в 1936 году во Франции правительство Народного фронта, объединяющее левые и левоцентристские силы, противостояло правым силам в период крайней политической нестабильности.
В Испании примерно в то же время противостояние лево-демократического Народного фронта и правой «Фаланги», возглавляемой мятежным генералом Франсиско Франко, переросло в гражданскую войну. В годы Второй мировой войны политические объединения антифашистов всех мастей, от либералов до коммунистов и анархистов, также назывались «народными фронтами».
«Народные фронты» были образованы в конце 1980-х — начале 1990-х в советских республиках. Они объединяли различные политические группы, оппозиционные КПСС и поддерживающие идею независимости своих республик.
В октябре 1992 года левые и националисты в России, противостоящие ельцинским реформам, объединились во «Фронт национального спасения». ФНС не оставил заметного следа в истории, но по сравнению со многими позднейшими объединениями оппозиции представлял собой достаточно многолюдную и прочную коалицию. Оглядываясь назад, видим, что федеральная власть тогда была относительно слаба и не слишком популярна — от «шоковой терапии» Гайдара выиграло меньшинство населения. И сложись некоторые обстоятельства по-другому — оппозиционный «Фронт» вместе с Верховным советом мог оттеснить от власти группу Ельцина.
Еще раз: слово «фронт» в названии политического объединения говорит о напряженной, подчас небескровной борьбе достаточно сильных противников. Появление пропутинского «Народного фронта» означает, что Владимир Владимирович перестал быть президентом всех россиян, каким он был в середине «нулевых». Конечно, никуда не делось прославленное путинское большинство, объединенное духовными скрепами, вдохновляемое тысячелетней византийской традицией служения богоданному Государству. Вот только противостоит ему уже не кучка маргиналов, прикормленных Госдепом, а достаточно многочисленный пласт людей. Официальная пропаганда долго не могла выдумать подходящего названия для них, пока не остановилась на словечке «креаклы» — сокращенно от «креативный класс».
Конечно, в последнее время в жесткую оппозицию Кремлю ушли не только музыканты, писатели, журналисты и контент-менеджеры с блогерами-фотографами. Но тем более ярко проявляется антагонизм между запутинцами и беспутинцами. «Простому человеку» и «человеку труда» противопоставляют бездельников, которые только и делают, что на кнопки жмут.
И изобретение смешных, нелепых, оскорбительных прозвищ для своего противника — это тоже дань «фронтовому» сознанию. Враг должен вызывать ненависть, презрение и отвращение.
Словом, Путин и компания изготовились к затяжным позиционным боям с внутренними врагами. Остается, впрочем, не совсем ясно — то ли кремлевские мудрецы предвидят в глобальный раскол общества в ближайшем будущем, то ли считают, что уже настало время бороть и побеждать врага. Это мы скоро узнаем.
Но, как бы то ни было, само слово «фронт» в названии обязывает иметь сильного и опасного врага. Если врага нет — его придется придумать и биться с ним не на жизнь, а на смерть.
Материал подготовили: Аглая Большакова, Александр Газов