В ходе продолжающегося второй день рассмотрения в Вельском районном суде ходатайства об условно-досрочном освобождении Платона Лебедева судья Николай Распопов первоначально приятно удивил общественность, отказав представителям прокуратуры в абсурдном ходатайстве о приобщении к материалам дела финансовой отчетности одной из дочерних компаний МЕНАТЕПа, в которой содержалась информация о сумме дивидендов за 2003 год. Сам факт обращения прокуроров к подобным документам, не имеющим никакого отношения к предмету судебного разбирательства, вызвал у присутствующих в зале недоумение. «Это попытка втянуть суд в обсуждение вопросов, которые не относятся к ходатайству об УДО, — заявил Платон Лебедев, уточнив, что с 2003 года не является ни директором, ни акционером данной компании. — Если предмет разбирательства у нас поменяется, с удовольствием дам пояснения».
Также судья на первых порах отказал прокурорам в приобщении к делу характеристики Лебедева из колонии ИК-14. В данном документе, подготовленном администрацией исправительного учреждения, перечислены все так называемые «взыскания» в отношении Лебедева за весь период его заточения с 2003 года. Прокурорских работников и представителей ФСИН, подготовивших данную бумагу, вовсе не смутил факт того, что почти все взыскания давно погашены. Ими был сделан вывод о том, что осужденный предприниматель не достоин освобождения. Николай Распопов согласился с мнением адвокатов Платона Лебедева о том, что представленные документы оформлены неправильно. Лишь после того как представитель ИК-14 внес необходимые исправления — в частности, поставил печать исправительного учреждения, — документы были приобщены к делу.
Лебедев дал пояснения суду касаемо взысканий, наложенных на него ФСИН за годы заключения. В частности, экс-глава МЕНАТЕП рассказал, как однажды его обвинили в нарушении режима из-за отказа выйти на прогулку, хотя прогулка — право осужденного, а не обязанность. Также Лебедев высмеял ситуацию, при которой арестанта наказывают за то, что он курит, сидя на кровати, — это считается «курением в постели». Впрочем, заключенный заявил, что не считает нужным обжаловать все эти взыскания, так как не намерен играть в «детский сад» и в «оловянные солдатики» с администрацией, поскольку сотрудники ФСИН «тоже являются заложниками ситуации» и действуют несамостоятельно.
Что же касается содержащейся во фсиновской характеристике фразы о недоверчивом отношении к администрации исправительных учреждений, то в этом нет ничего удивительного: «Существенная часть администрации исправительных учреждений ко мне как москвичу относится изначально с предубеждением, а некоторые откровенно грубили», — сообщил Лебедев. К тому же Лебедев, находясь в следственных изоляторах и колониях, на протяжении полутора лет не получал лекарств, хотя родственники передавали их в медчасть. «С какой стати я должен быть доверчив к администрации?» — задавал риторический вопрос бывший руководитель МЕНАТЕП.
В своих выступлениях адвокаты напомнили суду, что Платона Лебедева в случае его освобождения готовы трудоустроить целый ряд организаций — от «Новой газеты» до «Томской медиагруппы», которая предложила предпринимателю должность заместителя директора по экономическому планированию с окладом в 35 тыс. рублей ежемесячно. «Мы полагаем, что ваше образование и опыт будут способствовать развитию нашей компании», — написали Лебедеву представители «Томской медиагруппы». Впрочем, заключенный в своем выступлении сказал, что в случае выхода на свободу ему нужно будет, прежде всего, лечиться, так как здоровье серьезно подорвано длительными годами тюрьмы.
Также сторона защиты заявила, что получение условно-досрочного освобождения, согласно действующему законодательству, зависит не от признания вины и не от вставания на путь исправления. УДО — это право заключенного, регулируемое нормами УК.
В своей речи Платон Лебедев сказал, что поддерживает ходатайство адвокатов об условно-досрочном освобождении. «Я считаю, что в России недопустимо наличие политических заключенных. Вам предоставляется шанс это исправить», — обратился осужденный к судье. «Я уже девятый год лишен свободы и возможности быть мужем, отцом и дедом. Это огромный срок. Это срок больше, чем две Великие Отечественные войны вместе взятые», — отметил он.
Прокуратура, как и следовало ожидать, выступила против удовлетворения ходатайства осужденного, так как, по ее мнению, «в ходе судебного заседания не получено объективных сведений, что Лебедев не нуждается в дальнейшем отбывании наказания».
Закончив рассмотрение дела, судья Распопов удалился в совещательную комнату, объявив, что решение будет вынесено в 20.00 «или даже позже». Оглашать свой вердикт Распопов начал примерно в 20.30. Зачитав основания, по которым защита Лебедева ходатайствовала об УДО, судья внезапно начал перечислять все нарушения Лебедевым режима, «организованные» сотрудниками ФСИН за последние годы. Вслед за сотрудниками колонии и работниками прокуратуры он проигнорировал ясный как день факт погашенности данных взысканий. Также судья упомянул непризнание Лебедевым своей вины и то, что заключенный не предпринимал никаких действий по добровольному погашению наложенных на него приговором исков, а все шаги по погашению вмененного ему ущерба совершались судебными приставами в принудительном порядке.
При этом, согласно статье 79 УК РФ («Условно-досрочное освобождение»), на которую ссылался судья Распопов, ни слова не говорится о признании осужденным своей вины либо о погашении каких-либо исков как об обязательном основании для получения УДО.
Тем не менее именно на основании этих умозаключений, далеко выходящих за рамки закона, суд принял решение отказать Платону Лебедеву в условно-досрочном освобождении. Адвокаты экс-главы МЕНАТЕП имеют право в течение 10 суток обжаловать данное решение в Архангельском областном суде.
Материал подготовили: Виталий Корж, Роман Попков, Александр Газов