9 ноября Замоскворецкий районный суд Москвы приступил к рассмотрению дел двух обвиняемых по «болотному делу» — Михаила Косенко и Максима Лузянина. Их дела были выведены в особое производство: Косенко, по мнению психиатров, во время так называемых «беспорядков» был в невменяемом состоянии и не подлежит уголовному преследованию. Однако судья отказалась освободить подсудимого из-под стражи, а также назначить повторную судебно-психиатрическую экспертизу. Заседание было перенесено на 28 ноября.
Дело Максима Лузянина, признавшего вину, рассматривалось в особом порядке. Заседание по нему началось в 12.46. В начале слушаний прокурор огласил обвинительное заключение.
Как следует из этого документа, «массовые беспорядки», произошедшие 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве, обошлись казне в 371 тыс. рублей. «Туалетам нанесен ущерб в 73 тыс. рублей... асфальтового покрытия утрачено на 28 млн рублей...» — цитирует прокурора корреспондент «Новой газеты».
Конечно, 28 млн рублей за скверный потрескавшийся асфальт на первый взгляд кажется не слишком достоверной суммой. Но, как известно, шоссе в России золотые. Еще в 2008 году было подсчитано, что километр «Четвертого транспортного кольца» в Москве (так и не достроенного по причине заоблачной проектной стоимости) обойдется дороже, чем километр Большого адронного коллайдера.
Поскольку сам Лузянин согласился с предъявленными обвинениями и ходатайствовал о рассмотрении дела в особом порядке, а сотрудники полиции, признанные потерпевшими, не возражали против этого, после оглашения обвинения суд перешел к прениям.
Гособвинитель запросил пять лет за «беспорядки» и три года за удушение полицейского. Итого, с учетом частичного сложения, получилось, что Максим Лузянин должен «исправляться» в течение шести лет и шести месяцев.
Защитник подсудимого сообщил, что его клиент возместил потерпевшему сотруднику правоохранительных органов Прохорову затраты на восстановление зубной эмали, примирился со всеми потерпевшими, и они даже скрепили примирение рукопожатиями. «Лузянин твердо встал на путь исправления, и поэтому прошу назначить ему условный срок», — завершил свое выступление адвокат.
Сам фигурант дела также ходатайствовал об условном сроке.
Напомним, Максим Лузянин стал вторым обвиняемым по «болотному делу». Его задержали 28 мая и предъявили обвинение по двум статьям Уголовного кодекса РФ: «Участие в массовых беспорядках» (статья 212 УК РФ) и «Применение насилия к представителю власти» (статья 318 УК РФ). По версии следствия, Лузянин метал в полицейских куски асфальта, бил их руками и ногами, а также участвовал в сооружении «баррикады» из уличных туалетов.
Опознали Лузянина по развитой мускулатуре. Есть фото, где человек в маске, габаритами его напоминающий, душит полицейского.
Лузянин оказался единственным обвиняемым по «делу о демонстрации 6 мая», который официально согласился с выводами следствия и ходатайствовал о рассмотрении дела судом в особом порядке. Причины, побудившие его пойти на этот шаг, неизвестны. Есть версия, что он ради смягчения наказания оговорил организаторов митинга и других обвиняемых по делу. Высказываются предположения, что он был засланным провокатором, которому было поручено разжечь конфликт полиции и демонстрантов, хотя в последнее верится с трудом.
Во-первых, на площади было достаточно тех, кто был готов к «прямому действию», и здесь организованные мероприятия полиции, устроившей маленькую ходынку, стоили гораздо больше, чем усилия отдельных провокаторов. Во-вторых — и это главное — странно, что «провокатор» оказался арестован.
Дмитрий Динзе, адвокат фигуранта «болотного дела» Дениса Луцкевича: «Приговор Лузянину будут прикладывать к делу каждого обвиняемого по событиям 6 мая. Мы хотим добиться, чтобы суд комплексно дал оценку всем материалам дела, а не поддавался на разводку Следственного комитета и не штамповал обвинительные приговоры». По словам Динзе, он слышал, как в СКР следователи хвалили Лузянина: мол, приятно с ним работать, он все понимает, у него мозги на месте. «Для них это выгодный вариант, и они каждому предлагают признать вину и согласиться на рассмотрение дела в особом порядке», — отмечает адвокат. (ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ)
Наиболее вероятным объяснением видится то, что Лузянин — обычный обыватель, пусть и не слишком лояльный власти, но и не стремящийся стать героем-политзэком. Возможно, на сотрудничество со следствием его подтолкнули еще два фактора. С одной стороны — семья, которую не хочется оставлять на долгие годы, а с другой — прошлая судимость по обвинению в вымогательстве, что утяжеляет его положение.
Как отмечалось уже неоднократно, приговор Максиму Лузянину может создать опасный «прецедент». Слово «прецедент» мы берем в кавычки, потому что формально в России прецедентного права нет. Однако в Уголовно-процессуальном кодексе есть понятие «преюдиция».
«Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. При этом такие приговор или решение не могут предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле», — гласит 90-я статья УПК РФ.
Обвинительный приговор Лузянину означает автоматическое признание того, что 6 мая на Болотной площади действительно происходили «массовые беспорядки». Теоретически это ничего не значит для остальных обвиняемых: факт их присутствия на площади не означает, что они участвовали в беспорядках. Однако на практике все может выйти иначе. Прикосновение к опрокинутому биотуалету или экспрессивный жест в сторону полицейских, скорее всего, будет трактоваться однозначно.
После прений суд в количестве единственного судьи удалился в совещательную комнату почти на три часа. Оглашение приговора началось в 17.20.
«Судья читает не то чтобы с выражением, а именно с надрывом. Как будто это его личные биотуалеты были повреждены», — отметил корреспондент РосУзника.
Итог: четыре года и шесть месяцев реального срока. Ни сотрудничество со следствием, ни объективно положительные характеристики, включая наличие семьи и ребенка, не спасли Лузянина от колонии.
Теперь ясно, что прочим обвиняемым, а в особенности их адвокатам, нужно готовиться к худшему. Суд обычно демонстрирует снисходительность к тем, кто соглашается с обвинением. Следовательно, прочим подсудимых по «болотному делу» за их строптивость суд может «влепить шестерочку». Как минимум.
«Адвокатам остается только биться», — констатирует Павел Чиков из «Агоры».
Материал подготовили: Владислав Полянский, Александр Газов