24 декабря в Тверском районном суде Москвы, где рассматривается дело о гибели Магнитского в московском СИЗО, гособвинитель Константин Боков попросил суд вынести оправдательный приговор бывшему замначальника «Бутырки» Дмитрию Кратову, единственному человеку, который проходит фигурантом в этом уголовном деле. Свою позицию прокуратура объяснила лаконично: «Между действиями Кратова и смертью Магнитского отсутствует причинно-следственная связь».
Затем обвинитель сослался на экспертизу, по которой причиной смерти Магнитского стали тяжелые конкурирующие заболевания и «истощение энергетического ресурса сердечной мышцы». Он утверждает, что недостатки медпомощи не явились первопричиной смерти юриста фонда Hermitage Capital, а имеющееся у него заболевание нельзя было диагностировать с достаточной точностью. При этом Кратов не получал письменных жалоб Магнитского.
Виновницей смерти Магнитского можно считать врача «Бутырки» Ларису Литвинову, считает прокурор. Но тут есть одна интересная деталь: в отношении Литвиновой дело закрыли из-за истечения срока давности. Это признал и Боков, заметив, что дело закрыто по нереабилитирующим обстоятельствам, что фактически свидетельствует о наличии признаков преступления в ее действиях.
Такая позиция прокуратуры категорически не устроила представителя матери Магнитского Николая Горохова, который считает, что судебное разбирательство — это политически управляемый процесс, организованный для сокрытия расправы над Магнитским за обнаруженные им систематические многомиллиардные хищения из казны чиновниками, сообщили в пресс-службе фонда Hermitage Capital.
Рассказывая о нарушениях во время процесса, Николай Горохов подчеркнул, что имеющиеся доказательства судом исследованы не были, а ходатайства потерпевшей об истребовании новых доказательств суд отклонил. Говоря о роли Дмитрия Кратова, адвокат подчеркнул, что он совершал действия, направленные на сокрытие собственной роли в истязаниях Магнитского, своей осведомленности о нарушениях прав Магнитского, а также роли и осведомленности иных руководящих должностных лиц
Председатель совета правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов считает, что происходящее сейчас в процессе по делу о смерти Магнитского не является точкой в широком понимании: «Дело будет так или иначе продолжаться, на международном уровне, будет постоянно подниматься этот вопрос. Точка ли это в официальном расследовании, я не знаю. Но похоже на это».
По мнению правозащитника, тут налицо вполне очевидно политическое решение: «Мне кажется, что в данном случае мы столкнулись не с правовым решением, а с политическим. На политическом уровне принято решение никого не наказывать за дело Магнитского. Вначале они были готовы списать все на «стрелочников». Теперь вполне очевидно, что это такой своеобразный ответ на то давление с Запада, которое идет. Мол, вы на нас давите, так мы никого не накажем вообще».
Говоря о давлении Запада, Орлов подчеркивает, что «тут самое важное то, что если приняты решения, что будут санкции по отношению к конкретным виновным лицам, то все-таки хочешь не хочешь, а властям придется думать о последствиях своих шагов».
«Но «закон Магнитского» приняла Америка, а где Европа? Раз за разом мы видим, как Европарламент и Парламентская ассамблея Совета Европы принимают решения о неком воздействии на Россию, а на уровне исполнительной власти европейских стран каждый раз эти решения саботируются. То есть по отношению к России нет европейской политики. И наш прекрасный режим этим активно пользуется», — полагает Орлов.
Вспоминая о российском «симметричном» ответе на «закон Магнитского», в частности, запрещающем американцам усыновлять российских детей, наш собеседник считает, что у нашей власти сейчас есть два варианта — жесткий и прагматичный. По его мнению, Путину предоставлен прекрасный шанс очеловечить свой образ и стать неким спасителем детей. А жестким шагом будет ответ на давление еще большим давлением. Последняя позиция, по мнению правозащитника, заведомо проигрышная для России. Но во власти идет борьба между двумя сторонниками этих точек зрения.
Материал подготовили: Ксения Федорова, Татьяна Рязанова